Книга Ровельхейм: Право на жизнь - Анна Ледова

Не тороплюсь, оцениваю обстановку. Дом совсем небольшой, одноэтажный. Ряд книжных шкафов, накрытый овальный стол. Сервировка говорящая: с одной стороны закуски, сыры и фрукты, цветы, красное вино в тонком хрустале с золотым ободком на высокой ножке. С другой — одинокий пустой бокал. Воракис продолжает беззаботно играть в любезного хозяина.

— Как Вам столичная жизнь, Ардинаэль? А дворец М’рирт? Вы знаете, что на одни только его сады каждый год…

— Стор Дассамор.

— О, вот так сразу, — наигранно огорчается он. — Я ведь действительно хочу, чтобы Вы получили удовольствие от этого вечера, а что, как не приятная беседа, придаст ему настроение?

Молчу. Вздыхает.

— Ну что ж, смотрю, Вы времени не теряли. Данстор. И не Дассамор, а Инген-Гратис, что по сути одно и то же. Никакой фантазии. И вот ведь ирония судьбы. Поумерь Империя свои захватнические амбиции пару сотен лет назад, сидели бы Вы сейчас с ним за одним столом во дворце, клялись друг другу в вечном мире… Ну право же, Ардинаэль, присядьте, выпейте вина. Мне неловко от того, что Вы столбом стоите. Если желаете, есть розовое эльванское, но я бы рекомендовал красное, оно для здоровья полезнее. На кроветворную систему, опять же, хорошо влияет.

— Я Вам не доверяю, Вы это прекрасно сами видите. Чувствуете.

— Вы меня расстраиваете. Разве я не был честен с Вами?

— Вы хотели привязать меня к себе, сделать кормушкой.

— О, дорогая, но Вы ведь сами согласились. А то, что Вы не знали, что повлечет за собой согласие… Ну, как говорится, незнание закона не освобождает… А таков закон сангинем магике и есть. Но в Вас не только недоверие, еще и страх. Прячете его за бравадой, за отчаянной смелостью. Чего же Вы боитесь с такой прекрасной магией? Ваша Тьма намного сильнее меня. Плюс Свет Изначальный, да и на шее у Вас необычная и очень мощная защита…

— У Вас есть дар убеждения, — признаюсь ему в том, чего действительно боюсь и чему пока не нашла решения.

— О, прекрасная моя Ардинаэль, и только то… Похоже, Вы о мансах многого не знаете.

— Гхр-ретч.

— Греттен?…

— Мансы блокируют любое ментальное воздействие на хозяев, Вы этого не знали?

— Гхр-ретч, — подтверждает чудище.

— Рекомендую все же отведать выдержанный джавийский козий сыр, прекрасно сочетается с местной ранней канталупой…

Странный вышел ужин. Словоохотливый и гостеприимный хозяин, если только забыть о том, что он тысячелетний жаждущий крови упырь. Манс, беспечно пожирающий дармовую еду. Шентию из-за одного поцелуя чуть не исполосовал, на Воракиса вообще не реагирует, словно опасности не видит. И я, застывшая истуканом у нетронутого бокала вина.

Из Воракиса тянуть не приходится, как из Мексы или Аландеса, рассказывает все сам. И такие вещи, что кровь в жилах стынет. О человеке, что способен забирать магию у других. О том, кто замахнулся на немыслимую мощь Ровельхейм.

— Уникальный дар, единственный в своем роде. Уже собрал всю палитру, кроме Изначальных. Но это и так редкость. Деликатес. Каждой магии по мелочи, от самых слабых, но все же. Он сейчас силен. Очень силен. Откуда знаю? Пробовал его когда-то, как и Вас, Ардинаэль. Думал, повеселит. Но сорок лет потратить, а так и не суметь забрать магию Ровельхейм! Совсем уныло… А потом появились Вы, моя дорогая. Такая наивная, такая прекрасная… Я бы хотел, чтобы Вы жили. Ну, в том или ином состоянии… Вы меня радуете и волнуете. Я бы поставил на Вас. Но, увы, сейчас у Вас ни опыта, ни силы духа, чтоб ему противостоять. Впрочем, есть один способ…

Воракис делает театральную паузу в расчете на мою дальнейшую реакцию. И она не замедлила себя ждать. Придвигаюсь в волнении ближе:

— Какой? Как я могу его одолеть?..

