Книга Джаз на галактических струнах - Полуэльф Полуорк

и сам своими действиями отказался, было бы глупо. Так что... — Брайан вряд ли задумывался о том, поспевает ли и насколько адекватно переводит его речь заимствованное у Весты устройство. И вряд ли даже если Окурезу понимал перевод, он обратил бы внимание на смысл фраз: всё внимание Старшего, а на деле умирающего старика-колденойца, всего лишь одного из небольшого контрольного экипажа, было образено к тому, как из запястья протянутой бронированной конечности медленно выдвигалась шилообразная металлическая пластина и почти упёрлась в его тощую, покрытую постоянным липким потом грудь.

— Найди покой среди миров.

Несколько коротких слов на неизвестном большинству членов экспедиции языке прозвучало не из устройства переводчика, которое с запозданием перевело их на общегалактический. Но Окурезу, как и Кейтана и безымянный воин-проводник поняли их без перевода. Фраза была незнакомой, но произнесена чужаком на их родном языке.

Через секунду клинок из запястья впился в тело самозваного Старшего и системы жизнеобеспечения, в которые был словно вращён Окурезу бессильно загудели, не понимая, что им больше нечего поддерживать.

31

У Кейтаны сжалось сердце от вида Окурезу, который был так стар, что когда-то переделанные в непонятное поддерживающее жизнь устройство криокапсула и медицинский модуль телчения с трудом уже поддерживали в нём жизнь. Возраст местного вершителя судеб жителей корабля поколений уже значительно превышал не только средний и даже максимальный возраст реэволюционировавших колонистов, но и сроки жизни поколения криозамороженного экппажа, и никакая аппаратура не была способна отсрочить неизбежное на ещё больше. Самозванный Старший умирал. И он действительно слишком многое натворил. Но всё же… не так же... Но после того, как жизненный путь бывшего соратника по кораблю наконец оборвался, два чужака в самых массивных скафандрах равнодушно выволокли тело из переделанной криокамеры на пол.

— У кого анализатор пси-поля, провероьте эту установку. Можно ли отключить излучение или хотя бы снизить его напряженность? — голос одного из чужаков, явно являющихся главными среди этих фигур в защитных скафандров вывел из оцепенения остальных, и несколько инопланетян засуетились и запустили уже виденное Кейтаной устройство.

— Плотность сигнала в той стороне выше. Давление поля… Всё равно завышено… — произнёсла низкая и округлая фигура.

— А что вы ожидали, что злой колдун сгинет и чары сразу развеются? Лучше посмотрите, что можно сделать.

— Сделать можно мало что, ещё один инопланетянин, у которого скафандр имел отделение для хвостового отростка быстро прикоснулся к голографической клавиатуре:

— Если мы действителньно дезколотключим поле, здесь, или на командром мостике, то дители сферы испытают шок, который может часть из них убить или свести с ума, так как за поколения воздействия их организмы приспособились к накому напряжению излучения ритму различных волн, и полная тишина для них мозга станет фатальной. Можно только очень медленно понизить текущее напряжение и оставить на примерно четверти от его значения на время адоптации. И лишь после пытаться снизить фоновое пси-излучение снова. Но для барьерного на переходах в другой отсек корабля, на контрольных установках для поддержания работоспособности местного псевдосолнца и конкретно здесь в храме завышенные значения можно довести до текущего фона и вместе с ним понизить спокойно.

— Понятно. Ты, ты и ты — потянете тело. И не морщиться. Фильтры можно выкрутить на отсутствие запахов. Ты и ты — смотрите сюда, — отдавала приказы одна из главенствующих фигур, — если здесь есть системы управления полем — ищете хотя бы те переключатели, что отвечают за проход, по пересеченной местности мы как-нибудь и так доберемся.

Второй же командующий, тот, который как раз и оборвал жизнь её соплеменника, обратился к Кейнаре, будучи в сопровождении своего переводчика с лингвистическим устройством, которое старательно переводило все голоса в зале храма:

— Мы просто не могли взять его с собой для суда живым. Любая попытка извлечь из той установки — убила бы твоего соратника и так. И просто уйти тоже — неизвестно, что Окурезу приказал бы колонистам после нашего ухода.

— Можно было бы не приходить! — ответила Кейтана.

— Но ты же сама стремилась попасть в сферу. Это не моё желание было.

— На корабль! Почему вы…

— Тогда бы слухи своего великого Старшего бы просто убили бы тебя, — попыталась успокоить её фигура в скафандре поменьше. — А твой собрат, вероятно, сам бы вскоре скончался и…

Эта меньшая фигура, Кейтана ощущала, сама не очень верила в то, что говорила. Она хотела оправдать поступок своего спутника, но не могла. Хотя смешанные эмоции означали, что переводчик вроде и знает ещё какие-то неизвестные причины произошедшего, но всё равно не может упорядочить мысли в голове.

— Неизвестно, что приказал бы колонистам перед смертью? Как удобно...

На самом деле Кейтана сама не знала, что хотела сказать. С одной стороны Окурезу действительно натворил много дел, за которые его должно было настигнуть наказание. Но вот какие и кто должен решать? С другой же? Не инопланетянам, что этим, что каким-нибудь другим из различных комиссий решать за Кейтану и её вид, кто и в чём виноват. Но способна ли Кейтана, или весь всё ещё замороженный экипаж, точнее его всё ещё живая часть на это? А потомки колонистов, которые нынче даже не поймут, в чём вообще заключается проблема?

Потому колденойка замолчала, а чужак, издав странный пыхтящий звук и произнёс что-то слишком быстро и невнятно, что второму существу пришлось повторить с некоторой паузой для устройства переводчика:

— Как «нужно» никогда не выходит. Получается лишь хоть как-то, и любой вариант будет неправильным. Кто-то всё равно запятнается.

Кейтане показалось, что обе реплики отличались, и