Книга Плутоний для Фиделя. Турецкий гром, карибское эхо - Анна Гранатова

Вывод. В сложных условиях резкого обострения международной обстановки, блокады о. Куба и непосредственной угрозы нанесения удара с воздуха самоотверженным трудом личного состава в непривычных тропических условиях 51-я р.д. была приведена в боевую готовность раньше намеченного срока.

В связи с тем, что сооружения? 20 не были достроены и ГЧ были сосредоточены в групповом складе на удалении от полка тов. Соловьева -110 км, тов. Бандиловского — 150 км, а тов. Сидорова — 480 км и некомплектом заправочных средств, готовность полков к нанесению ракетного удара согласно разработанным графикам определялась: полков тов. Соловьева и Бандиловского 14–16 часов; полка тов. Сидорова — 24 часа, а с 27.10.1962 года после переброски ГЧ в ППР — 10 часов.

Таким образом, 51-я р.д. сосредоточилась и была приведена в полную боевую готовность на острове Куба за 48 суток с момента прибытия первого корабля, т. е. 27.10.1962 года дивизия была способна нанести ракетный удар всеми 24 стартами.

Русская «Букашка» против американского авианосца

Мало кто знает, что в тревожную ночь с 26 на 27 октября мир был, возможно, даже ближе к войне, чем спустя несколько часов, когда советская ракета С-75 сбила высотный самолет-разведчик У-2. В окружении Кеннеди рано или поздно осознали (см. «Пленки Кеннеди»), что самолет-разведчик сбили по случайности и это не повод к войне. Однако советские военные субмарины у берегов Флориды привели Белый дом в замешательство. Раз военные подводные лодки стягиваются в Карибский залив, значит, Куба превращается в полноценный военный плацдарм? А поводом для переполоха в Белом доме стала советская подлодка класса «Б» — «Букашка».

Как вспоминал брат президента и министр юстиции США Роберт Кеннеди, «во время очередного заседания пришло обеспокоившее всех сообщение военного флота, что «между двумя советскими кораблями, идущими на Кубу, неожиданно появилась русская подводная лодка». Президент со страдальческим выражением лица воскликнул: «О, можно ли ее не топить?

Только бы не это!» Роберт Кеннеди: «Я думаю, что эти несколько минут стали тяжелым временем для президента. Был ли мир на грани уничтожения? Было ли это нашим грехом? Ошибкой? Можно ли было что-то сделать еще? Или ничего не делать?.. Президенту Кеннеди не хотелось нападать на советскую субмарину!» Р. Макнамара и М. Тейлор, переглянувшись, предложили поднять субмарину, передав на нее сигнал на всплытие гидролокатором, и «держать ее на коротком поводке», а затем выдавить ее из зоны карантина.

День 26 октября клонился к закату, и на куполе небосклона зажглись первые кристаллы звезд. На горизонте плыли серым ватным одеялом влажные облака. Море с величавым спокойствием тяжелоатлета вышвыривало тяжелые валы на берег. В соответствии с прокламацией 3504 президента Дж. Кеннеди о карантине кубинского острова, в море вышли новые корабли: громады военных авианосцев и маленькие катера береговой охраны. Авианосец «Рэндолф», курсировавший вдоль незримой линии «карантина», развернулся всем своим тяжелым металлическим корпусом в сторону Кубы.

Этот переход из Североморска через Атлантику был одним из тяжелейших для советской субмарины Б-59, или, как ее окрестили сами подводники, «Букашки» (см. Д. Язов. Карибский кризис, М., 2006, с. 343). Погода не благоприятствовала русским подводникам. Приходилось прорываться через шторм и морские течения. Подлодка Б-59 выполняла приказ в рамках секретной операции «Анадырь». Следовало незаметно пройти Атлантику и встать на боевое дежурство у берегов Кубы. Вместе с этой подлодкой подобный приказ выполняли еще три советских экипажа. Однако дизельные подводные лодки, стоявшие на вооружении советского флота, не приспособлены для работы в тропических водах! Серьезная поломка не давала шанса достичь Кубы, не говоря уже о том, что дизельным подлодкам требовалось всплывать для подзарядки аккумуляторов, независимо от того, есть ли рядом корабли противника или нет. Однако экипажам четырех русских «Букашек» был отдан приказ готовиться к длительному переходу, до трех месяцев автономного пребывания в океане (без уточнения пункта назначения), да еще взять на борт атомное оружие — боевые торпеды!

