Книга Приглашение на танец - Мэнди Коллинз

И вот герцогиня Уинтерсон стояла рядом с мужем на ступенях Уинтсрхейвена, а в корзинке, висевшей на ее руке, лежал, свернувшись клубочком, Рыжик.

— Если я узнаю что-нибудь новое про кошку, то сразу же пошлю за тобой, — сказала Сесили. Они оба смотрели на раскинувшийся перед ними парк, избегая смотреть друг другу в глаза. — Я имею в виду голубую кошку.

— Сесили, — Лукас повернулся лицом к жене, — я хочу, чтобы ты мне пообещала, что, пока я здесь, ты никоим образом не будешь пытаться расследовать смерть Уилла.

Сесили нахмурилась:

— Да, конечно, но ты должен знать, что…

— Просто обещай мне! — строго сказал он.

От усталости и недосыпания глаза Лукаса ввалились. Сесили очень хотела, чтобы он позволил ей заботиться о нем в это тяжелое время. То, что она могла бы облегчить его ношу хотя бы в одном отношении, лежало на ее совести тяжким грузом, но она была уверена, что в конечном счете милосерднее не вселять в него ложную надежду, а потому лишь сказала:

— Обещаю. А ты должен пообещать, что будешь себя беречь.

Но Лукас только отмахнулся.

— Как только мне удастся уговорить маму поехать к сестре в Бат и как только будет закончен ремонт коттеджей для арендаторов, я со всей поспешностью вернусь в Лондон.

Сесили знала, что его мать чувствует себя неуютно среди роскоши Уинтерхейвена, особенно потому, что до этого жила в скромном доме приходского священника, который служил в церкви в соседней деревушке Сноудон. Клариссу, вдову Уилла, даже не пришлось уговаривать, чтобы она вернулась в дом своих родителей, но мать Лукаса, по-видимому, решила, что ее долг по отношению к сыну — оставаться с ним в его загородном поместье, даже после того как Сесили сообщила, что собирается вернуться в Лондон.

— Конечно, дорогая, — сказала леди Майкл своей новой невестке. — В конце концов, вы наверняка соскучились по своей семье. А поскольку Лукас вынужден остаться здесь, я прослежу, чтобы ему были созданы все удобства.

Со стороны можно было подумать, что свекровь пытается вынудить сына делать выбор между женой и матерью, но Сесили знала, что леди Майкл такое даже в голову не приходило. Она просто держалась единственного мужчины в ее жизни, который остался в живых. Потеряв супруга и младшего сына, она чувствовала себя незащищенной перед ударами судьбы. И Сесили ее не винила, ведь она сама испытала похожие переживания, особенно если учесть, что матери она лишилась еще в раннем детстве.

— Прошу вас, возвращайтесь к нам в Лондон, как только пожелаете, — сказала Сесили, когда леди Майкл тепло обняла ее на прощание. — Если вам хоть что-нибудь не понравится в доме вашей сестры в Бате, мы будем очень рады, если вы вернетесь в Уинтерсон-Хаус.

Леди Майкл рассмеялась:

— Не волнуйтесь, дорогая, уж с сестрой-то я справлюсь. К тому же я хочу оставить вас с Лукасом вдвоем, чтобы вы поскорее подарили мне внука или внучку.

Сесили коротко рассмеялась и сбежала вниз по ступеням, где и стояла сейчас в объятиях мужа. Она вдохнула его терпкий аромат и быстро чмокнула в щеку. В ответ на это Лукас улыбнулся. Не выпуская жену из объятий, он наклонился и поцеловал в губы с такой нежностью и томлением, что у нее глаза заволокло слезами.

— Скоро увидимся, — попрощался Лукас.

Он помог Сесили сесть в карету. Экипаж тронулся, и она посмотрела на мужа из окна. Высокая фигура в черном казалась маленькой на фоне огромных дорических колонн, обрамлявших парадную дверь загородного дома, построенного в неоклассическом стиле. И этот образ остался с ней, всплывая перед ее мысленным взором, когда она, закрыв глаза, наконец перестала бороться с усталостью, которая давно ее одолевала. И Сесили уснула.

Лукас поднял воротник серого пальто, надвинул пониже на лоб шляпу, которую позаимствовал у своего конюха, и вошел в «Ружье сержанта» — темную сырую таверну на окраине Уайтчепела. Клиентуру этого заведения составляли обнищавшие, отчаявшиеся жители окрестных улиц, но хозяин таверны воевал под началом Лукаса и потерял руку в битве при Ватерлоо. Когда-то Сэм сказал, что всегда готов предоставить своему бывшему командиру комнату и пинту эля, и когда Лукасу понадобилось где-то на время остановиться, занявшись расследованием гибели брата, он с готовностью этим воспользовался.

Он провел в Лондоне уже три дня. Находиться так близко к Сесили, не имея возможности быть с ней и даже просто увидеть, было безумно тяжело, но это ради ее безопасности он намеревался заняться поисками в одиночку. Теперь, когда Лукас был уверен, что вор убил Уилла, дабы его не раскрыли, он не сомневался, что этот человек без колебаний уберет любого, кто встанет у него на пути. И Сесили гораздо более уязвима перед нападением, чем Лукас, хотя ей неприятно это признать. Герцог холодел при одной только мысли о том, что с ней может что-нибудь случиться. Поэтому, пока убийца не пойман, Лукас во что бы то ни стало оградит Сесили от опасности, даже зная, что она его за это не поблагодарит. Так он и оказался в этой таверне.

Лукас шел через пивную, вглядываясь в лица посетителей и разыскивая среди них того, с кем должен был встретиться. Наконец он его увидел сидящим спиной к стене за угловым столиком.

Кристиан поставил кружку с элем, посмотрел на Лукаса и махнул ему рукой. Тот сел напротив друга, чувствуя на себе его пристальный взгляд. После того как тощая служанка приняла заказ и отошла, он спросил:

— Что ты так на меня смотришь?

— Да просто гадаю, с какой стати пэр королевства прячется, словно беглый уголовник, когда дома его ждет уютная постель, которую согревает красавица жена.

— Кто сказал, что я не возвращаюсь в эту теплую постель каждую ночь?

— Ну, для начала хотя бы красавица жена, — сказал Кристиан. Подражая Лукасу, он поднял бровь, только у него брови были светлые. — Она говорит, что дела поместья задерживают тебя в деревне.

— Да, неприятно было ей врать, но ты же знаешь, какая она. Слишком умна себе же во вред.

— А, так ты, значит, скрываешься от нее?

— Не совсем так, — начал было Лукас, но потом издал невнятный звук, выражающий недовольство. — Да, я прячусь от нее. Но повторяю, делаю это ради ее же блага. Ты знаешь, как трудно сохранить что-нибудь в тайне от умной женщины?

Кристиан засмеялся:

— О да, поэтому я стараюсь иметь дело только с глупыми. Хотя временами, когда им нужно, они бывают дьявольски хитрыми.

— Ты даже представить себе не можешь, на что способна Сесили, пока не потягаешься с ней умом. — Его светлость нахмурился. — Черт, мне иногда кажется, что у нее есть какое-то шестое чувство и она может читать мои мысли. Из-за этого почти невозможно делать что-нибудь втайне от нее.

— И что же это за тайны? Ведь ты женат всего месяц или чуть больше? — полюбопытствовал Кристиан. — Только не говори, что у тебя есть любовница — все равно не поверю. Ты не из таких.

Лукас нетерпеливо отмахнулся: