Книга Охоться на меня, дорогая - Мари Роуз

было и часа, чем ты ее разозлил? — Я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы заметить, как Тристан вздрагивает.

— Итак, кто именно придумал, что мне нужно было залететь, чтобы остаться? — Говорю я в наступившей тишине, и на этот раз настает очередь Дерека вздрагивать.

Но потом у него появляется тот же собственнический взгляд, что и у Тристана. Дерек шагает прямо ко мне, хватает меня сзади за шею одной из своих больших рук и наклоняет мою голову так, чтобы я смотрела прямо на него и только на него.

— Мы никогда не будем извиняться за то, что делаем, пытаясь показать тебе, что ты принадлежишь нам.

Мое сердце учащенно бьется от тона его голоса, в нем есть мрачные нотки, которые очень ясно напоминают мне, что он также Дэр, контролирующий псих, который убивает людей.

Его другая рука поднимается, чтобы сомкнуться на моем горле, когда он приближает свое лицо к моему, и я всхлипываю.

— Не принимай нас за хороших людей, Малышка, нет такой черты, которую мы не переступили бы, чтобы удержать тебя на нашей стороне.

Я ненадолго закрываю глаза, прежде чем снова посмотреть ему в глаза, только сейчас замечая, что он снял контактные линзы, которые делали их черными. Смотреть в его пронзительные голубые глаза в этот момент — это почти чересчур.

— Не говори так.

Он хмурится в ответ:

— Почему?

— Потому что, как бы сильно моя киска этого ни хотела, я не думаю, что у меня хватит сил, чтобы ты трахнул меня снова. А теперь я даже не могу выпить кофе на случай, если твой психопатический план действительно сработал. — Мне хотелось надуться, правда, хотелось, но что-то в том, что они сделали, заставило часть меня хотеть их еще больше.

Он хихикает и прикасается своими губами к моим, прежде чем отпустить меня и указать на кофе.

— Это всего лишь одна кружка. Тебе разрешено до двух раз в день.

Тристан подходит ко мне сзади и целует в щеку.

— Если мы увидим, что ты пьешь еще, я свяжу тебя и выпущу из тебя кровь.

Это вызывает у меня испуганный смешок:

— Почему-то я думаю, что потеря крови окажет худший эффект, чем кофе.

Он пожимает плечами, как будто его сумасшествие имеет для него смысл, прежде чем пересесть на мой диван и закинуть ноги на кофейный столик. Самое странное отметить, что, хотя Дерек переоделся в свой рабочий костюм и сбросил с себя облик Дера, на Тристане все еще была большая часть его одежды, поскольку он едва отошел от меня.

Я разочарованно провожу руками по лицу, прежде чем вздыхаю и иду за кофе. Именно так, как мне нравилось. И заглядываю в пакет, это мой обычный заказ на рогалики.

Жуткий преследователь.

Они приводят в бешенство, являются собственниками и контролируют, но каким-то образом часть меня наслаждается их вниманием и привязанностью. Как бы я ни пыталась сопротивляться, они оказывают на меня магнетическое притяжение, которое трудно отрицать.

Глядя на Тристана, я приподнимаю бровь и сажусь рядом с ним на диван.

— Разве у тебя нет работы, к которой тебе тоже нужно подготовиться?

Тристан ухмыляется мне, устраиваясь поудобнее.

— Я уйду, когда вы оба уйдете. Технически, я очень глубоко погружен в кое-какие исследования для этого удивительного дуэта из ФБР, с котором я знаком, так что мое отсутствие не будет слишком неуместным. — Он снова пожимает плечами. — Не все придерживаются таких дурацких часов, как вы двое. Хотя наблюдать за тобой было легко, когда ты на самом деле ходила только отсюда до своего офиса.

Я хихикаю над поддразниванием Тристана, не в силах полностью подавить веселье, несмотря на ситуацию.

— Ты невероятен, — замечаю я, откусывая от своего бублика и издавая стон, когда пробую знакомый вкус. — Ммм, по крайней мере, ты правильно заказал бублик.

Вспышка жара и голода появляется в глазах Дерека, когда он наблюдает за мной, его язык проводит по нижней губе, как будто он пытается все еще ощутить мой вкус там.

— Осторожнее со своими стонами, или мы проверим, насколько ты устала на самом деле. Ты не представляешь, как трудно было сдерживаться, когда ты завтракала в офисе.

Я ухмыляюсь, смакуя рогалик еще больше, отчасти наслаждаясь эффектом, который, кажется, производят на него мои действия.

— О, это так? — Поддразниваю я, нарочно откусывая еще один кусочек своего бублика и издавая еще один тихий стон, просто чтобы увидеть их реакцию. — Я думаю, тогда тебе просто придется сдерживать себя еще немного.

Глаза Тристана темнеют, и он наклоняется ближе, низкое рычание вырывается из его горла.

— Ты испытываешь свою удачу, Малышка, — предупреждает он.

Пристальный взгляд Дерека усиливается, и он тоже наклоняется, его губы касаются моего уха.

— Ты понятия не имеешь, что ты делаешь с нами, — бормочет он, его горячее дыхание касается моей кожи.

Я чувствую, как между нами поднимается жар, напряжение сгущается в воздухе. Но я также знаю, что сегодня утром у нас другие приоритеты, и мы не можем позволить себе отвлекаться.

Я закатываю глаза, пытаясь игнорировать воздействие их слов.

— Итак, как получилось, что вы двое в конечном итоге ненавидите друг друга публично, но все же вы братья, и вы, очевидно, не ненавидите друг друга?

Дерек и Тристан обмениваются взглядами, и в их глазах читается сочетание нерешительности и чего-то еще, не поддающегося определению. Дерек наконец заговаривает.

— Это долгая история, и когда-нибудь мы расскажем тебе каждую мельчайшую деталь.

Тристан вздыхает.

— Ты действительно думаешь, что двое мужчин, работающих вместе, чтобы убивать людей, будут вести себя на публике по-семейному мило?

Я киваю, теперь понимая серьезность того, что они делали, и необходимость секретности.

— Я понимаю. Вам приходилось поддерживать видимость, чтобы защитить свои прикрытия. Но, должно быть, это было тяжело — все время притворяться, что ненавидите друг друга.

Выражение лица Дерека смягчается.

— Так и было, но мы знали, что это необходимо. Нам пришлось пойти на некоторые жертвы ради общего