Книга Конкистадоры Гермеса - Андрей Мартьянов

— Вот, думаю, это вам пригодится, дорогой Луи, — почему-то смущаясь, говорил доктор Гильгоф. Вениамин Борисович приоделся: белый шерстяной пиджак и отглаженные брюки. Необычно выглядит. — Таким образом, могу поздравить одновременно с двумя событиями!

Из подарочной горки был извлечен сверток в простой коричневой бумаге и вручен мне.

— Шутите? — Я раскрыл рот от изумления. — Но…

— Никаких “но”. Примите и распишитесь.

Я держал в руках темно-зеленый общегражданский паспорт Российской Империи на мое имя, электронную карточку личной идентификации и бумагу, свидетельствовавшую о том, что Людовику-Франсуа Аркуру высочайше даровано подданство России. Рядом с красными печатями — факсимиле императора, канцлера и министра иностранных дел. Обалдеть! Ну и связи у господина Гильгофа — получить русское гражданство невероятно сложно!

— А это — лично от меня, — хихикнул Веня, вытащив из кармана запаянный в пластик бело-зеленый прямоугольник с микрочипом. — Вы теперь официально входите в штаг моего департамента в статусе консультанта. Жалованье будет начисляться исправно. Добро пожаловать в сообщество безумцев, Луи!

Гильгофа оттеснил Курт — герр лейтенант остался в привычной тропической форме, со смешными длинными шортами и пилоткой корабликом. Возле его ботинок крутился белый диноцерат в ошейнике — зверюшка решительно отказывалась пугаться огромных собак и старалась вести себя непринужденно. Альфа с наследницами на Гильзу внимания не обращали — норвежские волкодавы из принципа не обижают маленьких!

— Не знал, что подарить, — пожал плечами Курт. — Но уверен, тебе понравится. Можно резать колбасу, например.

Кортик. Тевтонский офицерский кортик в черных ножнах с эмблемой Панцерваффе и гравировкой на рукояти — цифры “446”, номер принадлежащего герру Веберу “Тигра”.

Очень порадовали Коленька с Аней — преподнесли новейший ПМК с системой искусственного разума и индивидуальным доступом к линии Планка. Гильгоф одно время давал мне попользоваться своим компьютером-помощником, но две недели назад отобрал. Черт побери, я теперь похож на Али-Бабу, обладающего горой драгоценностей!

Сигурд просто поздравил — андроид заявил, что он сам себе подарок, и убыл во двор готовить барбекю, именуемое непроизносимым русским словом “шашлык”.

Все друзья в сборе — перевернувшая мою жизнь великолепная семерка, искусственный человек в довесок, плюс лично я. Девять. Счастливое число.

Расселись, принялись за аперитив. Нежданно пришел внук соседки, мадам Ландри, — принес молодой картофель, заказанный поутру Жераром. Парню налили красного вина, разведенного минеральной водой. Аня отговорилась тем, что ей пока все равно нечего делать, села на крыльце и принялась счищать тонкую шкурку с клубней, отправляя картофелины в ведро с колодезной водой. Мужики дружно возмутились, но были тотчас отосланы куда подальше — сидите, отдыхайте.

Вино развязало и без того не особо скованные языки, мигом начались споры за высокую науку и обсуждение насущных проблем. Я втихомолку наклонился к капитану и спросил:

— Серж, почему Лолита не прилетела? Вы ведь готовили этот сюрприз заранее, должны были пригласить…

— Тш-ш, — Казаков приложил палец к губам. — Лола взяла след, теперь она не интересуется ничем, кроме работы. Прислала подарок и передала извинения.

— След? — У меня сердце замерло. — Какой след?

— Обыкновенный. “Роммель” засек передвижение Чужаков по Дороге. Никакой техники, только живые организмы. Ясно?

— Что — ясно? — не понял я.

Казаков предпочел отмолчаться. Просто отвел взгляд, задержав его на Коленьке. Русланыч взял на колени едва слышно попискивающего диноцерата и теперь развлекался игрой с безобидным зверьком — Гильза пыталась поймать лапками пальцы человека, скалила зубы и морщила нос. Не агрессивно, скорее заинтересованно.

Задрожали стекла в доме — на малой высоте пронеслись несколько винтовых самолетов, взлетевших из Бла-ньяка и направлявшихся к северо-востоку. Германские союзники отправляли транспорты в “Район Эльба”, к высадившимся передовым частям, пока что нуждавшимся в обеспечении со стороны военной администрации Гермеса и дивизии “Хаген”. Они успели обустроить грунтовое летное поле и начали принимать аэропланы из столицы, где были сосредоточены запасы продовольствия на первое время…

* * *

Мы веселились, пили вино, восхищались приготовленным Сигурдом шашлыком и пытались хоть ненадолго отвлечься — знали, что работа предстоит адская и ожидать новых праздников в ближайшее время бессмысленно. На Земле же отдыха не знали.

Двадцать седьмого сентября, незадолго до полудня, в Санкт-Петербурге приземлился небольшой самолет с бело-золотым гербом на киле. Сопровождали его истребители ВВС Итальянской республики и России. По трапу спустился пожилой господин, окруженный плечистыми охранниками и несколькими серьезными людьми в красных и пурпурно-фиолетовых сутанах. Ни единый журналист в правительственный аэропорт “Ржевка” допущен не был.

Человек в снежно-белом облачении канул во чрево огромного лимузина и спустя час был замечен на лестнице, ведущей ко второму этажу Зимнего дворца, где располагалась резиденция императора. Поднимался он с мальчишеской легкостью — старикан вовсе не был дряхлой развалиной и в свои шестьдесят девять лет увлекался горными лыжами.

В миру его звали Бальдур фон Люссов. Но в последние годы уверенный, строгий и заслуживший прозвище “Таран” священник был известен совсем под другим именем: Его святейшество Папа Римский Адриан XVI. Союзникам очень повезло в том, что ныне Апостольский престол занимал немец по происхождению и потомок семьи, родственной кайзеру Фридриху.

Папа оставил кардинала-секретаря и остальных членов маленькой делегации в приемной зале, приказав ждать. Офицер Измайловского гвардейского полка пригласил главу католической церкви пройти в Ореховую гостиную, где Адриана встретили двое: моложаво выглядящий человек с короткой окладистой бородой и седой как лунь военный полноватого сложения в мышастом облегающем мундире с обязательной саблей.

Разговор наедине продолжался четыре с лишним часа, лишь однажды для консультации был вызван кардинал-префект Паоло Бьянки, считавшийся возможным преемником папы. О чем разговаривали повелители крупнейших государств Европы и Апостольский понтифик, осталось не известно никому, кроме них самих. Патриарх Московский Алексий XXVII на беседу приглашен не был — Российская Империя является исключительно светским государством, а здесь происходят переговоры между руководителями независимых стран: Германии, России и Ватикана. Вопросы сотрудничества церквей можете обсудить в другое время и в другом месте.

Вечером папа Адриан улетел обратно в Рим, а Фридрих Гогенцоллерн-Баденский отправился домой скоростным поездом — инкогнито. На столе императора Михаила лежал скрепленный подписями договор, долженствующий сыграть важнейшую роль в истории земной цивилизации.

— Ваше величество, — сказал понтифик Михаилу на прощание. — Господь Бог обладает потрясающим чувством юмора, никогда не замечали? Угрюмство, уныние и меланхолия не нравятся Всевышнему и считаются тяжкими грехами. Жизнь дана для радости…