Книга Тайная алхимия - Эмма Дарвин

— Король в безопасности, о нем заботится его светлость Бэкингем, — наконец произносит он, покачав головой.

Он стоит неподвижно, Ричард Глостер, но, когда наконец делает движение, движение это быстрое и четкое.

— Его заберут в Лондон, как было оговорено, со всеми надлежащими церемониями. Но я не могу позволить своим людям освободить тех, кто виновен в заговоре против королевской семьи, сколько бы незаслуженных почестей ни оказывал им мой покойный брат. Даже если заговорщики имеют духовный сан, как ваш брат Лайонел.

Это застало меня врасплох. Вот она — новенькая, с иголочки, зависть его брата Кларенса. Значит, Ричард был просто более расчетлив, скрывая ту же самую горечь?

Я удержался от презрительного ответа на его злобные слова.

— Повторяю вам, прямо и откровенно, и клянусь в том самим Святым Крестом: я не строил заговоров, как и моя родня. Благосклонность, которой одаривал меня покойный король, — ничто в сравнении с той благосклонностью, которой он одаривал свою родню. А то, чем я владею, я определенно заслужил, как и моя сестра, ее величество королева. Члены моей семьи, чьи услуги королю были более скромны, получили самое скромное вознаграждение.

— А ваш племянник, сын королевы? Когда он заслужил право входить в Тауэр и хватать тамошние сокровища?

— Томас Грэй? Если он и вправду так поступил, он сделал это по поручению Совета, членом которого является. Если тут возникло некое недоразумение, оно может быть исправлено, как только я доберусь до Лондона.

— Вы не доберетесь до Лондона. Ричард Грэй, Хоут и Ваган — все вы арестованы. Вас будут держать под стражей порознь на севере, чтобы король, королевство и королевская семья могли быть в безопасности.

Затем Глостер отвернулся и без посторонней помощи взлетел на лошадь, как делал всегда, хотя был невысоким и плохо сложенным, и поскакал по дороге к Стоуни-Страдфорду.

Когда я сел на коня, безоружный, окруженный множеством хорошо вооруженных людей, моим единственным утешением было посмотреть на небеса, на облака, взглянуть на запад.

— Надеюсь, дождя не будет, — сказал я тем, кто держал меня в плену.

— Да, мой господин. — Только такого ответа я и удостоился.

Но хорошо, что они были неразговорчивы, потому что меня внезапно обуяла надежда.

К западу громоздились массивные облака, но ниже, в Алли-Ярд, я видел Луи. Он не сделал ни единого жеста, который мог бы выдать его или меня, и в тот миг, когда я повернул голову в сторону, чтобы не привлечь к нему внимания, он исчез.

Нас с благоразумной поспешностью повезли на север, каждого из нас охраняло множество людей, чтобы мы не могли не только разговаривать друг с другом, но и обмениваться знаками. Мой кузен Хоут и добрый старый Ваган были доставлены прямиком в Понтефракт, Ричард не видел необходимости держать их в глубине своих владений.

Наши дороги разошлись у Донкастера, потому что Ричард ни за что не позволил бы, чтобы нас всех держали в одной и той же тюрьме. Меня отправили в Шерифф-Хаттон, но разрешили на прощание, перед долгой дорогой к Миддлхему, обнять Ричарда Грэя.

И я, и Ричард молились о том, чтобы Нед был в безопасности, и пообещали послать весточку Елизавете, как только представится такая возможность.

Ричард прижался ко мне, и я почувствовал, как его рука скользнула под мой камзол, потом — под рубашку. А потом его увели.

Долгие часы езды я не осмеливался посмотреть, что за предмет оставил мне Ричард Грэй, хотя ощущал эту вещь под льняной тканью рубашки — крошечную епитимью, прижимавшую мою власяницу чуть плотнее к коже.

Шерифф-Хаттон одиноко стоял на возвышенности на широких просторах марки. В угасающем свете он выглядел совсем темным.

Когда наконец дверь моей камеры заперли на засов и я остался один, я расстегнул камзол.

Ричард Грэй отдал мне кольцо Луи — кольцо Ясона. Оно тяжело лежало на моей ладони и, хотя могло подарить мне мало надежды, дало огромное утешение, потому что я знал уже тогда — у меня осталось мало времени. После сорока лет жизненного пути путешествие мое подошло к концу.

Да, времени у меня было мало, и следовало употребить его без остатка, чтобы приготовить свою душу к смерти. Однако в заточении я проводил часы и дни, пытаясь понять Ричарда Глостера, понять, как же я мог столь неправильно оценить этого человека и что теперь он сделает с Недом.

Когда я услышал, что Елизавета в тот же день удалилась в убежище в Вестминстере, взяв с собой Дикона, я был рад. Если Дикон в безопасности, тогда и Нед тоже. Ричард был достаточно умен, чтобы понять: он не получит никакой выгоды, если что-нибудь сотворит с Недом.

Да, вот так я проиграл. Я должен был распознать в Ричарде его истинную сущность, кровь от крови его братьев. Джордж Кларенс убил бы своего брата и забрал бы его корону, если бы сумел это сделать. Даже Эдуард в конце концов без колебаний убил кузена и миропомазанного короля, а потом и родного брата, чтобы обеспечить собственную безопасность. То, что сделал Ричард Глостер, не должно было удивлять. Он не успокоится до тех пор, пока не заполучит все, и он думает, что мы, Вудвиллы, сделаны из того же теста.

Он должен получить земли, и корабли, и женщин, и королевский трон, чтобы не отдать все это нам. Ему и в голову не приходило, что нам с Елизаветой ничего не нужно, кроме Неда и блага королевства, ничего не нужно, кроме заслуженной награды за наш великий труд во благо короля, ничего не нужно, кроме мира между хранителями королевства.

Теперь пришла моя очередь быть привезенным в Понтефракт.

Лошадь поскальзывается и спотыкается на булыжниках, когда мы поворачиваем во внутренний двор замка. Всадник ругается и хлещет ее бичом по шее. Копыта, ступая по разводному мосту, будят эхо, раздается звяканье болтов, и ворота почти бесшумно начинают раскрываться.

Один жаркий день пути, и это странное паломничество и моя земная жизнь подошли к концу.

Уна — Суббота

Городской прокат автомобилей находится за углом. Мы с Адамом так часто пользовались им, предпочитая брать машину напрокат, а не покупать вторую, что в конце концов завели у них счет, как будто являлись компанией. Мы продолжали прибегать к их услугами, когда приезжали сюда из Австралии.

— Доброе утро, я звонила вам раньше. Мне бы хотелось нанять маленькую машину на уик-энд.

— Номер вашего счета, будьте добры?

Я пролистываю страницы своей английской записной книжки и нахожу номер. Ассистентка стучит по клавиатуре компьютера.

— Это счет на имя доктора Адама Марчанта?

— Я второй водитель, — говорю я, показывая права. — Уна Приор.

Снова стук по клавишам.

— Все в порядке, профессор Приор. Сегодня утром у нас есть для вас бесплатное усовершенствование, — сообщает она, и это, как всегда, значит, что у них кончились маленькие машины.