Книга Черный Янгар - Карина Демина

– Я, – ответила я, наклоняясь так, чтобы коснуться израненных губ.

Я не стану брать его кровь. Мне просто нужно знать, что Янгхаар Каапо будет жить.

Губы его были теплыми.

– Он был… забавным, да. – Кейсо сидел на корточках, с трудом удерживая собственное неповоротливое тело в равновесии. – Диким совершенно.

Перед каамом лежала груда еловых веток, которые он очищал от игл. Иглы складывал в высокую ступку, чьи стенки уже позеленели от травяного сока.

Я ломала освобожденные от игл ветки. Позже они отправятся в стеклянный шар, на дно которого Кейсо нальет воды, сыпанет белых крупинок, а затем, закопав шар в угли, будет сидеть всю ночь, поддерживая в очаге правильный жар. К утру в шаре останутся выплавленные ветки и желтая, тягучая, словно мед, жижа.

– Все думал, убить меня или не стоит.

– Зачем убить?

Кейсо добавит в жижу березового дегтя и синей глины, которая еще оставалась на дне холщового мешка, одного из многих, привезенных каамом.

– Просто так. У меня была лошадь, а у него не было.

– И это повод?

– Убивают и за меньшее. – Он тщательно перемешает смесь, цвет которой сделается бурым. Вонять она будет грязью. А Кейсо пухлыми пальцами будет втирать жижу в раны Янгара.

Только сначала повязки снять придется.

– А кроме лошади, сама считай: одеяло теплое, плащ, котелок, съестного немалый запас. – Он перечислял спокойно, с улыбкой. – И монеты при себе я имел.

– И ты позволял ему…

– Почему нет? Каждый сам выбирает свою дорогу.

Повязки приходилось размачивать, и снимала я их осторожно, но ему все равно было больно. Янгар выпадал из забытья. Он пытался отстраниться, отвести мои руки, не понимая, что его собственные закованы в колодки лубков. И шею вытягивал, хрипел.

А я старалась не поддаваться жалости.

Под повязками собирался гной, и раны, несмотря на все усилия каама, не спешили рубцеваться.

– Нет, убить себя я бы не позволил, но разочаровался бы, это да… – Кейсо, взвесив ступку в руке, ставит ее на колено. – А он предложил мне награду. Сам оборванец, но уверен был, что станет великим… Стал.

Тишина длилась недолго.

Трещало, обгладывая ветви, пламя. Поскрипывали ставни. И сама Горелая башня кряхтела, жалуясь на весеннюю сырость. Трехдневная оттепель подтопила ледяные оковы, и по стенам поползли первые талые слезы. Сырость пробивалась внутрь башни, и на ступенях появились лужицы. К рассвету они превращались в лед, но к обеду вновь истаивали.

– Первые свои честные деньги… – Кейсо искоса смотрит на меня, но я молчу, готовая слушать. И он кивает, отчего подбородков становится больше, они наползают друг на друга, как грибные наплывы на коре дерева. – Городок был… Побережье, гавань и бои, на которых любой выступить может. Он и полез, думал, что лучший боец. И был лучшим.

Он нежно касается стянутой повязками руки, которая – Кейсо этого не говорит, но я и сама понимаю – больше никогда не удержит меч. Каам сумел собрать кость. И саму руку сохранил, что уже чудо. Но пальцы раздроблены.

Разодраны суставы.

Всякий раз, начиная думать о том, что сделали с моим мужем, я почти теряла разум. И шкура прикипала к плечам, уговаривая поддаться этому гневу.

Убить.

Даже не его, но тех, кто…

Кейсо, остро ощущая это мое состояние, говорил. А я слушала.

– …И вот он получил горсть медяков. Целое состояние. – Кейсо улыбается воспоминаниям, которые светлы. – И все это состояние спустил на цепь. Такую, знаешь ли, госпожа медведица, солидную золотую цепь с мой палец толщиной.

Кейсо вытягивает пухлый палец с содранным ногтем. Его не пытали. Просто заперли. Просто собирались убить. А затем просто открыли дверь камеры, швырнули то, что некогда было моим мужем, и сказали:

– Иди.

И он ушел, только прихватил свои травы, благо не нужны они были Ерхо Ину, новому хозяину дома. Он и на лошадку расщедрился.

Сволочь.

– И в цепи той камни драгоценные. – Ступка елозит по колену, зеленый сок въедается в камень пестика. – Огромные такие лалы. А стоила вся эта красота ровно столько, сколько у него с собой было. И вот появляется он. Голодный, как обычно. В драных сапогах. В куртке, которая латаная-перелатаная, но зато с цепью. И собой горд неимоверно.

– Она подделкой была?

– Конечно, госпожа медведица. Медь позолоченная. А камни – стекло. Я пытался объяснить, но где там, разве малыш от такой красоты откажется? Или поверит, что его обманули?

– Я… з-знал… – Этот шепот едва не потерялся в шелесте огня.

– Знал он, – ворчит Кейсо, подхватывая ступку. – Знал… Бестолочь ты этакая.

Черный Янгар попытался улыбнуться. В глазах его я видела боль. И еще нежность.

– Ты… – Он произнес это отчетливо. – Ты привез меня домой?

Кейсо, глянув на меня, ответил:

– Да.

Этой ночью каам нарушил данное мне слово, оставив нас с Янгаром наедине. И я, сидя на краю постели, вычесывала из черных волос последние чешуйки крови, пыталась заглушить голос его сердца.

А он просто смотрел на меня.

Янгхаар Каапо любил жизнь.

И цеплялся за нее, день ото дня вытаскивая самого себя из колодца болезни. Он злился. И злость оставляла следы на его лице.

Он поджимал губы, сдерживая голос боли. И пытался притвориться, что вовсе ее не чувствует. Но теперь я слышала его. А он, верно, слышал меня, потому что каждый вечер – лишь наступали сумерки, и Кейсо исчезал – шептал:

– Уходи, моя маленькая медведица.

– Нет.

– Уходи. – Янгар пытался встать, опираясь на искалеченные руки, шипел, морщился и встряхивал головой. – Уходи… не пощадят же… отпустили… им Печать нужна… поэтому и…

– Не уйду.

Здесь мой дом, единственный, который настоящий. И здесь мой муж.

– Глупая, глупая медведица. – Янгар пытался сжать мою руку.

– Глупая, – соглашаюсь с ним.

– Я поправлюсь.

– Конечно.

– Нет, я совсем поправлюсь. Только до Печати доберусь. Им она нужна, поэтому выпустили, чтобы привел…

Его шепот сбивается. И вот уже слов не различить. Янгхаар Каапо беседует не со мной, но с кем-то скрытым, чье присутствие я ощущаю кожей. И шерсть на шкуре дыбом становится, растут клыки и когти, но я заставляю себя успокоиться.

– Я отомщу, – это обещание звучит в полной тишине, и то, запредельное, чуждое для меня, удовлетворившись услышанным, отступает. Но Янгар повторяет вновь: – Я отомщу…