Книга Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке - Найо Марш

– Да, сэр, это так.

– Н-да! Он был славный человек. Как я понял, министерство иностранных дел потихоньку наводит справки. На тот случай, если какая-то иностранная держава помнит, как он копошился лет двадцать назад, и решила его прикончить. Глупые ослы! Что ж, сочувствую вашей утрате, Рори. Но вижу, это не помешало вам развернуться. Быстрая работа. Хорошо бы еще была и точная.

– Хорошо бы! – отозвался Аллейн. – От души надеюсь, что мы не пошли по ложному следу.

– На который час сегодня назначена развязка?

– На девять, сэр.

– Хорошо. Тащите их сюда. Спасибо, Рори.

– Спасибо, сэр.

Вернувшись в свой кабинет, Аллейн застал там Фокса.

– Леди Каррадос ждет внизу, сэр.

– Проводи ее сюда, Фокс, хорошо?

В дверях Фокс обернулся.

– Я навел справки в «Таймс», – сообщил он. – Они, конечно, встали в позу, но я знаю там одного из ребят, который занимается колонкой объявлений, и отловил его. Он сказал, что объявление, адресованное «дорогой крошке», пришло по почте вместе с бланком почтового перевода на сумму, вдвое превышающую обычную расценку, и просьбой поместить объявление непременно в утреннем номере. В записке говорилось, что автор объявления потом придет забрать сдачу, а подписался он У.А.К. Смит, по адресу: Эрит[47], Главпочтамт.

– Почтовый штемпель?

– Они потеряли конверт, но он поищет его. Написано было печатными буквами на дешевой почтовой бумаге.

– Да неужели? – пробормотал Аллейн.

– И еще одно. Пришли отчеты из почтового ведомства. Служащий из отделения Мейн-Уэстерн говорит, что вчера в час пик кто-то оставил на конторке бандероль. Он обнаружил ее позже, в тот же день. На мягкой посылке, примерно необходимого веса, были наклеены двухпенсовые марки на сумму пять шиллингов – на полтора шиллинга больше, чем требуется. Он помнит, что адрес был китайский, а надпись – печатными буквами. Так что моя догадка насчет Сунь-Фунь Дунга, похоже, оказалась верной. Мы связались с Маунт-Плезантом[48], но опоздали. Почтовые посылки сегодня днем уже отправились в Китай.

– Проклятие! – вырвалось у Аллейна.

– Я пойду и приведу ее светлость, – сказал Фокс.

В ожидании леди Каррадос Аллейн вырезал из «Таймс» то короткое объявление. Немного поразмыслив, отпер ящик письменного стола и вынул оттуда золотой портсигар миссис Хэлкат-Хэккетт. Открыл его и аккуратно наклеил объявление изнутри на крышку.

Фокс ввел в кабинет леди Каррадос, а сам вышел.

– Прошу меня извинить, Эвелин, – сказал Аллейн. – Я задержался у начальника. Вы давно приехали?

– Нет. Что на сей раз, Родерик?

– Дело вот в чем. Прошу вас дать мне разрешение на то, что может показаться радикальным шагом. Кроме того, позвольте мне поговорить с вашим мужем при вас о Пэдди О’Брайене.

– Вы имеете в виду… рассказать ему, что мы не были женаты?

– Если окажется необходимо.

– Я не могу!

– Я не пошел бы на этот шаг, не будь это жизненно необходимо. Я уверен, Эвелин, что он не будет… – Аллейн помедлил. – …что он не будет так уж шокирован, как вы полагаете.

– Но я-то знаю, как он будет шокирован! Конечно же, будет!

– Пожалуй, могу пообещать, что вам не стоит ждать чего-то дурного от этого решения. То есть это не повлияет на отношение Каррадоса к вам и к Бриджет.

– Не могу в это поверить. Не могу поверить, что его это страшно не уязвит.

– Клянусь вам, я абсолютно уверен, что это поможет вам обоим лучше понять друг друга.

– Как бы я хотела так думать!

– Это поможет нам увидеть торжество правосудия над вашим шантажистом. Эвелин. Не хочу быть нестерпимо педантичным, но я действительно убежден, что ваш долг пойти на это.

– Я уже почти решилась сама ему сказать.

– Тем лучше. Ну, полно же. Посмотрите на меня! Доверяете вы мне заняться этим?

Она посмотрела на него. Совершенно сознательно Аллейн в полной мере задействовал ту силу, которую называют харизмой и которой – а ему это, конечно же, было известно – он обладал. Аллейн навязывал Эвелин свою волю так твердо, как если бы это было нечто материальное. И увидел, как она уступает.

Она подняла руки и вновь безвольно уронила их на колени.

– Хорошо. Я так сбита с толку и озадачена… я не знаю… сдаюсь. Мой дом рушится у меня на глазах. Я сделаю все, что вы сочтете нужным, Родерик.

– Вам почти ничего не придется говорить.

Он начал посвящать ее в детали. Она слушала внимательно и повторяла даваемые им указания. Покончив с этим, он встал и посмотрел на нее.

– Прошу вас простить меня. Нехорошо, что я пытаюсь выставить все это в несерьезном свете. Для вас это действительно очень неприятное дело. Но соберитесь с духом. Бриджет не обязательно об этом знать, хотя на вашем месте я бы рассказал ей. В ней много мужества, к тому же современная молодежь не придает такого значения всему тому, чему придавали мы. Моя племянница Сара разглагольствует о людях, рожденных в браке и вне брака, так, словно вероятность тут пятьдесят на пятьдесят. Честное слово, Эвелин, я бы не удивился, если бы ваша дочь нашла определенное романтическое удовлетворение в той истории, которую вы так старательно от нее скрывали.

– Это было бы почти забавно, не правда ли? – Леди Каррадос посмотрела в полные сочувствия глаза Аллейна. Она протянула руку, и он крепко сжал ее в своих.

– Родерик, – проговорила она, – сколько вам лет?

– Сорок три, моя дорогая.

– Мне сорок. – И рассеянно прибавила, как это делают женщины: – Разве не ужасно?

– Чудовищно, – улыбнулся ей Аллейн.

– Почему вы не женились?

– Моя матушка говорит, что пыталась нас с вами сосватать. Но тут появился Пэдди О’Брайен, и у меня уже не было шансов.

– Как странно это сейчас звучит, не правда ли? Если только вы не шутите. Я не помню, чтобы вы когда-нибудь обращали на меня особое внимание.

Он видел, что Эвелин достигла такого успокоения, которое иногда следует за крайним эмоциональным напряжением. Она говорила размеренно, со своей обычной нежной веселостью. Казалось, будто ее разум стал таким же слабым и безвольным, как и тонкая рука, которую Аллейн все еще держал в своих ладонях.

– Вам надо жениться, – рассеянно сказала она и добавила: – Мне пора идти.

– Мне тоже. Я провожу вас до машины.

Когда Эвелин уехала, он секунду-другую глядел ей вслед, потом с сомнением покачал головой и отправился на Чейн-Уок.