Книга Блиндажные крысы - Лев Пучков

Юра честно поведал про нюансы, ничего не утаивая: от состава блокирующих сил до «вертушек» в небе.

Я думал, что после этого Гена пошлет нас во все известные места и откланяется.

Увы мне, увы — Юра дружит со странными людьми! Наши страшненькие нюансы Гену ни капли не смутили.

Единственно, он уточнил:

— Сам идешь?

— Естественно.

— А, ну тогда вопросов нет…

В этот момент я испытал жгучую зависть.

Вот это репутация! Понимаете, вот это «вопросов нет» прозвучало примерно как «за тобой — хоть в преисподнюю». Не знаю, доведется ли мне когда-нибудь услышать нечто подобное в свой адрес…

— Сколько даешь?

— Лимон рублями. Налом.

— Нормально. Задаток…

— Да нахх нам задаток? Держи все сразу, — и Юра картинно выдал проводнику солидный блок пятитысячных купюр.

Вот это, скажу я вам, был жест! Особенно со стороны человека, который почти никогда ничего не покупает и тащит буквально все, что не прибито гвоздями. И кстати, получилось весьма символично: мы спасаем оболтусов на деньги, которые заплачены за их головы. Вот такой парадокс сопоставлений.

— Юра — ты бест оф зе бест! — Гена аж зажмурился от удовольствия. — Как же я люблю с тобой работать!

— Ну а теперь к делу, — поторопил Степа. — В принципе, никто не гонит, но чем быстрее зайдем, тем быстрее выйдем…

Гена привез с собой здоровенный план объекта — в тубусе, и старую военную карту района. И карта, и план были испещрены множеством разнообразных значков и пометок.

При виде карты Степа с Юрой обрадовались, как будто им привезли специальный приз от спонсоров операции. В картах я толк знаю — это мой профиль — и могу сказать, что радость была вполне обоснованной. В Совке военные карты делали на совесть, дотошно и скрупулезно нанося на них все бугорки, ямки и вообще любые особенности ландшафта, так что работать с ними знающему человеку — одно удовольствие.

Развернув план и карту, Гена четко и толково презентовал район и объект, на котором нам предстояло работать.

После этого начали отрабатывать детали.

Для начала Степа нанес на карту предполагаемые рубежи блокирования. Затем утвердили маршруты выдвижения и эвакуации: основной и запасные. Гена одобрил наш первоначальный выбор, оговорив поправку: пункт высадки надо бы сделать чуть ближе, иначе могут услышать шум мотора. Поправку приняли в первом чтении, без дискуссий.

После этого сконцентрировались на способах проникновения на объект. Гена показал коммуникации, выходящие за периметр. Степа первым делом спросил, насколько эти коммуникации старые, и пояснил, что если они родные (одного возраста с объектом), то наверняка есть на «родном» же плане, и этот план непременно ляжет на стол руководителя операции, если этот руководитель толковый товарищ.

— Товарищ очень толковый, — дал справку Ольшанский. — Так что нужно учитывать буквально все нюансы и возможности.

Гена сказал, что все коммуникации, годные для прохождения, — старые, им как минимум полвека. После этого Степа все такие коммуникации забраковал, сказав, что они на сто процентов будут перекрыты: возле выхода из каждой трубы будет сидеть усиленный наряд, возможно с собаками и пулеметом.

Тут Гена вспомнил, что есть две сравнительно новые «врезки»: полуметровый бетонный дренаж, выходящий в овраг, и бетонная же труба в полтора метра диаметром, непонятного предназначения — довольно протяженная, сухая, практически герметичная, но непроходимая. Он показал, куда выходит эта труба, получалось, в створе между рубежами блокирования, и пояснил, что она залегает неглубоко, и если отойти от объекта, в некоторых местах есть осыпи и виден бетон. Для чего ее укладывали, остается загадкой, но противоположный от объекта конец просто утопает в грунте — если добраться по трубе до конца, можно увидеть мощный глиняный пласт.

— Да, кстати, не знаю, пригодится, нет, но там есть «учкудук».

— Три колодца? — влет понял Юра.

— Угу. Примерно на равном расстоянии друг от друга, люки намертво заварены изнутри, сверху засыпаны грунтом, но, судя по всему, пласт не должен быть толстым.

— Интересный вариант, — труба Степу явно заинтриговала. — Долбить не пробовали? Или люки распаковать?

— А смысл? Новый «маршрут»? Так их тут тысячи, знай, перекидывай вешки, и ничего долбить и распаковывать не надо…

Эту трубу Степа тоже забраковал: долбить или рвать — обязательно услышат и сразу же расшифруют команду.

— Значит, коммуникации отпадают, пойдем поверху. Давайте отработаем варианты…

Наметили несколько вариантов, каждый дотошно обговорили, выспрашивая у Гены целую кучу деталей, — я устал слушать и даже стал зевать.

После этого Гена перешел собственно к устройству объекта. Все было на плане, картой уже не пользовались, и мне поставили задачу: пока суть да дело, нужно изучить карту и по возможности запомнить зону объекта и прилегающие квадраты. Не факт, что пригодится, но лишним не будет. Я углубился в изучение карты и вполуха слушал, о чем рассказывает наш гид.

Гена дал справку по объему работы:

— На объекте более трех сотен «нычек»…

— Ну ни фигасе! — присвистнул Юра. — Если все подряд проверять, там суток на трое работы.

— Все подряд не будем, — успокоил Гена. — Больше половины — это «нычки-нычки», они нелогичны, мы их сделали сами, так что ваши парни их просто не найдут. Остается уже полторы сотни «родных», оборудованных в естественных укромных уголках. Из них около сотни весьма неслабо притарены, это «нычки», а не места для экскурсий. Так что надо будет реально проверить с полсотни «нычек». Где они расположены, мы знаем, так что за ночь это — запросто.

— Ну что ж, уже неплохо, — одобрил Степа. — А что это за значки? Ты сказал три сотни, а тут их больше тысячи.

— Это тайники, — пояснил Гена. — На объекте более полутора тысяч тайников.

— А в чем разница между тайником и нычкой? — спросил я. — Я почему-то думал, что это одно и то же. И, если несложно, — что такое «нычка-нычка»?

Юра с Геной переглянулись и прыснули.

— «Нычка-нычка» — это замучаешься искать, — снисходительно объяснил Юра. — Просто нычка — это тоже нехилое местечко, где можно сныкаться самому или сныкать хабар. А тайник, это такое место, где сам не влезешь, но мал-мал хабара сныкать можно — типа старого сейфа, или просто кирпич где-нибудь отвалил, припрятал, опять привалил и пометил, так чтоб только тебе было известно.

— А для чего столько тайников? — удивился Ольшанский. — Не руины, а какая-то тайная база!

— Мы тут игры устраиваем, — пояснил Гена. — Вот представьте себе, заходит группа по заданию, допустим, в четыре утра, без воды и еды, бегают язык на плечо, ищут вешки, убиваются все из себя, не попить, не пожрать, и вдруг — опп! Где-нибудь часикам к десяти кто-то из группы находит в тайнике балабас: бутерброды с сырокопченой колбасой и бутылку воды — и все купленное на их же деньги. Ну и, сами понимаете, — радости полные штаны. Как будто клад нашли. Или, допустим, работают соло, полтора десятка человек, на выбывание, скидываются по три штуки, а я кладу в один тайник. Кто первым найдет — тот и забрал, сороковник с лихом на карман поставил. И таких вариантов — тьма. Например…