Воракис со своей чарующей улыбкой откидывается на спинку обитого велюром кресла.

— А вот за эту информацию я попрошу от Вас оплату, Ардинаэль.

Берет пустой бокал, демонстративно поднимая его перед собой. И застывает, пронзенный белым магическим клинком из внезапно возникшего портала позади себя.

18

Ронард

Грорш бы подрал все эти великосветские развлечения! Впрочем, для Ронарда они никогда таковыми не были — работа, не больше. Политика. Организованная охота на голодных весенних ульвов — очередная сценка в большой игре. Она необходима, тоже традиция. Имитация совместного боя против внешнего врага, бок о бок с союзниками.

Впрочем, это не мешает демонстрировать союзникам и собственную доблесть, смелость, хитрость. Игры выросших мальчиков, кто первым добычу загонит, кто не упустит своего?

Оба шахина хороши — ловкие, бесстрашные, от Джемрена переняли. Младший, Джааль, попроще, еще не угас в нем юношеский пыл, бросается на зверя открыто, не прячется. Наследник Аслан прежде думает, осторожен, хитер. Но и первый ульв за ним — матерый зверь загнан в продуманную ловушку, не убежать. Об унвартах и говорить нечего — с ними в охотничьем искусстве никто не сравнится.

Охрана по периметру безмолвными тенями, да и сам Ронард бдит. Хотя мыслями совсем в другом месте. Рядом с той, чей нежный образ душу на части рвет. Как только мог быть таким слепцом! С ума сходил, ревновал, а все напрасно. Чужим словам поверил, язык тела распознать не мог. Хваленый дар молчал, разбился о внезапную любовь — сам, сам теперь… Почувствуй, как другие живут без шестого чувства, без этой твоей сверхинтуиции. Вот и принимал, неуверенный, внезапно подкошенный, ее робость и трепет за страх и неприятие. Нердес и тот смеялся, будто больше мог видеть. А видел же, как оказалось. А как сам прозрел, так защемило, нахлынуло…

И трепет ее от прикосновений — не отвращение, не страх: сама сгорает… Сколько страсти! Смело все стены, захлестнуло, слились в одном порыве, остро, аж до боли. Не робкие объятья, ураган! Плотина рухнула, накрыло…

Охота, ульвы — неважно все, дождаться б только вечера. И вновь быть рядом, зарыться в серебро волос, обнять податливые плечи. И никуда не отпускать.

Торопливый душ, сменить одежду. Сегодня маскарад, любимый многими. Еще бы — всем нравится нацепить личину. А то, что под ней свои, корнями вросшие — не оторвать, не важно. Пусть играют. Главное, что с ней больше никаких игр, тайн и пряток.

В предвкушении волнующей встречи отправился к гостям. Ждет ли она его так же, выискивает среди безликих масок? Ему и искать не нужно, не спрячется. По запаху, всей кожей, как те же ульвы.

По пути встретил племянника. Аландес в последнее время нервный, дерганый. Они и прежде не были особо близки, а с момента поступления наследника в Ровельхейм, отношения порядком подпортились. По просьба Нердеса Ронард приглядывал в Академии за распущенным нахалом, но здесь, во дворце, — увольте. И без дяди есть кому с наследником нянчиться.

А причина натянутости все та же. Заносчивый Аландес не стерпел, что по носу щелкнули. Как это так, родной дядюшка против пошел, вытащил-таки обратно безродную «пустышку» из той дыры, куда она забилась, вернул в Академию. Чуть Академию после не разнесла, и что? Только еще больше носиться с ней стал. Его, боевого мага и будущего императора в сторону задвинул, лично ее обучать начал. А наследник давай, становись на одну ступеньку с прочими… Все нехитрые обиды Аландеса Ронард прекрасно видел. Повзрослеет еще. А пока — мимо ушей подростковый сарказм и насмешки.