Книга СССР. Книга 2. Младший лейтенант милиции. - Анатолий Бурак

- Мы от Прохора. - Завуалированно и туманно представился Василий. И, пресекая дальнейшие вопросы, слегка нажал голосом. - Он очень Вас рекомендовал!

После лязганья замков, щелчков ключа и скрипа несмазанных петель, мы увидели хлопчика лет двадцати пяти.

С висящими до плеч сальными волосами и опухшей от вчерашних возлияний рожей.

"Вот он, типаж"! - С некоторой даже завистью подумал я. - "Этого вместо меня выпустить, так его чавэлы сразу за клиента признают"!

Но потом, с сожалением констатировав, что "я столько не выпью", отбросил дурацкую мысль и, следом за Васей и Позняковым, вошёл в пропахшую винными парами и затхлым и спёртым от табачного дыма воздуха, квартиру.

- Чем обязан? - Воровато осмотрев лестничную площадку, прокаркал явно не довольный нашим ранним визитом хозяин. - И, расправив узкие плечи, попытался независимо взглянуть на представителей власти. - Вы вообще, по какому вопросу?

- Не княвай! - Миролюбиво ткнул его двумя пальцами в грудь капитан. И, сначала предъявив корочки, а затем кивнув на меня, пояснил. - Вот его чутка приодеть надо. Так, чтобы шушера, вроде тебя, за своего приняла...

- А бабки? - Совсем без энтузиазма, настороженно поинтересовался хмырь.

- А в рыло? - Весело и, я бы даже сказал, с каким-то радостным воодушевлением, хохотнул Василий. И, давая понять, что "солдат ребёнка не обидит", заверил. - Не боись! После операции всё вернём!

- Ага! Вернёте, как же! - Набычился несогласный с "политикой партии и правительства" фарцовщик. И, отчаянно труся, всё же нашёл в себе смелость дать весьма нелестную характеристику. - Знаю я вас!

- Я могу написать расписку. - Не желая заниматься совсем уж откровенным вымогательством, предложил я. И, поясняя видимое мной развитие событий, вытащил из кармана паспорт. - Вы, пожалуйста, посчитайте, сколько вещи стоят. И мы оформим сделку, так сказать, юридически?

- Что, и к нотариусу сходим? - Недоверчиво блеснул глазами наш будущий косрюмер.

- Да ты чё, охуел, бля! - Начал кипятиться наш капитан, видимо не привыкший, чтоб подобная тля выставляла условия. - Да я тя счаз-з-з!

- Помолчи Вася! - Остановил буйного опера Позняков. И, вопросительно взглянув на меня и, дождавшись подтверждающего кивка, заверил. - Если надо - то да!

- Обойдёмся. - Поняв, что мы не шутим, сдал назад хозяин квартиры. - В смысле, без нотариуса. А за стоимость шмоток, как и договаривались...

Мы прошли в комнату и, выудив откуда-то из стоящего возле одной из стен книжного шкафа паспорт, наш вынужденный кредитор принялся составлять преложенный мной документ.

Вписав туда свои Фамилию, Имя и Отчество, а так же перенеся на бумагу мои данные.

- Смотри у меня! - Пригрозил спекулянту внимательно следящий за составлением документа капитан. - Без шуток!

- Обижаете! - Чуть нахально протянул явно повеселевший вьнош. - И, поставив заключительную точку, протянул ручку мне. - Вот здесь распишитесь пожалуйста.

Пробежав глазами текст, я поставил автограф а, стоящий на страже моих финансовых интересов Вася, хмуро вызверился на барыгу.

- Ты где такую сумму взял урод? - Начал закипать он. - С потолка, что ли?

- Так ведь вы деньгами всё-равно отдавать не будете. - Пожал плечами он. - Вы вернёте шмотки, я вам - документ, и разойдёмся краями.

- Всё нормально, Вась. - Успокоил коллегу я. И, желая как можно скорее покончить с этим, вопросительно взглянул на "гардеробщика". - Тащи уж свои богатства.

- Сей момент! - Бодренько пообещал фарцовщик. И, прищурив один глаз, как-то "по особому" и, как понял, прикидывая рост и размер "клиента", пробежался глазами по моей фигуре и скороговоркой пообещал. - Счас всё будет!

А затем скрылся в смежной комнате и, с пафосным и пренебрежительным видом выволок... пару польских джинсов и явно самопальную рубаху с кривоватыми швами. А так же какое-то, совсем уж убогое пальтишко, всё достоинство которого было в совершенно непривычном современному человеку вырвиглазном цвете. Ибо было оно... зелёное и с совсем уж несуразными карманами, пришитыми хер знает как.

- Ты чё, болезный? Нас за идиотов держишь? - Начал психовать явно сёкший фишку Василий. И, схватив попытавшегося "отделаться малой кровью" спекулянта, несильно но, довольно-таки чувствительно встряхнув оного, прошипел. - Быстро тащи нормальные шмотки. - И, давая понять всю серьёзность ситуации, злобно пояснил. - От твоего "прикида" может вот его, - тут последовал кивок в мою сторону, - жизнь зависит! А ты нам фуфло впариваешь!

- Извините, ошибся! - Затравленно пискнул испуганный подпольный делец. - И, совсем уж жалобно проблеял. - Не сердитесь, пожалуйста. Я всё исправлю.

И, не выпуская из рук предложенное, в кавычках, "великолепие", слинял за дверь.

Далее последовала не то, чтобы "феерия шоппинга" (опять непривычное слово, не употребляемое здесь и сейчас, мимоходом отметил я) но действо, заставившее задуматься о скудности прилавков наших промтоварных магазинов. А так же критически взглянуть на, в общем и целом, ладно и удобно сидящие на моих ногах, ботинки отечественного производства.

Нам продемонстрировали несколько моделей джинсов, отличающихся формой карманов и линией двойной строчки на них. Перед глазами мелькали какие-то маечки с, иногда непонятными а, порой, навевающие вполне себе ясные образы принтами и надписями на английском языке.

Пёстрые рубашки с отложными воротниками, которые почему-то хотелось называть "гавайскими" и кожаные курточки с асимметрично расположенными молниями. А так же странного вида матерчатые и замшевые кеды, которые наш барыга почему-то называл "красовками".

"От слова "красоваться", что ли"? -