Книга Осквернитель - Павел Корнев

– О да, Густав! Чрезвычайно серьезно, – подступил я к нему. – Когда меня уведомили, что его светлость князь Симуш не в полном объеме исполнил свои обязательства по сделке, я подумал: ерунда, не может такого быть! Князь Симуш не тот человек, который столь безответственно относится к взятым на себя обязательствам. Уверен, сейчас он в поте лица своего собирает опиум на полях новых владений! И что же на деле? А на деле князь Симуш прибыл в Акраю! Как же он собирается выполнять свои обязательства, пребывая вдали от плодородных долин? Скажи, как?

– Дорогой Себастьян, – укоризненно покачал головой Густав Сирлин, ныне известный как князь Симуш, – твои справедливые упреки разят прямо в сердце! – Он выдержал паузу и вдруг ткнул меня пальцем в грудь. – Но представь, какие душевные терзания довелось испытать мне, когда стало известно, что мою дочь, плоть от плоти моей, похитили, а самый надежный деловой партнер во всех Святых Землях и пальцем о палец не ударил, дабы вызволить ее из неволи! Представь, как разрывался я между долгом и семьей!

Если чернокнижник рассчитывал вынудить меня признать собственную неправоту, то он просчитался. Я упрямо выпятил вперед нижнюю челюсть и выдал:

– Тебе бы стоило получше следить за своим отростком и не совать его куда ни попадя!

– Золотые слова! – поддержал меня сопровождавший чернокнижника Карл Вадер. – Жаль запоздали лет на пятнадцать, – с печальным вздохом добавил он, налил себе вина и отсалютовал бокалом старым знакомым: – Якоб, Эдвард, ваше здоровье!

Густав скрипнул зубами, и в его мрачных глазах промелькнуло нечто столь опасное, что у меня враз пересохло во рту.

– Побольше уважения! – потребовал чернокнижник. В далекой Пахарте он прошел путь от безызвестного наемника до одного из владетельных князей, и потому давно отвык от подобного тона.

– Уважения? – хмыкнул я и, прекрасно понимая, что играю с огнем, все же не удержался от шпильки: – Выполни свои обязательства, и весь трюм тебе чистым уважением загружу!

Густав сдержался. Дернулся, обжег меня всколыхнувшейся внутри тьмой, но сдержался.

– Приложи ты хоть какие-то усилия к розыску… – он запнулся, не сразу припомнив имя дочери, – Луизы, меня бы сейчас здесь не было, а твой ненаглядный опиум прибыл бы в полном объеме, пусть и немного позже оговоренной даты.

– Я сделал все, чтобы найти ее.

– Этого оказалось недостаточно!

– Недостаточно – это шестьсот бочонков опиума вместо девятисот!

– Если не отыщем мою дочь, нынешние шестьсот бочонков станут последним опиумом, что ты получил из Пахарты.

– Это угроза?

Густав прошелся по каюте, схватил со стола вазу с персиками и вдруг со всего маху зашвырнул ее в переборку. Хрусталь разлетелся вдребезги, фрукты покатились по полу, но, за исключением Клааса, никто даже бровью не повел.

– Себастьян, ты кое-чего не понимаешь, – развернулся ко мне Сирлин. – Луиза – моя дочь. Моя плоть и кровь. Сама по себе она никому не интересна, но через нее сживут со свету меня! Если не вытащим ее, мне конец! Это ты понимаешь?

Я обдумал его слова и покачал головой:

– На свой счет можешь не волноваться. Мне известно, кто именно похитил Луизу, и они никак не связаны с Пахартой.

– Тебе известно, да? – не поверил Густав. – А вот что известно мне! Мне известно, что весь этот год в храмах Ашну Черного собирали пожертвования на выкуп моей дочери. Надежные люди вызнали, что требовалось набрать десять тысяч стильгских крон и, если они заполучат девочку…

– Раньше об этом думать надо было, – хмыкнул Карл Вадер.

– Да заткнись ты! – отмахнулся от него чернокнижник.

– Разве Ямхани, пятирукий и двуликий, не прикроет своего верного слугу? – удивился я.

– Владыки Неба редко вмешиваются в дела смертных, – поморщился Сирлин, который стал посвященным туземного божка смерти после бегства из Святых Земель. – Расклад простой: или мы находим Луизу, или попрощайся с остальным опиумом. По не зависящим от меня обстоятельствам.

Я покачал головой:

– Густав, ее похитили совсем с другой целью. Не ради выкупа, не для того, чтобы досадить тебе.

– Не буду спорить, – пожал Сирлин плечами, – но я точно знаю, что жрецам Ашну Черного удалось набрать нужную сумму еще месяц назад. А за десять тысяч крон многие и мать родную продадут.

– Не в этом дело…

– Дело всегда только в этом! Золото и власть! И больше ничего! – Густав прошелся по каюте и встал у окна. – Если понадобится, – произнес он, – я утоплю этот город в крови, поэтому лучше помоги мне отыскать Луизу.

Пустым бахвальством слова старого знакомого точно не были, поэтому я проглотил очередную колкость и спросил:

– У тебя есть какие-то зацепки?

– Нужно перетряхнуть пахартскую общину, – кровожадно оскалился Сирлин. – Отыщем почитателей Ашну Черного – отыщем Луизу.

– Пф-ф-ф! – не выдержал до того безмолвствовавший Эдвард Рох. Он поднялся из кресла и небрежно отпнул попавшийся под ногу персик. – При всем уважении, Густав, но ты совершенно оторвался от наших реалий! За время твоего отсутствия Святые Земли стали несколько менее святыми, чем были раньше. Переселенцы плюют на наши законы, каждый второй втайне продолжает почитать своих языческих божков, а каждый четвертый делает это открыто. – Лучник усмехнулся и указал на меня. – Не далее как месяц назад Себастьян презентовал кисть одного из попавших в немилость бедолаг, так ее полностью покрывали ритуальные татуировки этого вашего Ашну Черного. И думаешь, таких в городе единицы? Ха! Нет счета им, имя им – легион!

Густав Сирлин был знаком с лучником не один год, поэтому подвергать его слова сомнению не стал и лишь вопросительно хмыкнул:

– Кисть, да?

– Пришлось немного укоротить загребущие руки, – пожал я плечами. – Обычное дело.

– Значит, все не так просто, как представлялось мне из Пахарты, – задумчиво пробормотал чернокнижник. – Досадно…

Но тут Карл Вадер оторвался от разговора с Ловкачом и напомнил:

– Густав, ты еще о какой-то жрице говорил.

– Пустое! – отмахнулся расстроенный Сирлин.

– Нет, подожди, – заинтересовался я. – Что за жрица?

Сирлин болезненно поморщился и особо откровенничать по какой-то причине не стал.

– Ведьма, – просто произнес он. – Молодая стерва, но крови моим людям изрядно попортила.

– Вот как? – Я задумчиво потер подбородок и повернулся к Ловкачу: – Якоб, помнишь пахартскую девку, которая едва не увела у Лаурая игорный дом?

– Нет, не может быть! – вскинулся Клаас Дега. – Простое совпадение, не иначе!

– Помолчи! – оборвал я помощника. – Сядь и помолчи!

Потом смежил веки, припоминая подробности.