Книга Миротворец - Игорь Негатин

– Нет, больше ничего нового. Пойду я… Послезавтра зайду.

– Спасибо.

Через несколько дней меня навестила жена директора. Она долго расспрашивала о здоровье и каких-то бытовых мелочах. Рассказывала о разборках с этим пьяным водителем и какой-то денежной компенсации, которую вытрясли ребята из службы безопасности.

– Сергей, я понимаю, что вам для полного выздоровления необходим отпуск. Поверьте, мы готовы предоставить все необходимое…

Незадолго до выписки в палату пришел хирург, который меня оперировал. Он долго пытался меня разговорить, наблюдая за моей реакцией. Я старался его не разочаровать и как мог поддерживал беседу. Он был похож на нашего лекаря Хаугри. Эдакий чеховский типаж.

– Скажите, Сергей Михайлович, – начал доктор. – Это ведь не первая ваша авария?

– Первая. До этого как-то Бог миловал.

– Хм… Вот как… Вы воевали? Горячие точки? Для Афганистана слишком молоды. Чечня?

– Нет, не воевал.

– Ну да, конечно… Понимаю. – Он осторожно похлопал меня по руке. – Иногда есть вещи, которые лучше забыть.

– Доктор, что вы хотите сказать?

– Дело в том, что на вашем теле столько шрамов, что… – Он замялся и несколько минут молчал. Потом вздохнул и продолжил: – Поймите меня правильно, Сергей… Я не собираюсь копаться в вашем прошлом. Мне, вы уж простите мою бестактность, просто любопытно.

– Что вас интересует?

– Ваши шрамы. Дело не только в их… изрядном количестве. Большинство ран заживало без должной врачебной помощи. Швы накладывались слишком грубо.

– Наверное, мне просто не везло с врачами.

– Да-да… конечно. – Он опять покивал. – Как ваше плечо? Не болит?

– Уже лучше.

– Когда вас привезли, оно выглядело ужасно.

– Верю.

– Когда вы поступили к нам, мы сделали рентгеновский снимок, – доктор прищурился и пристально посмотрел на меня, – и обнаружили в теле металлический осколок. Поначалу я подумал, что это пуля. Форма, знаете ли…

Он замолчал и снял очки. Неторопливо достал из кармана носовой платок и задумчиво протер линзы. Эти несколько секунд показались мне вечностью.

– Пуля? – переспросил я. – Этого не может быть…

– Вы совершенно правы, это не было пулей. Кусок металла, но очень интересной формы! Можно подумать, что вы стали жертвой Амура! – Доктор улыбнулся, но улыбка быстро исчезла, и он опять стал серьезным. – Очень, знаете ли, похоже…

– При чем здесь Амур?

– Осколок, который вынули из тела, оказался наконечником стрелы. Судя по всему, он там находился очень давно. Будь ваша рана свежей, был бы обязан поставить в известность полицию, но… за давностью лет это делать не обязательно.

– Вы его выбросили?

– Нет. – Он опять полез в карман своего халата и, немного покопавшись, достал небольшой пластиковый мешочек. – Извольте!

Я взял пакет в руки, и меня точно током ударило. Знакомая вещица. Осколок… Нет, это не осколок! Такие наконечники для арбалетных болтов делали в кузнице нашего замка. Перед глазами возник замок Кларэнса. Наше возвращение из Асперэнда и покушение на виернорра южных земель – Сержа норр Кларэнса, магистра рыцарского ордена. Значит, это не бред. Слава богам! Я думал, что сошел с ума!

– Увы… – Я попытался улыбнуться, но получилось плохо, и доктор это понял.

– Вы уверены?

– Да. Понятия не имею, откуда это взялось в моем теле.

– Ну и ладно. – Он улыбнулся и похлопал меня по руке. – Выздоравливайте!

– Спасибо вам, доктор.

– Не за что.

– Осколок…

– Что? – Он, уже стоя в дверях, повернулся ко мне и прищурился. – Что? Ах да! Оставьте его себе. На память…

Когда он ушел, я встал и выбрался во двор больницы. Мимо меня пробегали красивые сестрички в белых халатах и вечно уставшие интерны с красными от недосыпания глазами. Бродили озабоченные посетители с большими сумками, набитыми соками и мандаринами.

Смотрел на этот мир, и мне становилось страшно… Достал из кармана пачку сигарет, закурил. Пальцы дрожали… Шок? Нет, он уже в прошлом. Вместо него навалилась пустота, похожая на смерть.

Мэриан… Дети… Друзья… Пережить эту разлуку и остаться живым – самое страшное, что можно было представить. Я был потерян и раздавлен. Уничтожен. В голове бился только один вопрос – зачем? Даже друзей, которые могли дать ответ на этот вопрос, рядом не было. Курил одну сигарету за другой, смотрел на окружающих, и мир становился блеклым и пустым. Зачем выжил? Зачем меня бросили обратно, в промозглую и чужую серость этого мира? Этот вопрос мучил меня постоянно. Каждый день, проведенный в этом мире. Увы, но ответа не находилось.

Через несколько недель я приехал в наш офис. Была пятница. Пост охранника, где скучал наш старый донжуан в серой форме с ярко-желтыми нашивками. Он приветливо улыбнулся и махнул рукой.

– Привет, Сергей! Вернулся?

– Как видишь.

– Как здоровье?

– В норме.

Еще один коридор. Щелчок замка. Кабинет… Слава богу, что сотрудники ушли на обед, избавив меня от радостных криков и сочувственных взглядов. Увы, но ушли не все. Рядом с кофейным аппаратом стоял Денис. Он ухмыльнулся и подмигнул.

– Привет, страдалец! Директор просил тебя зайти, если появишься.

– Директор? – поморщился я.

– Если быть точным, то жена директора. Она сегодня весь день сидит в офисе. Жутко злая. Застукала благоверного с девочкой из бухгалтерии. Представляешь, какой был скандал? Она вошла к нему в кабинет, а они даже дверь не заперли и…

– Черт с ними.

– С кем именно?

– Не обращай внимания. – Я отмахнулся и сел за стол.

Провел ладонью по столешнице – чужой и хрупкой. Нет, это не мой мир. Мой остался где-то там… По ту сторону бытия.

– Сергей, может, кофе попьем? – спросил Денис, держа в руках кофейную кружку. – Тебе как, можно?

– Нет, спасибо.

– Врачи запретили? Знаешь анекдот про трезвого медика? Приходит врач к…

– Знаю, – перебил я. – Но кофе все равно не хочу.

Взял чистый лист, ручку и аккуратно, словно писал чернилами, начал:

«Директору… от Сергея Михайловича Вьюжина, сотрудника отдела информационной безопасности. Заявление. Прошу уволить по собственному желанию. 8 августа 2014 года. Подпись».

По привычке поискал на столе песочницу, чтобы присыпать чернила.

– Дьявол…

– Что-то нужно? – К столу подошел Денис с кружкой. Судя по запаху, он в кофе коньяку плеснул. Посмотрел на мое заявление и вытаращился: