Книга Анархия. Неумолимое возвышение Ост-Индской компании - Уильям Далримпл

описать страдания народа от сильной засухи и дороговизны зерна?" - писал он. Ежедневно умирают лакхи... Когда вся страна находится в тисках голода, единственное средство - милость Божья".

На самом деле существовали и другие средства, не требующие божественного вмешательства. Голод с незапамятных времен был зловещей чертой индийской истории, когда не было дождей. Но на протяжении веков, и, конечно, ко времени правления Великих Моголов, были разработаны сложные системы зернохранилищ, общественных работ и мер по борьбе с голодом, чтобы смягчить худшие последствия засухи. Даже сейчас некоторые из наиболее находчивых и изобретательных могольских администраторов предпринимали инициативы по импорту риса и созданию кашеварных кухонь.

Гулам Хусейн Хан был особенно впечатлен работой, проделанной Шитабом Раем, новым губернатором Патны. Шитаб Рай был заместителем раджи Рама Нарайна и едва избежал смерти, когда его хозяина казнил Мир Касим. Теперь он показал себя самым эффективным администратором в регионе: "Шитаб Рай, растроганный страданиями людей, щедро снабжал нуждами бедняков, дряхлых, старых и страждущих", - писал историк. В тот страшный год, когда голод и смертность, идущие рука об руку, наступали повсюду, тысячами уничтожая людей, Шитаб Рай услышал, что в Бенаресе зерно немного дешевле и в большем изобилии, и выделил сумму в тридцать тысяч рупий",* и распорядился, чтобы лодки и гребцы, принадлежащие его дому, регулярно, три раза в месяц, привозили в Патну зерно, поставляемое в Бенарес".

Это зерно, выгруженное в Патне, продавалось по бенаресской цене, а лодки отправлялись в другой путь; таким образом, всегда происходила выгрузка и погрузка лодок. Таким образом, в течение всего времени, пока длился голод, его лодки, разделенные на три эскадры, постоянно привозили кукурузу, которую его люди продавали по первоначальной цене, не нагружая ее расходами, потерями и перевозками, и ее покупали голодные, которые стекались к его зернохранилищам со всех концов.

Но поскольку их было еще очень много, и они не могли позволить себе покупать столь дорогое зерно, он приказал разделить их на четыре группы и поселить в четырех садах, окруженных стенами, где за ними, почти как за заключенными, следили стражники, но ежедневно их посещали, как пациентов, несколько писарей, которые вели их учет, и им помогали несколько слуг, которые в указанное время приходили с готовыми продуктами для муссалманов, с различными зерновыми и бобовыми и достаточным количеством глиняных сосудов и дров для генту [индусов], и в то же время несколько ослов мелких денег, а также количество опиума, бханга [гашиша], табака и множества других подобных предметов, которые раздавались по отдельности каждому человеку, в соответствии с тем, что он привык употреблять; И так происходило каждый день и непрерывно.

Узнав о такой щедрости, англичане и голландцы [в Патне] поняли намек и по его примеру поселили бедняков в нескольких вольерах, где их регулярно кормили и ухаживали за ними. Таким образом, огромное количество людей было спасено из челюстей неминуемой смерти... Но [в других местах Бенгалии] подобные действия никому не приходили в голову. Некоторые из тех, кто был назначен надсмотрщиками над бедняками, оказались настолько заинтересованы в собственных интересах, что не только не старались обеспечить изобилие зерна, но и использовали насильственные методы для его поглощения. Всякий раз, когда нагруженная лодка подплывала к рынку, зерно утаскивали силой.

Несколько чиновников компании сделали все возможное, чтобы помочь голодающим. В нескольких местах удалось предотвратить накопление и вывоз риса. В Муршидабаде резидент Ричард Бехер "открыл шесть центров для бесплатной раздачи риса и других припасов". Он также предупредил Совет Калькутты об ужасных последствиях неспособности обеспечить голодающих, и отметил, что обычно спокойные дороги стали небезопасными, а грабежи на дорогах, которые раньше были неизвестны, теперь происходят каждый день, поскольку отчаявшиеся и нуждающиеся люди пытаются найти способы выжить. Губернатор Калькутты Джон Картье также прилагал все усилия, чтобы облегчить бедственное положение столицы Компании: он держал "магазин зерна, которым они кормили пятнадцать тысяч человек каждый день в течение нескольких месяцев, но даже это не могло предотвратить смерть многих тысяч от нужды. Улицы были переполнены самыми жалкими людьми, а за день собирали 150 трупов и бросали их в реку".

Но во многих наиболее пострадавших районах усилия компании по борьбе с голодом были презренными. В Рангпуре старший офицер EIC Джон Гроуз ежедневно мог заставить себя раздать только 5 рупий.* риса беднякам, хотя к июню 1770 года "половина рабочих и служащих людей" умерла, а вся местность превратилась в "кладбищенскую тишину". Более того, администрация компании в целом не проводила никаких мероприятий по борьбе с голодом. Она также не предоставляла семена или кредиты уязвимым слоям населения и не помогала земледельцам с материалами для посадки следующего урожая, хотя правительство располагало достаточными денежными резервами для этого. Вместо этого, стремясь сохранить свои доходы в период низкого производства и высоких военных расходов, компания, совершив один из величайших провалов в истории корпоративной ответственности, строго следила за сбором налогов, а в некоторых случаях даже увеличивала налоги на 10 процентов.

Взводы сепаев были отправлены в сельскую местность для принуждения к уплате налогов, где на видных местах возводились гибы для повешения тех, кто сопротивлялся сбору налогов. Даже голодающие семьи должны были платить; по гуманитарным соображениям никаких поблажек не допускалось. Ричард Бехер из Муршидабада был потрясен увиденным и написал в Калькутту за инструкциями: "Неужели я могу спокойно смотреть, как они совершают самые гнусные акты угнетения, не имея возможности предоставить пострадавшим компенсацию?" - спрашивал он. Создания нашего правительства обогащаются за счет народа, а то и разоряют его". Как результат таких бессердечных методов сбора доходов , голод поначалу не произвел никакого впечатления на бухгалтерские книги компании, поскольку налоговые сборы, по словам Уоррена Гастингса, "жестоко поддерживались на прежнем уровне". В феврале 1771 года Совет смог сообщить директорам в Лондоне, что "несмотря на сильную суровость последнего голода и значительное сокращение людей в результате этого, был достигнут некоторый рост [доходов]".

Совет утверждал, что обязан поддерживать оборону Бенгалии и защищать свои военные завоевания. Поэтому они утвердили 44 процента своего годового бюджета в 22 миллиона фунтов стерлингов.* потратить на армию и строительство укреплений, быстро увеличив численность полков сепоев до 26 000 человек. Единственный рис, который они запасали, предназначался для сепоев их собственной армии; о сокращении военного бюджета не могло быть и речи, даже когда пятая часть Бенгалии умирала от голода.

Более того, постоянно поступали сообщения о том, что отдельные купцы Компании занимались перепродажей зерна , наживались и спекулировали. В разгар голода Мохаммад Реза Хан сообщал в Калькутту, что менеджеры частных торговцев Компании