Книга Второстепенный - Андрей Потапов

чародей. – Не дает человек покоя. Все хочет меня прославить.

– В каком смысле? – уточнил Тизуил. – Отпродюсировать, что ли?

Даже в мире эскапистов сей эвфемизм был известен и считался порядочным хамством.

– Нет, что ты, – добродушно рассмеялся Серетун. Не факт, что на такой же выпад от любого другого волшебник отреагировал бы так же, но эльф спас воителю жизнь, и с этим надо было считаться. – Ты же знаешь, какой я скромный…

– Да, да, – дружно закивали Натахтал с Астролябией, безуспешно пытаясь выглядеть серьезными.

– Недавно я открыл в себе литературный дар, – продолжал волшебник заливаться трелями в свой адрес. – За последнее время на мою долю выпало столько приключений, что я решил написать об этом книжку. А Дима – мой творческий псевдоним.

– Какое необычное для здешних мест имя, – восхитился Тизуил. – Шелковистое, словно эльфийский локон.

– Кхе-кхе, – Астролябия подавилась остывающим рагу, и Натахтал, как настоящий кавалер, вынужден был стукнуть красавицу по хребту, чтобы спасти от удушья. Девушка откашляла слишком крупную брюкву и поблагодарила воителя сквозь слезы.

– Вижу, вы уже поели, – перевел дух Тизуил. – Пора бы и дальше двигать. Мы должны успеть к пристани до заката.

Котелки, тарелки и средневековое подобие вилок сначала были вымыты прямо в реке, затем просушены и распиханы по седельным сумкам, которые прицепили обратно к конским спинам. Вскарабкавшись в седло, эльф наконец заметил то, что немало его смутило.

– Где твой гнедой жеребец? – спросил у воителя Тизуил.

– Он не разрешил взять, – боец указал пальцем на Серетуна, за что немедленно получил еще один тяжелый взгляд в свою сторону.

– Что же ты с ним так, волшебник? – осуждающе спросил военачальник лучников.

– Пусть пройдется, – холодно ответил чародей. – Жирок сбросит.

– Да там одни кубики, – возмутился Натахтал. – На, пощупай.

– Ого, – Серетун, хоть и с отвращением, но запустил руку под повстанческую футболку, где с удивлением обнаружил впечатляющий рельеф. – Астролябия, ради такого пресса я б и сам пожертвовал собой.

Осознав, что фраза получилась двусмысленная, волшебник быстро отошел от воителя и притворился деревом. Хорошо, что никто не обратил внимания на эту неловкость: Тизуил уже ехал вперед, полуорки семенили за ним, да и красавица шла опечаленная, потому что в любом случае потеряет Натахтала.

– Тизуил! – крикнул волшебник.

– Чего тебе? – добродушно отозвался эльф.

– Как ты смотришь на небольшую стычку в Пейтромске? – зашел волшебник издалека.

– Кто-то обидел Натахталушку? – командир лучников искренне обеспокоился.

– Чего сразу меня? – тихонько запричитал воитель, но тут же затих. Какая уже разница. Развязка все ближе.

– Да нет, – хихикнул Серетун. – Нужно вернуть детишек родителям. Они там уже извелись, наверное.

– Могут возникнуть сложности? – серьезно спросил эльф.

– У них проблемы с законом, – ответил чародей.

Глава 46

Моряки – самый беспомощный в мире народ.

По крайней мере, большинство людей на суше думает именно так, и чаще всего они правы. Истоки такого уничижительного для межконтинентальных крепышей мнения всегда лежали в одном маленьком нюансе: чрезмерная зависимость от работы. Ладно, финансовая сторона вопроса. Тут объяснять не надо. Тебе много платят – ты счастлив. По крайней мере, оно всегда работало так.

Но дело, скорее, в психологическом блоке, упорно развивающемся от долгого нахождения на борту. Все эти неосторожные фразочки: “А что дома делать?”, “На суше тянет в море”, “Мне просто дико скучно” возникают не на пустом месте.

Работа в океане – главное занятие для носителей тельняшек. Вокруг нее крутится вся жизнь, а остальные интересы, если вообще существуют, – постольку, поскольку. После восьми месяцев на судне моряк возвращается ошалевшим и не знает, куда себя приткнуть: надо же вкалывать.

Поэтому возникает закономерный вопрос: чем занять толпу не представляющих себя без работы людей, замкнутых в одной коробке посреди Атлантики?

Ответ может быть только один: гулянкой.

В лучшие годы проблема на флоте решалась элементарно: сорок душ на сундук мертвеца, йо-хо-хо, и бутылка рома. Довольные матросы в обнимку с офицерами хлестали алкоголь прямо из горла, щедро сдабривая бороды живительным напитком, который дальше стекал на деревянные доски огромными темными пятнами, расплывающимися по частичкам многолетней пыли. Самодельные инструменты напевали знакомые мотивы народных песен, а мощные голоса глушили неумение местного гитариста играть.

Сейчас тем, кому повезло, употребление спиртного квотируют помесячно, небольшими порциями. Но остальной флот стал жертвой сухого закона. Лишить моряка выпивки – все равно, что дразнить жаждущего бурдюком с водой, а потом вылить ее прямо на глазах бедолаги.

Но на любое действие, как утверждал сэр Исаак Ньютон, есть и противодействие. Алкогольные войны компаний с моряками разрешились неожиданным, но единственно логичным способом: на судах стали варить самогон. Машинное отделение, обитель судомехаников, полна секретов. Высокие температуры и раскаленные трубы могут оказаться хорошим подспорьем для создания полупрофессионального конденсатора, чтобы гнать чистейшую бражку.

Пока гордая бульба кроила волны на свой лад, у нас шла подготовка к празднеству. Океанский переход прямо-таки располагал к бесцельному прожиганию времени в компании зажаренного поросенка и наполненной стопки. Филиппинцы вытащили наружу мангал и раскопали в недрах боцманского ящика вертел, механики возились с выпариванием, а Никита бегал по судну с телефоном, чтобы показать другу место своей работы.

– Димон, – обратился ко мне пухлый инженер, поднявшись на мостик – можно у тебя тут поснимать?

– Без проблем, – ответил я, вынырнув из мыслей о книге. Спокойное утро внезапно кончилось.

– Привет, дружище, – начал вещать незваный гость, обращаясь к самсунгу. – Мы скоро пересекаем экватор, так что, смотри.

Первым делом второй механик навел камеру на GPS, демонстрируя, что наши координаты по широте опасно близятся к нулю.

– А вот это – вид из иллюминаторов, – продолжал пухлик. – Может, скоро буи какие попадутся.

В морской среде ходят байки для самых маленьких о том, что вся линия экватора покрыта частоколом из навигационных знаков, и кадеты постоянно ведутся на эти небылицы, в нетерпении пытаясь высмотреть, где же стоят заветные столбы. Правда, одному практиканту все-таки удалось изумить капитана. Парень, зная, что судно будет пересекать нулевые координаты, попросил разбудить его, но никто не стал этого делать. В итоге, кадет проснулся сам и сфотографировал несколько буйков, а потом прибежал на мостик и справедливо возмутился, почему никто не выполнил его просьбу. В ответ