Книга Неизведанные земли - Нил Шустерман

— Терпение, Дмитрий, — сказала ему Мэри. — Мы должны проявлять терпение.

— Но почему я должен проводить день за днем, выполняя дурацкие поручения Пупсика Капоне? Эта работа подходит для Лося или Белки, но никак не для меня!

Мэри взяла его за руку.

— Ты делаешь это по моей просьбе, а не по его.

— Я знаю, но подумай, как много я мог бы сделать, если бы ты позволила! Пожалуйста, позволь мне! Дай мне задание, что-нибудь такое, что ты считаешь невыполнимым, и я это сделаю. Я мечтаю показать тебе, на что я способен.

Дмитрий не только хотел быть полезным Мэри, он хотел стать незаменимым. Иначе как ему заставить ее относиться к нему как к равному?

— Ты оказываешь мне очень большую услугу. Я слежу за Пупсиком, а ты, выполняя его поручения, помогаешь развязать руки Джилл, приносящую новые души. Благодаря тебе она находит по две, а то и по три души в день!

— Я мог бы приносить больше! И амулет для этого мне не нужен! — ответил Дмитрий.

Мэри посмотрела на него долгим, пристальным взглядом. Он продолжал взволнованно расхаживать, думая о том, что только что случайно выпустил джима из бутылки. Или джинна? Он так и не научилась разбираться в иностранных пословицах.

— Ты серьезно? — спросила Мэри, подходя ближе. — И каким образом ты собираешься это делать?

У Дмитрия буквально чесался язык рассказать Мэри все как есть — он не чувствовал никакой ответственности перед Джилл после того, что она сделала с ним. Он мог бы рассказать Мэри, что Джилл не просто ловила души, летящие по тоннелю, ее роль была куда более активной, связанной, так сказать, с «работой руками». Интересно, подумал он, она действительно делает это руками человека, в которого вселяется, или пользуется оружием? Чем больше он об этом думал, тем меньше ему хотелось знать.

— Так как бы ты спасал детей, ведь амулета у тебя нет? — настаивала Мэри. — Расскажи, я хочу знать.

Если бы он рассказал Мэри правду, то не просто настроил бы ее против Джилл, а раз и навсегда заставил почувствовать омерзение по отношению ко всем призракам, наделенным способностью вселяться в живых людей. Расквитавшись с Джилл, он попрощался бы с Мэри. Дмитрий решил не раскрывать карты, но не ради Джилл, а ради себя самого.

— Неважно, — сказал он уже с меньшей страстью. — Но я бы хотел получить от тебя какое-нибудь особое задание. Чтобы ты поняла, что можешь доверять мне.

— Я доверяю всем, пока не появляется повод этого не делать, — ответила ему Мэри.

Дмитрий подумал, что такого принципа легко придерживаться только в теории, а на практике — глупо и опасно. Он ухмыльнулся.

— Я уже дал тебе повод?

Мэри постаралась скрыть улыбку, но у нее ничего не получилось.

— Столько раз, что я уже сбилась со счета.

— Что ж, — сказал Дмитрий. — Может быть, я заслуживаю каких-то других чувств.

Он сделал паузу, чтобы намек дошел до Мэри, и коротко, но весьма куртуазно поклонился ей.

— Прошу прощения, но я должен добыть результаты спортивных соревнований для Пупсика.

Он развернулся на каблуках и приготовился уходить, но Мэри еще не закончила.

— Ты просил о важном задании, — сказала она. — Возможно, у меня есть кое-что для тебя.

Дмитрий повернулся и посмотрел вслед девушке, медленно удалявшейся по коридору. Мэри шла и смотрела в окно на игравших внизу ребят. Дети, как всегда, проводили время в рутинных занятиях, играя в одни и те же игры, день за днем, без конца.

— С тех пор как я здесь, многое изменилось в лучшую сторону, — сказала она Дмитрию. — Но от Пупсика проблем больше, чем пользы. Согласен?

Дмитрий, у которого не было ни малейшего повода любить Мертвого босса, охотно согласился.

— Хорошо… — продолжала Мэри. — Тогда я бы хотела… чтобы ты поговорил с Пупсиком. Я бы хотела, чтобы ты убедил его уехать из Чикаго. Навсегда.

— Мне кажется, это невозможно, — ответил Дмитрий. — Он никогда не покинет город по собственной воле.

Мэри пожала плечами и подняла брови.

— Что ж, ты сам сказал, что готов сделать невозможное. Я даю тебе шанс.

Дмитрий задумался.

— Убедить его, говоришь…

— Я не имела в виду ничего криминального…

— Да, я понимаю. Это не в твоем духе, — сказал Дмитрий, подходя к окну, возле которого стояла Мэри. — А если я добьюсь успеха?

— Если тебе удастся это, — сказала Мэри, — и Пупсик перестанет быть помехой на нашем пути, я найду для тебя более интересную работу. Добывать для него результаты игр тебе больше не придется.

Мэри улыбнулась, но не своей обычной приветливой, доброй улыбкой. На этот раз по выражению ее лица можно было почувствовать присутствие интриги и каких-то далеко идущих мыслей.

— Скажи, Дмитрий, тебе приходилось бывать на западе?

— Нет, — ответил юноша. — Я слышал истории о призраках, подобных мне. Они перебирались на другую сторону Миссисипи в телах живых людей. Но я не слышал, чтобы кто-то из них вернулся назад. Ты планируешь экспедицию?

— Если ты сделаешь невозможное, — ответила Мэри, — как знать, может, я тоже на это решусь.

Дмитрий нежно взял ее за руку.

— Быть у вас на службе — истинное наслаждение, мисс Хайтауэр, Владычица восточных земель и будущая Императрица запада.

Он прижал к губам изящную руку Мэри, от которой исходили призрачные лучи, и нежно поцеловал тыльную сторону ладони. Дмитрий понимал, что позволяет себе слишком многое, и сознательно шел на риск, понимая, что Мэри может в любую секунду вспылить и потребовать, чтобы он никогда больше не показывался ей на глаза. Но девушка лишь медленно отняла руку от его губ.

— Дмитрий, а ведь ты можешь быть чрезвычайно опасным.

— Это наблюдение или просьба? — спросил он.

Мэри рассмеялась, но ничего не ответила. Возможно, она и сама еще не пришла к однозначному выводу.

В тот вечер на ужин Пупсику Капоне подали лобстера. С тех пор как Мэри стала его партнером, на ужин всегда подавали что-то вкусное: стейк, лобстера или великолепную чикагскую пиццу. Помощники Мэри каждый день отправлялись на поиски, обходили все окрестности и возвращались с грузом еды, перешедшей в Страну затерянных душ. В результате этих экспедиций и торговли с самыми удачливыми сыщиками Пупсик был обеспечен всем необходимым. Что бы он ни пожелал, все находилось. Даже его нерасторопные подопечные, следуя новым веяниям, на глазах превращались в деловито снующих муравьев.

— Я тут подумал, — сказал однажды Пупсик Мэри, — и решил, что пора провозгласить себя владельцем всего Индианаполиса, а потом и Огайо. Что ты думаешь на этот счет?

— Мне кажется, это очень дальновидная политика, — поддержала его Мэри. — Не вижу, почему ты должен ограничивать свои желания. Думаю, ничто не мешает тебе расширить сферу влияния к востоку от Чикаго.