Книга Спасти империю! - Алексей Фомин

Калитку Весна открыла заранее – так же, как и дверь в подклете. Открыть калитку, пройти через двор и войти в дом Михайла с Ерохой должны были самостоятельно. Дальше им предстояло, не зажигая света, пройти в помещение, находящееся под гостиной. Здесь уж Весна не беспокоилась. Ерохе так часто приходилось бывать в той комнате, что заблудиться он никак не мог. А уж из той комнаты они должны подняться по лестнице к запертой потайной дверце в гостиную.

– Это мы, государыня. – Весна, приоткрыв дверь, заглянула в гостиную.

Марфа, полностью одетая, уже сидела за колдовским круглым столом, по всему краю которого были написаны буквы. В комнате было светло от зажженных ею черных свечей. Рядом со столом стояли еще два стула.

– Долго ходите, – раздраженно бросила Марфа. – Садитесь за стол скорее. Пальцы на блюдце кладите. Легче, легче… Дурищи бестолковые! Едва касаясь!

Когда Марфа добилась от девушек желаемого результата, она велела им убрать руки от блюдца и поднесла его к огню черной свечи. Произнося непонятные девушкам заклинания, она совершала круговые движения блюдцем над пламенем свечи. Когда блюдце показалось ей достаточно горячим, она вновь положила его донышком вверх на центр стола.

– Пальцы! – приказала она и сама поднесла руку к блюдцу.

Девки вслед за ней послушно поднесли пальцы к блюдцу. Марфа вновь принялась читать заклинания на чужом языке. Говорила она громко, нараспев, слегка подвывая. Черные свечи потрескивали, распространяя при горении такую вонь, что у Весны уже слегка голова пошла кругом. Акулька же начала клевать носом. Клюнет, спохватится, разинет глаза с испугу так, что они становятся величиной с блюдце, и сидит после этого прямо, будто шест проглотила. Весну же в сон не клонило, хотя она, в отличие от Акульки, продрыхшей полночи, ни на секундочку глазонек сегодня не сомкнула. Но руку на весу держать было тяжело (хозяйка велела, чтобы локти стола не касались). А чем дальше читала свои заклинания хозяйка, тем больше кружилась голова у Весны, тем сильнее наливалась свинцом протянутая к блюдцу рука.

– Р-руку, руку держи, раззява! – вдруг прошипела Марфа, и Весна, мгновенно сообразив, что уснула, встрепенулась и вытянула руку надлежащим образом.

Марфа вновь забормотала свои колдовские молитвы. Теперь уж Весна принялась покусывать губы, чтобы больше не уснуть таким неожиданно предательским образом. Но тут вновь клюнула носом Акулька, да так, что с размаху угодила лбом в край стола. Хозяйка от неожиданности с руганью вскочила на ноги, а Акулька, с мгновенно вздувшейся на лбу шишкой, сидит и глазами лупает, ничего не соображая. И лишь одна Весна исправно держит руку на блюдце, несмотря ни на что.

Марфа размахнулась и со всего плеча как влепит Акульке затрещину… Та аж чуть со стула не слетела.

– Ну, лахудры!.. – зарычала хозяйка. – Еще раз меня прервете – в жаб превращу!

Весна-то знает, что она только так… Стращает. Если она их в жаб превратит, то с кем тогда духов вызывать будет? Ну не с конюхом же… А вот Акулька – та до смерти перепугалась.

– Простите, государыня, – заканючила она. – По нечаянности я…

– Р-руки! – вновь скомандовала Марфа, усаживаясь за стол.

Все эти не совсем удачные приготовления не были услышаны Ерохой и Валентином, потому что они подкрались к потайной двери, лишь когда Марфа вновь принялась читать заклинания. Валентин заглянул в замочную скважину. Светло, но людей не видно. Слышен чей-то голос. Чтобы лучше слышать, он приник ухом к замочной скважине. Марфа. Говорит что-то, но язык непонятный. Вот это номер! Если она все время с Рыбасом-Веттерманом будет на этом языке болтать, то все их сидение здесь – впустую.

