Книга Пляжное чтение - Эмили Генри

Все было именно так, как и должно было быть, но грудь у меня отяжелела, тело похолодело, а глаза увлажнились. Хотя, возможно, это больше от усталости и вентилятора над головой, чем от эмоций.

Но я не могла оставить героиню там. Каким бы прекрасным ни был этот момент, он был по-своему печальным, и я ему не верила. Это был не тот мир, который я знала. Героиня потеряла много прекрасного – годы хорошего здоровья своей матери, свои шансы на карьеру мечты, и ее отец слишком рано ушел. Но были и «находки». Кофейня с самым плохим в мире эспрессо, бар с групповыми ночными танцами и неряшливый, но красивый сосед вроде Гаса Эверетта. Я положила руки на клавиатуру и начала печатать.

Белые хлопья начали падать вокруг нее, а также цеплялись за ее волосы и одежду. Элеонора оторвала взгляд от пыльной дороги, удивляясь внезапному снегопаду. Конечно, это был не снег, а пыльца. По обеим сторонам дороги росли белые полевые цветы, и ветер раскачивал их бутоны.

Элеонора гадала, куда она пойдет дальше и какие цветы будут ждать ее там.

Я сохранила черновик и отправила его Ане по электронной почте.

Тема: Что-то совсем иное.

Пожалуйста, не ругай меня за это. С любовью, Яна.

* * *

Я встала рано и ехала минут двадцать, чтобы напечатать черновик в ближайшем отделении FedEx[61]. Мне хотелось просто подержать его в руках. Когда я вернулась, Гас уже ждал меня на веранде, развалившись на диване и прикрыв глаза рукой. Он поднял ее, чтобы получше рассмотреть меня, затем улыбнулся и сел, давая мне место.

Гас положил мои ноги себе на колени и притянул меня к себе ближе.

– И что же? – спросил он.

Я бросила ему на колени стопку бумаг:

– Теперь мне остается только ждать, не уволит ли меня Аня. А также понять все безумие издательства «Сэнди», если они захотят опубликовать роман. И еще интересно, сможем ли мы продать книгу и есть ли у меня что-то, чтобы преуспеть больше, чем ты.

– Аня тебя не уволит, – уверенно сказал Гас.

– А «Сэнди»?

– Наверное, им хватит безумия опубликовать это, – продолжил Гас. – А ты напиши еще одну книгу. И еще. Наверное, что-то понравится издателю. Ты продашь книгу, хотя и не обязательно раньше, чем я продам свою. Но в любом случае я уверен, что ты найдешь что-то, в чем ты будешь лучше меня.

Я пожала плечами:

– Я все равно постараюсь пораньше. А как насчет тебя? Ты уже почти закончил?

– На самом деле да. Во всяком случае, с черновиком. Еще неделя-другая, и все будет в порядке.

– Примерно столько времени у меня уйдет на мытье посуды, которую я накопила в этом доме на этой неделе.

– Как раз вовремя, – сказал Гас. – Впрочем, на все своя судьба.

– Ага, и судьба сделает всю работу.

Мы расстались потому, что у нас планировалось мероприятие – встреча с читателями, и нам надо было хоть как-то успеть подготовиться. Когда мои волосы высохли после столь необходимого душа, я, измученная, лежала на кровати и смотрела, как крутится вентилятор. Мне казалось, что комната изменилась. Мне казалось, что мое тело изменилось. Я скорее могла бы убедить себя, что попробовала жизнь других людей, и это мне понравилось.

Я задремала, а когда внезапно проснулась, оставался еще час времени. Гас постучал в мою дверь через полчаса, и мы отправились в магазин пешком. Обычно я не люблю потеть перед мероприятием, но здесь, казалось, это не имело значения. В этом Медвежьем углу мне не хотелось надевать строгое черное платье после лета в шортах и футболках. Поэтому я снова надела белый сарафан из комиссионки и туфли с вышивкой. В книжном магазине Пит и Мэгги повели нас в кабинет выпить по бокалу шампанского.

– Это отпугнет любое волнение, – сказала Мэгги своим обычным солнечным голосом.

Мы с Гасом обменялись понимающими взглядами. Ведь на нашем счету было достаточно таких мероприятий, чтобы знать, что в городах, подобных этому, на них в основном присутствуют местные друзья и родственники (по крайней мере, когда это ваша первая книга), а также работники книжных магазинов. Мэгги и Пит пододвинули столик к стойке с книгами и поставили около десяти складных стульев, так что они, очевидно, тоже кое-что понимали.

– Жаль, что в школе нет занятий, – сказала Пит, словно предвосхищая мои мысли. – Тогда бы у тебя был полный зал. Учителя любят делать посещение таких мероприятий чем-то обязательным. Или, по крайней мере, дают за это дополнительные баллы.

Мэгги кивнула:

– И я бы сделала эту встречу обязательной для моих студентов.

– Отныне я буду включать упоминание о лабрадорите в каждую книгу, – пообещала я. – Просто чтобы дать хороший повод сделать это.

Мэгги прижала ладонь к груди, как будто это была самая сладкая вещь, которую она слышала за последние месяцы.

– Пора начинать, ребята, – объявила Пит и направилась к выходу.

За стойкой стояли еще четыре стула, и она усадила нас с Гасом между собой и Мэгги, которая должна была нас представлять. Лорен и ее муж были в зале вместе с парой других женщин, которых я узнала по пикнику, и еще были пять незнакомцев.

В общем, я предпочитала особо много не знать о своей аудитории. Более того, предпочитала вообще никого не знать. Тогда бы все было приятно и непринужденно. Пит все еще стояла, приветствуя всех гостей. Я посмотрела на Гаса и сразу поняла, что что-то пошло не так.

Его лицо побледнело, а губы напряглись. Вся теплота в нем исчезла, словно закрылся клапан. Я шепотом окликнула его, но он продолжал смотреть прямо в толпу. Я проследила за его взглядом и увидела миниатюрную женщину с почти черными кудрями и голубыми глазами, которые слегка приподнимались в уголках, дополняя ее высокие скулы и лицо в форме сердца. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять все! Насколько же блаженно незнание! Несколько секунд, и мой желудок уже проваливался и сжимался от ужаса.

Мое сердце забилось быстрее, как будто тело поняло все прежде, чем смог признать мозг. Я посмотрела на Мэгги. Ее губы были поджаты, а руки сложены на коленях. Она вся была напряжена и неподвижна, совершенно не похожа на себя. Пока Пит продолжала говорить, я заметила перемену в языке ее тела. Что-то вроде позы медведицы-матери: злобная защита, готовность к прыжку.

А женщина, которую заметила и я, села и небрежно развернула свой стул спинкой к нам. Это был вызывающий жест, но мне подумалось, что она тоже могла быть поражена.

Мое сердце колотилось в груди так сильно, что мне подумалось, что вся аудитория может услышать его, а ладони вдруг вспотели.

Наоми была прекрасна. Я должна была сразу догадаться, что так и будет. Впрочем, я этого не исключала, но не ожидала ее увидеть. Особенно сейчас, когда она пришла одна, да еще смотрела на Гаса таким взглядом.