Прощайте, североморские пейзажи, экипажи четырех «Букашек» вступают в ледяную ночь поздней осени! Из северного порта Сайга-губы идти приходится вслепую, сквозь метель и туман, выключив бортовые огни, согласно предписанию. Пункт назначения — в надежно запечатанном конверте, штурману выдан комплект карт всего мирового океана, поди угадай, куда придется плыть! Секретность. Атлантика черна и безбрежна. Мучительно тянется один день за другим, и с каждым днем все сложнее различить, где море, где небо. Океан, выпуклый на горизонте как часовое стекло, на рассвете покрывается белесым, как испарина, туманом. В зеленоватой горько-соленой воде по ночам отражаются небесные светила, но еще нескоро они засверкают алмазным блеском и с неба прольются хрустальные водопады тропических созвездий.

В тот злополучный день вновь штормило, и море до самого горизонта казалось залитым черной смолой. Из Москвы пришла тревожная весть. Она ворвалась откуда-то из-за приборной доски радиоузла и сразу же наполнила нутро подлодки ощущением страха.

Командир группы радиоразведки на подлодке Б-59 Вадим Павлович Орлов докладывает командиру «Букашки» Валентину Григорьевичу Савицкому:

— Вечером 22 октября в 19 часов по вашингтонскому времени президент США Джон Кеннеди объявил морской карантин. Но из Москвы ничего не сообщили, никаких приказов. Просто удалось поймать радиоэфир.

Блокада! Это катастрофа. Они уже почти достигли цели, но в одночасье все перевернулось. Теперь ни одна, даже тоненькая ниточка не свяжет экипаж подлодки с большой землей. Они продолжают двигаться в сторону кубинского порта Мариэль. Экипаж «Букашки» словно проваливается в вакуум, и только мотор, шумно пережевывающий топливо, еще не дает подлодке сгинуть в чреве Атлантики.

— Применение атомной торпеды предусмотрено только по приказу политического руководства Союза, — отмечает начальник штаба бригады, капитан 2-го ранга Василий Александрович Архипов.

— Разумеется, — кивает капитан подлодки Валентин Савицкий. — Но ситуация изменилась. Локатор уже засек в Карибском море военные корабли, в том числе и противолодочники, — и Савицкий отдает приказ офицеру в звании капитана 3-го ранга, «хранителю торпеды», — привести атомное оружие в боевое состояние.

— Блокада обрекает нас на неудачу, — замечает замполит Иван Семенович Масленников. — Мы скованы запасом электричества, без всплытия на поверхность не сможем зарядить батарею. Но как только мы это сделаем, нас засекут. И что же тогда, всплывать на глазах у вражьих кораблей?

В отсеках пахнет машинным маслом и жженой резиной. Начинается погружение в ад. От жары и обморока спасает нашатырный спирт из аптечки. В иллюминаторах — кромешная тьма. Бермудские острова — моряцкая «гибельная зона».

Обнаружив к востоку от Бермудских островов субмарину Б-59, американцы 26 октября отправили ей на перехват противолодочный авианосец «Рэндольф» с 8 эсминцами.

Началась охота за русской субмариной! Американские самолеты и корабли, в их числе Murray, Bache, Barry, Cony, Beale, Lowry, взяли в кольцо «Букашку» и ждали, когда аккумуляторные батареи вынудят лодку всплыть.