Книга Обещания, которые мы собирались сдержать - Моника Мерфи

говорю я. — Хотя я не хочу отвечать за нее.

— Это нужно обсудить с ней. Я знаю, что она уже проходила терапию. А еще она принимала кучу таблеток на протяжении многих лет. Различные лекарства, которые, казалось, никогда не помогали.

— Я не думаю, что это легко — быть Сильви Ланкастер, — заметила я. — Она борется с этим больше всего.

Тоскливое выражение на лице Уита обнадеживает. Это значит, что он заботится о своей сестре. — Я знаю. Быть Ланкастером вообще нелегко.

— У богатых тоже есть проблемы, — говорю я, поднимая свой бокал в его сторону.

Он поднимает свой пустой бокал, соприкасаясь с моим. — Действительно.

Глава 29

Сильви

Прошло несколько недель после чаепития. С тех пор, как моя мама явилась без приглашения и напугала меня до смерти. С тех пор я прячусь в квартире Спенсера, сопровождая его только когда мы идем куда — нибудь поесть, но даже тогда мы обычно берем еду на вынос и в итоге остаемся дома. Если кто — то хочет меня увидеть, он должен прийти в квартиру.

Я не выхожу на улицу одна. Она знает, где я нахожусь. Она может задерживаться, прятаться неподалеку, когда я выхожу из здания, готовая наброситься в тот момент, когда я окажусь достаточно далеко от швейцаров и всех остальных, кто потенциально может меня спасти.

Это странно — не доверять человеку, на которого раньше полагался больше всего. Я думала, что уже справилась со своими чувствами по этому поводу, но, похоже, не до конца. Я записалась на прием к новому психотерапевту и надеюсь, что все получится. Трудно найти кого — то, с кем можно найти общий язык, с кем чувствуешь себя достаточно комфортно, чтобы поделиться всеми уязвимыми чувствами, которые редко обсуждаешь с кем — то еще.

Единственный человек, которому я доверяю больше, чем кому — либо другому, — это Спенсер. Он оставался верным на протяжении всех лет. Рядом со мной, верный и поддерживающий. Он безоговорочно дарит мне свою любовь, и я не знаю, что бы я без него делала.

Я начинаю становиться слишком зависимой, но мне все равно. Я влюблена в него. Он влюблен в меня.

Ничто не может разлучить нас.

Секс тоже феноменальный. Не то чтобы я могла сравнить его с кем — то еще, поскольку он практически единственный мужчина, с которым я когда — либо была, но он так хорош. Он точно знает, чего я хочу и когда я этого хочу. Он может быть нежным и милым, или взрослым и немного грубым. Это мои любимые моменты, когда он выходит из — под контроля и делает со мной то, чего я никогда не ожидала.

Мы лежим в постели после особенно страстного момента, оба лежим на спине, задыхаясь и глядя в потолок. На улице жарко, лето пришло и сделало все снаружи душным и жалким.

Внутри меня сейчас тоже душно, хотя я точно не несчастна. Но моя голая кожа липкая от пота, а волосы прилипли к шее. Пальцы скользят по моей руке, достаточно легкие, чтобы заставить меня дрожать, и когда я смотрю налево, то обнаруживаю, что Спенсер уже наблюдает за мной.

— Ты в порядке?

Я киваю, хмуро глядя на него. — Почему ты спрашиваешь?

— Ты очень тихая. — Он переплетает свои пальцы с моими.

— И ты была очень свирепым.

— В плохом смысле?

Я переворачиваюсь, чтобы обхватить его тело, впитывая его силу, его тепло. — Никогда в плохом смысле.

— Хорошо. — Он обхватывает мои плечи, прижимая меня к себе. — Я устал.

На мгновение мы оба затихаем, и я чувствую, как его тело медленно расслабляется. Он засыпает, и я произношу единственную вещь, о которой постоянно думаю в последнее время.

— Я хочу кошку.

Его рука обхватывает мое плечо. — Кошку?

Его голос глубокий и урчащий. Немного сонный. Я люблю такие моменты, когда мы вдвоем в постели, обнаженные и укутанные друг в друга.

— Да. Кошку, — признаю я.

— Какого рода? У тебя есть какая — то особая порода на примете?

— Я думаю, что определенный вид кошки, да. Очень специфическая. — Я специально говорю неясно, потому что знаю, что то, о чем я прошу, это… глупость.

Но я хочу этого. Хочу именно её.

— Ну, мы знаем, что деньги — не проблема. Спенсер целует мой лоб. — Почему бы тебе не пойти и не купить кошку, которую ты хочешь?

— Она… немного дикая.

Он не сразу отвечает. Я уверена, что он впитывает то, что я только что сказала. — О какой именно кошке ты говоришь?

— Белке.

— Ты хочешь белку? Это просто прославленная крыса, Сил. Никому не нужна домашняя белка.

— Нет, нет. Я не хочу белку. Я хочу кошку, которую я назвала Белка. Она была такая милая. Совсем дикая. Следовала за мной везде, куда бы я ни пошла. — Я поднимаю на него глаза. — Серая кошка, которая слонялась вокруг дома в Big Sur. Я хочу ее.

— Ты хочешь забрать ее из единственного дома, который она когда — либо знала, и привезти сюда, в город? — Он хмурится, и это очаровательно. — Она не городская кошка. Она хочет быть дикой и свободной. На побережье Калифорнии.

— Думаю, я смогу убедить ее быть счастливой здесь. Я отчасти дикая, и она тоже. Думаю, мы с Белкой — родственные души. — Я прижимаюсь лицом к его груди, немного смущаясь. Я звучу глупо. Я уверена, что он согласится, просто чтобы подшутить надо мной, и я благодарна ему за это. Правда.

Но я также хочу доказать ему, что эта кошка будет хороша для меня, а я буду хороша для нее.

— Я говорю, бери, что хочешь. Если ты хочешь привести сюда Белку, приведи ее. — Его голос становится суровым. — Если она будет возиться с моей мебелью, я ее выгоню.

— Не выгонишь. — Я тыкаю его в бок указательным пальцем. — Ты полюбишь ее. Она будет сидеть у тебя на коленях и мурлыкать, требуя твоего внимания.

— Как ты? — Он переворачивает меня, так что я оказываюсь на его обнаженном теле, уткнувшись лицом в его лицо. — Я знаю, как заставить тебя мурлыкать.

Я закатываю глаза. — Нет.

Он усмехается, его рука скользит по моей щеке. — О, но я хочу.

— Прекрати пытаться отвлечь меня. — Я прикусываю его нижнюю губу, так сильно, что он вскрикивает. — Я позвоню Роланду утром и попрошу его поймать ее для меня. Я сделаю все приготовления и привезу ее сюда.

— А он захочет отправить кошку сюда?

— Он сделает все, чтобы помочь