Книга ...И дай умереть другим - Фридрих Незнанский

Дискету с первым отчетом Турецкий получил уже к концу рабочего дня.

«…Номер сотового телефона зафиксирован и поставлен на прослушивание. Два звонка в Сыктывкар, в администрацию Президента Коми, делового характера. Из разговоров охраны можно сделать вывод, что объект, по крайней мере пока его сопровождают, наносит визиты исключительно в различные государственные учреждения, посетил также офисы нескольких банков и крупных коммерческих структур. (См. список, очевидно далеко не полный, если Кирсанов каждый день занят одним и тем же.) Попытка организовать прослушивание номера в гостинице „Россия“ не удалась. Завтра будет предпринята повторная».

Оставив Кирсанова на попечение Демидыча, Денис взялся за Каменченко. Советник Президента по спорту был человеком абсолютно виртуальным – если в поведении Кирсанова была хоть какая-то система: он, например, регулярно бывал на работе, довольно часто передвигался по определенным маршрутам и ежедневно возвращался ночевать к себе в гостиницу, то Каменченко был просто неуловим.

Большинство сведений о нем Денис почерпнул из американского справочника «Who is who in the world». Каменченко оказался врачом-психиатром, профессором и ни больше ни меньше членом-корреспондентом Академии медицинских наук. Но практикует ли он или, может, преподает, так и осталось загадкой. В прошлом якобы спортсмен-теннисист, карьера оборвалась из-за травмы. Хотя спортивное прошлое едва ли сопрягается с медицинской карьерой. Врет небось насчет тенниса. Ну да ладно… Что же еще? Имеет две квартиры в Москве и дачу в Подмосковье, предпочтения не отдает ни одному жилищу – понемногу живет то там, то сям, то где-нибудь еще. Обязательно появляется только на Кубке Кремля и самых громких спортивных мероприятиях. Обычных мелких тусовок избегает. Жены нет, любовницы нет, в гомосексуальных связях не замечен, дружен с семьей Президента, бильярдист и, по некоторым данным, профессиональный игрок на рулетке. Советник первого лица государства, ну и ну!

Объехав все бильярдные клубы в центре, Денис наконец выяснил, что более или менее регулярно Каменченко играет в «американку» на интерес в клубе «Абриколь», на Малой Дмитровке. Как правило, интерес составляет по двадцатке за партию. Долларов, разумеется. Эти сведения Денис почерпнул от дяди, время от времени балующегося кием.

Ну «Абриколь» так «Абриколь»…

Денису повезло: Каменченко появился буквально через полчаса после его прихода и, поскольку его партнер, очевидно, отсутствовал, взялся играть сам с собой, в охотку катая шары с завидным мастерством. Денис скромно предложил сгонять партеечку.

Конечно, Грязнов-старший когда-то учил племянника этой, казалось бы, незамысловатой игре, да и у Дениса в детстве был настольный бильярд со стальными шарами, но в реальности все оказалось намного сложнее, чем предполагалось.

Каменченко играл не торопясь, подолгу гуляя вокруг стола и примеряясь. Денис бил сразу и, как правило, мимо. Иногда и через стол. С первого взгляда распознав в партнере дилетанта, Каменченко во время своих внешне бесцельных походов монотонно и нравоучительно прочел ему лекцию о пользе бильярда. Эта древняя русская игра-де прекрасно тренирует глазомер, способствует концентрации. За одну партию игрок проходит больше трех километров, а сочетание ударных и силовых нагрузок способствует развитию мышечной системы.

Потом он победно демонстрировал абриколи, винты и выходы и в результате выиграл всухую. Денис изображал отчаяние и требовал реванша, но Каменченко, угостив его чашечкой кофе в баре, уговорил не тратить денег понапрасну, а пойти и потренироваться или по крайней мере поиграть с маркером, то есть инструктором.

Радиофицировать его, конечно, удалось. Денис битых два часа слушал разглагольствования Каменченко о преимуществе «московской» над «американкой» и бильярда над пулом и еще длинные цитаты из «Записок маркера» Толстого, которыми Каменченко сыпал наизусть. Ради интереса Денис дома даже проверил – все слово в слово!

Потом Каменченко уехал домой (в квартиру на Пресне) – и больше ничего. То ли он обнаружил «жучка» и выбросил, то ли просто переоделся и оставил бесценную аппаратуру в пустой квартире.

Так или иначе, на еще один подход к советнику Денис не решился.

Досада вылилась в несколько слов его ежедневного отчета Турецкому:

«Дядя Саша, излагаю свои частные соображения: Каменченко „водить“ совершенно бесполезно – у нас для этого нет ни людей, ни достаточного количества аппаратуры: установить прослушивание на его рабочем месте невозможно, потому предлагаю: 1) провоцировать на конкретные действия или 2) разрабатывать снизу вверх – через исполнителей, Кирсанова и т. д.».

Первый заслуживающий внимания контакт состоялся у Президента Коми только на вторые сутки непрерывного за ним наблюдения. Сам объект находился у себя в номере, а его «пентюхи» привезли к Кирсанову гостя, в котором Демидыч не без удивления распознал Константина Бруталиса, прославившегося своей игрой за «Баварию» против родного «Буревестника».

Хоть что– то связанное с футболом, а то банкиры, магнаты. Демидыч напряг все свои многочисленные органы чувств, которых у него, по мнению Дениса, было гораздо больше, чем у нормального человека.

Бруталис, похоже, с «пентюхами» знаком не был, держался нервно и знаки почтительного внимания с их стороны воспринимал как-то судорожно. Его под белы рученьки, поддерживая с двух сторон, проводили ко входу, а через несколько минут на звук голоса в номере Кирсанова включился «жучок».

«Михаил Юрьевич, доставили».

Заговорил Кирсанов:

«Проходите, Константин, устраивайтесь. Выпьете что-нибудь?»

Потом Бруталис:

«Зачем…»

И на самом интересном месте из наушников посыпался шум, треск и визг, от которого Демидыча передернуло. Он поколдовал над аппаратурой, но бесполезно. Либо в гостиничном номере включили какую-то хитрую глушилку, либо выпал тот единственный из десятков тысяч раз, когда сверхнадежная японская аппаратура отказала сама по себе, проявляя свое нежелание работать в экстремальных российских условиях. Все это выглядело довольно странно, тем более после неудачи у Дениса с Каменченко.

Демидыча так и подмывало сбегать послушать под дверью, но даже если бы он вдруг решился на такое, все равно не поспел бы – разговор оказался удивительно коротким. И едва убедился, что с его стороны (на приеме) все в порядке, а значит, неполадки с «жучком», как те же двое «пентюхов» вывели Бруталиса на улицу, а третий, выйдя из машины, распахнул перед ним дверцу.

И тут Бруталис сделал то, что на его месте никогда бы не сделал воспитанный человек. Он с разворота так захлопнул дверцу, что, не среагируй «пентюх» в последний миг, не играть ему уже на рояле (если, конечно, это случалось с ним в прошлом), да и стрелять бы пришлось переучиваться – остался бы без пальцев как пить дать. И пока тот, счастливо избежавший своей участи, ошарашенно глядел на футболиста, тот широким жестом отодвинул от себя двух оставшихся и, смачно сплюнув им под ноги, зашагал прочь.