Книга Потрясающая красота - Даниэла Стил

Адвокаты помогли им выбраться из зала суда.

Эверетт, как представитель прессы, взялся снимать для«Скупа». Лезть к Саре в такой тяжелый для нее момент не хотелось. Но выбора небыло, и на улице он бросился к ним среди прочих фоторепортеров и телекамер.Работа у него такая. Сет, чуть ли не рыча, продвигался через толпу, а у Сары,следовавшей за ним к поджидавшей машине с водителем, было полуобморочноесостояние. Окруженные толпой, они сели в автомобиль и в считанные секундыуехали.

Эверетт увидел Мэгги на ступенях здания суда. Она не смоглаподобраться к Саре, чтобы сказать хоть слово. Эверетт махнул ей рукой. Заметивего, она подошла. На ее лице застыло скорбное выражение, хотя вердикт ни длякого не явился неожиданностью. Все предвидели суровость наказания. Сколькодадут Сету, никто не мог сказать, но все не сомневались, что много. Ведь Сет, внадежде на высокооплачиваемых адвокатов, даже не признал себя виновным и выбралсудебное разбирательство, на которое ушли деньги налогоплательщиков. Однако всеоказалось напрасным. Не признав себя виновным, Сет лишь ухудшил свое положение,по сути, отказавшись от снисхождения. Теперь судья с большой долей вероятностидаст ему по полной, притом, что у судьи в случаях с подобными преступлениямиимелась определенная свобода действий в вынесении приговора. Мэгги бояласьсамого сурового наказания для Сета, а значит, и для Сары.

— Как же мне ее жалко, — говорила Мэгги, идя сЭвереттом к его автомобилю в гараже, арендованному за счет «Скупа».

Его работа в Сан-Франциско была окончена. Он прилетит тольков день вынесения приговора и, быть может, сделает несколько снимков Сета,конвоируемого в федеральную тюрьму. Через тридцать дней для Сета будет всекончено. А пока его выпустили на свободу под залог. Как только поручительвернет Сету деньги, они пойдут на покрытие гражданских исков, инициированныхпротив него обманутыми инвесторами. Признание судом его вины являлось для нихнеоспоримым подтверждением, полностью оправдывавшим их иски и обещавшим успех.Саре с детьми после покрытия их исков не останется ничего. Она это прекрасносознавала, как и Эверетт с Мэгги. Она оказалась обманута так же, как иинвесторы Сета. Только инвесторы могли подать иски против него, правительствобыло вправе наложить на него штраф, а Саре оставалось одно — подбирать осколкиих прошлой жизни. Мэгги это казалось ужасно несправедливым, но в жизни всякоеслучается. Смотреть, как нечто подобное происходит с достойными людьми, былобольно, и Мэгги выглядела подавленной. Они сели в машину.

— Понимаю, Мэгги, — мягко сказал Эверетт. —Мне тоже это не нравится. Но его невозможно было спасти. — Неприятнаяистория с печальным концом, без хеппи-энда для Сары, которая надеялась всюжизнь прожить с Сетом, чего ей желали и все остальные.

— Надо же такому случиться!

— Да уж!.. — Эверетт завел мотор. Тендерлойннаходился недалеко от здания суда, и всего через несколько минут он затормозилперед домом Мэгги.

— Вы сегодня уезжаете? — грустно спросила Мэгги.

— Наверное. Завтра утром мне нужно в редакцию. Я долженпросмотреть снимки и подготовить материал. Не пообедать ли нам до моегоотъезда? — Ужасно не хотелось с ней расставаться, но он уже и так большемесяца провел в Сан-Франциско, и в «Скупе» ждали его возвращения.

— Я, кажется, не могу есть, — честно призналасьМэгги и, с задумчивой улыбкой посмотрев на него, сказала: — Я буду скучать повас, Эверетт.