На этом непонятном, неизвестном Валентину языке Марфа, не останавливаясь, говорила минут десять – пятнадцать, после чего Валентин услышал:

– Черный ангел, здесь ли ты? Слышишь ли ты меня?

– Ой! Поползло! Поползло блюдце-то! – послышался незнакомый женский голос.

– Тсс… Тише, Акулька, не мешай госпоже, – прошипела Весна.

– У нас события важные произошли. Старицкие отравились, как и ожидалось. Фуников и Яковлев в Москву уехали, но Захарьин Яковлеву почему-то не поверил. Вместо Яковлева нового человека назначил. Тот установил, что перед смертью к Старицким Фуников приезжал, и Бровика раскрыл. Бровик что-то рассказал им. Захарьин в результате вообразил, что против него заговор составился. В заговоре немцы участвуют, а возглавляет его Яковлев. – Здесь последовала недолгая пауза, после чего Марфа вновь заговорила: – Нет, Бровика увезли из слободы. Захарьин испугался, видимо, что его выручать кинутся. Спрятал он его в деревне Туровичи, что в двадцати верстах отсюда. В подполе у местного старосты сидит. – Опять пауза. – Сколько Бровика держать собираются и как с ним поступят, не знаю. Фуникова точно подозревают. Видно, Бровик сболтнул что-то. – В этом месте повисла пауза подлинней, чем предыдущие. И тут Марфа заговорила иным тоном: – Все, лахудры. Можете дрыхнуть. О том, что видели и слышали сегодня, – молчок. Не то червей дождевых из вас понаделаю.

В ответ раздался голос Весны:

– Мы и не слышали ничего, матушка-государыня. А чего слышали, того не поняли. Верно, Акулька?

– Ага… – прозвучал еще один женский голос.

– Пошли прочь, – скомандовала Марфа.

Скрипнули отодвигаемые стулья, хлопнула дверь, и в комнате начало постепенно темнеть, пока не воцарилась полнейшая темнота. И вновь стукнула дверь.

– Ну что там? – шепотом спросил Ероха.

– Закончилось, – так же шепотом ответил ему Валентин. – Пойдем.

Осторожно, стараясь не производить ни звука, они спустились в подклет, после чего Ероха аккуратно выглянул в коридор. В неверном свете свечи он увидел идущих по коридору девушек. Первой шла Весна, держа в руке свечу. Наконец они остановились, и Весна сказала:

– Все, беги, Акулька. С головой укройся и спи до самого утра. О сегодняшнем забудь. Это тебе приснилось. А распустишь язык – хозяйка тебя пополам разделит, одну половину в червя превратит, а вторую в лягушку. Лягушка сожрет червя, подавится…

– Ой! – вскрикнула девушка и бросилась к двери.

Весна улыбнулась ей вслед и двинулась в сторону Ерохи. Тот вышел ей навстречу, шепнув Валентину:

– Пойдем, чисто. – Встретившись, влюбленные тут же соединились в страстном поцелуе, но Валентин сразу же напомнил другу о долге, ткнув его в спину кулаком. – Выгляни во двор, – велел девушке Ероха.

Весна сначала сама вышла наружу, огляделась, затем выпустила парней. Пригнувшись, они скользнули вдоль дома, потом вдоль забора и исчезли за калиткой. Весна задвинула засов, спокойно прошествовала в дом и наконец-то со спокойной совестью отправилась спать.

XVI

Туровичский лес, заваленный частым буреломом и густо заросший подлеском, был дик и мрачен. Зверье любило устраивать в нем дневные лежки, и местные жители остерегались ходить туда в одиночку, отправляясь за грибами и орехами компаниями не менее десяти человек. Зато охотникам там было раздолье. Если хочешь добыть самого крупного и могучего вепря, отправляйся в Туровичский лес. Потому-то царевич с «братией» и предпочитал здешние места всем прочим.