Книга Ожерелье Монтесумы - Жюльетта Бенцони

Альдо смиренно лег и даже позволил Адальберу подоткнуть одеяло.

— Сколько у нас осталось времени? — спросил Морозини.

— Пятнадцать дней. Ты видишь, что мы укладываемся в срок…

— Поэтому мне и не понятно, почему на меня напали…

— Это явно не имеет никакого отношения к делу! Наши противники — не единственные мерзавцы на этой планете, им незачем было бросать тебя под мостом. Они бы тебя просто убили и все. А теперь спи! Завтра поговорим!

Альдо натянул одеяло до подбородка и с облегчением вздохнул. Адальбер собрался выйти из палаты, но он остановил его:

— Это правда? Они у тебя?

— Спи спокойно, они в моем сейфе…

Князь закашлялся, выпил немного воды, свернулся калачиком и закрыл глаза:

— Чудо! Настоящее чудо!

— Если у тебя есть связи в Ватикане, мы бы могли подумать о канонизации План-Крепен! Мне очень легко представить ее с нимбом…

Князь Морозини снова стал самим собой. Этим он был обязан удобствам современной ванны в квартире Адальбера, своей одежде и восхитительным блюдам, приготовленным Теобальдом. Теперь Альдо мог в свое удовольствие рассматривать пять изумрудов Монтесумы. Он не скрывал восхищения.

— Исключительные камни! И по величине, и по цвету, и по сиянию… Можно понять супругу Карла Пятого, которая желала владеть ими. И лучше было Кортесу преподнести их ей, а не дарить ожерелье своей жене.

— Своей молодой жене, старина, а это существенно меняет дело. Должен тебе напомнить, что она оказалась умнее мужа и вернула ему украшение.

— Глядя на тебя, я думаю: хватит ли тебе смелости с ними расстаться? Давно я не видел тебя таким оживленным! Ты просто очарован!

— Признаю, мне будет непросто их отдать, к тому же, мы с тобой знаем, что Жиля Вобрена больше нет в живых. Следовательно, это заведомый обман, — задумчиво сказал Альдо, перекладывая ожерелье из одной руки в другую.

— Но нам придется выполнить условия сделки. Если хочешь знать мое мнение, то чем быстрее мы от этих изумрудов избавимся, тем будет лучше для всех. Завтра же я отправлю Теобальда разместить объявления в газетах. Какой там текст?

— Что-то о блудном сыне. Записка у меня в несессере.

На следующее утро три парижские ежедневные газеты — «Le Figaro», «L'Intransigeant» и «Le Matin» -опубликовали объявление для убийц антиквара.

— Нам остается только дожидаться ответа, — вздохнул Адальбер, складывая газету и бросая ее на письменный стол. — Полагаю, снова будет назначена встреча в Булонском лесу, в Сенаре или в какой-нибудь заброшенной деревенской лачуге. Сможем ли мы выбраться оттуда живыми?…

— Где бы они ни назначили встречу, наши шансы в любом случае будут ничтожными. Вполне вероятно, что встреча состоится на улице Лиль в особняке Вобрена. Это было бы идеальное место для обмена, в каком бы состоянии ни находился тот, за кого мы отдаем изумруды.

— Допускаю, что этот молодой глупец Фожье-Лассань займет место своего отца. Я почти уверен, что он уже в их руках.

— Я тоже, но не стоит пока об этом думать. Уверен, что нам предстоит самая трудная партия в этой игре.

Прошло три дня, а ответа все не было. Только на четвертый день вместе с почтой Теобальд принес на подносе к первому завтраку скромный конверт, адресованный господину Видаль-Пеликорну. Он сразу же привлек внимание адресата, хотя в письме не было ничего особенного. Адрес был напечатан на машинке на конверте из обычной бумаги. Но археолог обладал отличным чутьем и без колебаний выбрал именно его. Он не ошибся. Внутри оказалась сложенная вчетверо бумага, на которой было написано: «Передать князю Морозини». Не разворачивая, Адальбер передал листок другу.

— Может быть, это то, чего мы ждем?

Он оказался прав. На листке было написано шесть строчек без личного обращения:

«Так как вы очень любите путешествовать, будьте во вторник, 12 мая, вечером в «Отеле инфанты» в Сен-Жан-де-Люзе, где вас будут ждать новые инструкции. Вы, разумеется, должны быть один. Назоветесь тем именем, которое напечатано на карточке «Пресса», приложенной к этому письму. Видаль-Пеликорн останется в Париже под наблюдением…»

— И как он собирается за мной следить, этот фанфарон? — проворчал Адальбер.

— Тебе достаточно будет посмотреть по сторонам, чтобы в этом убедиться. Ты сам все увидишь!

— Я ничего не увижу… Хочешь пари? Я буду в Сен-Жан-де-Люзе раньше тебя!

— Не стану я с тобой держать пари. Ты на все способен…

Часом позже господин Видаль-Пеликорн, одетый в элегантный черный плащ из альпаги и котелок, с большим зонтом в руке, попросил привратника вызвать такси и уехал в Лувр. Он прошел по музею, отвечая на приветствия персонала, достиг отдела Древнего Египта и пересек его неторопливым шагом завсегдатая. Адальбер успел погладить базальтовую ляжку сфинкса, прикоснулся к коленям царицы Тии и исчез за дверью, ведущей в кабинеты администрации. Вышел археолог оттуда только вечером, когда посетители уже разошлись. Оказавшись на улице, он увидел, что погода испортилась, поднял воротник плаща и, раскрыв зонт, смело направился к стоянке такси у Пале-Рояля. Домой он вернулся как раз к тому моменту, когда от его подъезда удалялось такси, увозившее на Аустерлицкий вокзал Альдо Морозини…

Пока Морозини был в Париже, Алкид Трюшон из агентства «Слышащий глаз» искренне надеялся, увидев, как тот снял номер в «Ритце», что князь надолго там не задержится и вернется в Венецию к жене, детям и домашним тапочкам. Не тут-то было! Трюшону пришлось поволноваться. Два дня прошли спокойно, на третий день его подопечный вышел вечером в смокинге, совершил небольшое путешествие до набережной Бурбон и исчез. Следует сказать, что успокоенный аристократичностью квартала, спокойным поведением объекта и плохой погодой, Трюшон позволил себе изысканный ужин в одном ресторанчике на улице Сен-Луи-ан-Л'Иль. Слава богу, его агентство было щедрым, а клиент — богатым. Поэтому Трюшон считал, что может иногда позволить себе расслабиться. К несчастью, свой объект он тем вечером больше не увидел. Ему понадобилось три дня и суровая выволочка от патрона, чтобы вновь найти князя и взять его под наблюдение. Но теперь спортивный костюм и чемодан Морозини позволяли предположить, что Трюшону снова придется путешествовать.

И в этом Алкид не ошибся. Приехав на Аустерлицкий вокзал, Морозини сразу направился к экспрессу Париж — Анде — Сан-Себастьян, который должен был отправиться через двадцать минут, и предъявил билет проводнику купейного вагона первого класса. Алкид Трюшон бросился к ближайшему телефону и позвонил своему клиенту.

— Он собирается ехать в Сен-Жан-де-Люз, — доложил сыщик.

— Вы уверены?

— Абсолютно. Более того, он едет под вымышленным именем и называет себя журналистом Мишелем Морльером.

— Что это значит?

— Понятия не имею. Что я должен делать дальше?