За это время она так привыкла видеть его каждый день — и взале суда, и за его пределами. Почти каждый вечер они вместе ужинали. С егоотъездом в ее жизни образуется пустота. Хотя это при всем остальном такжедавало ей возможность проверить свои чувства. Ей, как и Саре, предстоялопринять важное решение. Если Сара надумает остаться с Сетом, хорошего от жизниждать нечего, кроме его освобождения, до которого далеко, как до луны. Он ещедаже не начал отбывать срок, который еще и не объявили. А когда объявят, онабудет отбывать срок вместе с ним. Мэгги это казалось ужасно жестоким и страннымнаказанием. Что касается ее самой, то любой ее выбор окажется конструктивен,хотя в каждом случае она что-то теряет тоже. Но ведь и приобретает. Отделитьодно от другого невозможно. В этом-то и состояла главная трудность.

— Я тоже, — сказал Эверетт, улыбаясь. — Увидимся,когда приеду на вынесение приговора. А может, и так как-нибудь вырвусь наденек, если захотите. Это зависит от вас. Только позвоните.

— Спасибо, — тихо поблагодарила Мэгги, не сводя снего глаз. Эверетт наклонился и поцеловал ее. У нее замерло сердце. Она на мигприльнула к нему, удивляясь, как можно отказаться от этого, и одновременнозная, что, возможно, ей придется это сделать. Они любили друг друга, но сказатьдруг другу им пока было нечего.

Глава 21

Чтобы убедиться, что Сет не наделает глупостей, Сара зашла сним в его квартиру на Бродвее. Он то злился, то впадал в оцепенение, его нервынатянулись как струны. Казалось, он вот-вот снова заплачет. Ехать к Саре онотказался — не хотел встречаться с детьми. Его внутренний разлад и отчаяниетотчас передались бы им. Они, конечно, ничего не понимали, но чувствовали: сродителями происходит что-то неладное. На самом деле неладное началось ужедавно, когда Сет впервые решился провести инвесторов, полагая, что всеостанется шито-крыто. И вот теперь Салли предстояло отправиться за решетку вНью-Йорке. А за ним и ему, Сету.

Не успел он войти в квартиру, как сразу же принял дветаблетки успокоительного и налил полстакана скотча. Сделав большой глоток, оностановил взгляд на Саре. Видеть в ее глазах страдание было невыносимо.

— Мне жаль, детка, — проговорил он между глотками.Он не обнял ее, не стал утешать. Все его мысли были только о себе. Как всегда.

— Мне тоже, Сет. Ты сможешь побыть ночью один, иди мнеостаться с тобой? — Оставаться ей не хотелось, но пугали таблетки и скотч.Сет вполне мог, пусть даже случайно, убить себя. После удара, которым стал длянего вердикт присяжных, нельзя было оставлять его одного. И если бы он захотел,Сара осталась бы. Ведь он ей все-таки не чужой человек, он ее муж, отец ее детей,хотя, по всей видимости, никогда не задумывался, каково им. Ведь в тюрьму-тосядет он, рассуждал Сет, а не жена. Однако Сара по его милости на самом делеуже давно находилась в тюрьме, уже одиннадцать месяцев, с той самой майскойночи, когда разразилось землетрясение, и рухнула их жизнь.

— Со мной все будет нормально. Сейчас напьюсь добеспамятства. И буду пить, не просыхая весь следующий месяц, все тридцать дней,пока этот урод не засадит меня за решетку до конца жизни. — Причем тутсудья? Сет сам себе все это устроил, но не понимал этого. — Поезжай ксебе, Сара. Со мной все будет в порядке. — Его голос звучал не оченьубедительно, и Сару не отпускало беспокойство. Как всегда, он думал только осебе. Но тюрьма грозит все же ему, а не ей, что правда, то правда. Так что втаком его состоянии нет ничего удивительного, хотя виноват во всем только он.Сара могла уйти от случившегося. Сет не мог. И через месяц, он знал, его жизнькончится. В тот вечер о разводе он не заикался — не мог слышать об этом от Сары,а она не нашла в себе сил начать разговор. Тем более что она еще ничего нерешила и даже не успела подобрать слов выразить это состояние.