Книга Королева ходит последней - Ольга Валентеева

Ил и догнал, но сначала спрятал заколку в карман. Пусть будет.

Бранда

Мы с Амелиндой степенно шли вдоль дорожки парка. Пели птицы, и весна казалась такой яркой, словно я никогда раньше ее не видела. Мужчины были заняты своими разговорами, а у меня к Эмми имелся важный вопрос.

— Дэйра Амелинда, — родной язык все еще казался чужим, — вы ведь целитель. Я хотела спросить вас кое о чем.

— Конечно, спрашивайте, — улыбнулась моя собеседница.

— Понимаете… Дело в том, что я… беременна.

— Что? — Большие глаза Эмми засияли. — Какая радость!

— Да. Только последние недели выдались очень сложными, и я боюсь, как бы с малышом ничего не случилось. Вы могли бы проверить, как он?

— С удовольствием, — ответила жена Эрвинга. Она опустила руку мне на живот и на пару минут закрыла глаза, а затем ответила весело: — Вам не о чем волноваться, Бранда. Все с вашими детками в порядке, они развиваются хорошо.

— Детками? — уставилась на нее.

— Да, у вас близнецы. Девочки. Я сама так хочу еще одну дочку!

А я пыталась осознать, что услышала. Близнецы. У меня будет две дочери. Две.

— Слышал? — раздался громкий шепот из кустов. — У тебя будут сестрички. Радуйся. Братья — это так скучно.

— Ну, Тиа! — послышался раздосадованный голос старшего сына Эрвинга.

— Тише ты, балда!

Мы с Эмми рассмеялись. Эта женщина умела располагать к себе. И я была рада, что Эрвинг нашел в ней свое счастье.

— А ну идите сюда! — приказала Амелинда, и дети выбрались из кустов: Тиа, Эдгар, а за их спинами Ил. — На кого вы похожи? На поросят, а не наследников рода. Марш умываться!

Двойняшки кинулись в замок, а я перехватила Ила. Эмми взглянула на нас — и поспешила следом за детьми.

— У тебя будут дети? — растерянно спросил сын.

— Ты сам слышал. Еще двое. — Я улыбнулась ему, усаживая Ила на ближайшую скамейку. — У тебя появятся сестры.

— Хорошо, — ответил он, но совсем нерадостно.

— Ил, солнце мое, — сказала, обняв его, — я люблю тебя, слышишь? И их буду любить. И они будут любить тебя.

Сын посидел мгновение, а затем все-таки прижался ко мне.

— Я очень тебя люблю, мама, — сказал тихо. — Очень.

— И я тебя, сокровище мое, — поцеловала его в лоб. — Больше всех на свете. Ты у меня самый лучший.

— И ты у меня.

Не знаю, сколько мы так сидели. Я гладила Илверта по голове и думала. О том, что моему мальчику придется непросто с его магией. О том, что скоро нас станет больше. Гораздо больше. А еще — что надо все-таки рассказать Нику о моем маленьком секрете.

Из дверей высунулись два любопытных носа.

— Тебя ждут друзья, — сказала сыну. — Беги.

— Хорошо. Я недолго, — пообещал он и умчался за такими разными двойняшками. И если мальчик был копией Эрвинга, то девочка очень напоминала одного знакомого провидца. Занятно… Я же поднялась со скамьи и пошла в замок. И где искать Ника? Впрочем, любимый мужчина нашел меня сам.

— Бранда, где вы все пропали? — налетел он из-за поворота.

— Гуляли с Илом в парке, — ответила я. — И… мне нужно кое-что тебе сказать, Ники.

— Слушаю тебя.

Вейс уставился на меня с таким вниманием, что стало смешно.

— В общем… Не знаю, как ты это воспримешь…

Ник нахмурился, а я все-таки рассмеялась.

— Не смотри на меня так! Я всего лишь пытаюсь сказать, что беременна. Я понятия не имею, как это вышло. Наверное, целитель не так поставил заклинание, или… Амелинда говорит, у нас будут девочки.

— Девочки? — ошалело переспросил Ник.

— Две, — подтвердила я.

— С ума сойти!

И подхватил меня на руки, закружил так, что я задохнулась.

— Пусти! — взмолилась я. — Пусти, уронишь.

— И не подумаю. — Ник покрывал мое лицо поцелуями. — И ты молчала!

— Не было времени…

— За весь месяц нашего пути? А до этого? Боги, Бранда, а тот пожар? А покушения…

— Успокойся, — погладила его по щеке. — Я в порядке, малышки в порядке. Все хорошо.

А сама пообещала себе, что никогда больше не позволю своим детям страдать. И не допущу тех ошибок, которые допустила с Илом.

— Я так тебя люблю. — Ник обнял меня.

— Вот даже не сомневаюсь, — заверила его, целуя. Невероятный мужчина. А главное, что рядом с Ником я чувствовала себя защищенной. Можно было быть какой угодно: слабой, капризной, расстроенной, но знать, что он и правда любит меня любой.