Книга Сбой реальности - Александр Романовский

Вне сомнения, самурай была неординарной девушкой. Она превосходно понимала, что ничего не получится, если не взять ситуацию под свой контроль. А потому, в присущей ей одной манере, рванула с места в карьер, сделав Чейну то самое предложение, от которого нормальный мужчина вряд ли смог бы отказаться.

…Напарники поспешно покинули чайную.

Остальное полностью вписывалось в неизменное клише. «Мерседес» в течение нескольких секунд доставил их в жилье Моны Лизы. Напарники повалились на кровать, смеясь и срывая друг с друга одежду. Как обычно, Мона Лиза проявила изрядную самоуверенность, попытавшись завладеть инициативой. Чейн не мешал до последнего момента. Когда снизу подступила теплая волна, он приподнялся и опрокинул девушку на спину, прижимая к горячим простыням. Та, застонав, оцарапала спину наемника ногтями. Тот опасался, как бы эта кошечка в порыве страсти не воспользовалась бы другими коготками, но ничего подобного не произошло. Даже в экстазе уличный самурай умела себя контролировать.

Несколько позже, лежа на влажных простынях, наемник почувствовал укол сожаления. Зачем это ему понадобилось? Как сложатся теперь их отношения?.. Эта девушка нравилась ему, и даже очень, однако он не считал, что из этого может выйти что-нибудь путное. В один прекрасный день самурай, в присущей ей одной манере, попросит его убраться вон из ее жизни… Как уже случилось с неким Штефнером.

Мона Лиза, положившая голову ему на грудь, словно расслышала затаенные мысли.

— Знаешь, это тебя ни к чему не обязывает, — сказала она. — Ты мне ничего не должен — это я сделала тебе предложение. Если хочешь, мы можем просто об этом забыть. Правда.

Чейн заглянул в кошачьи глаза, усмехнулся:

— Нет, почему же… Это совсем не обязательно.

— Ладно. — Кивнув, девушка вновь опустила голову. — Только не вздумай делать мне предложение. Во всяком случае, в ближайшее время. Когда я созрею, то дам тебе знать. А еще вернее — сама его сделаю. Предложение…

Зевнув, девушка закрыла глаза.

Наемник беззвучно рассмеялся.

Возвращаться в офис не было необходимости (как и желания — лишний раз лицезреть Йошиваки). Отдохнув после любовных игр, напарники перекусили в близлежащей забегаловке. А после, забрав «мерседес» со стоянки, отправились прямиком к Окраинам.

Подкрепление, вызванное Чейном, также было в пути.

Темнело. Еще в квартире Моны Лиза наемник вынул из разъема электронный переводчик, да так и позабыл вставить обратно. Неоновые иероглифы, расцветавшие вдоль проезжей части, казались мифическими созданиями, только и ждущими, как кто-то из путников польстится на их уверения… Не понимая смысла, Чейн тем не менее в общих чертах представлял содержание большей части этих символов. Дзайбацу наперебой уверяли общественность в надежности и качестве своих товаров. Латинские символы, обозначавшие корпоративные брэнды, мелькали тут и там. Огромные голографические экраны полыхали высоко над улицами, заслоняя звезды. Чейн был уверен, что этот фокус предназначался для таких гайдзинов, как он, — как бы таковые ни старались бежать от мегабайт информации, атакующих мозг, не помогало даже незнание чужого языка. Потенциальным клиентам предлагались последние разработки в области компьютерной техники, новейшие имплантанты, бытовая техника, еда, автомобили, информация. На одном из экранов девушка с акульей улыбкой демонстрировала зрителям новенький разъем, сияющий платиной, после чего нежно вставляла в него серебристый нейрошунт. Картинка тут же сменялась массивами информации, плывущими в пустоте…

Наемник невольно задумался, каково было жильцам близлежащих домов — час за часом наблюдать это монотонное действо. Их, должно быть, уже мутило от одного вида шунтов и белых зубов.

Улицы мало-помалу заполнялись молодежью. Степенные горожане успели добраться домой, благо рабочий день в нормальных конторах давно закончился. Теперь наружу выбирались те, кто предпочитал жить и работать по ночам. Дневной свет был слишком резок для глаз, привыкших к полумраку комнат и мерцанию мониторов.

Как правило, это были совсем юные личности, еще посвященные образованию, либо индивиды с явными антисоциальными наклонностями. Как те, так и другие спешили прожигать жизнь на тесных улицах. Бешеным успехом пользовались проститутки и питейные заведения; небольшие группки тусовались прямо на тротуарах, бесцеремонно окидывая прохожих оценивающими взглядами. В искусственном свете мерцали дикие прически, окрашенные в умопомрачительные цвета. Некоторые щеголяли без рукавов, на обнаженных мускулах красовались пестрые татуировки. Кожаные жилетки были испещрены символикой уличных банд, разобраться в которых мог лишь адепт. Кое-кто старался подчеркнуть род своих занятий: нейроразъемы светились разноцветными огоньками, водящими хороводы. Прически у данных субъектов были чисто символическими — длинный ирокез по центру черепа.

По мере того как «мерседес» несся прочь от центральных кварталов, уличная жизнедеятельность постепенно затихала. Это были еще не Окраины, где царила бескомпромиссная борьба за выживание, но уже и не спокойные районы дорогих развлечений. К этому часу аборигены были довольны только оттого, что пережили очередной день. Азарт и веселье затаились в укромных местах, не спеша открываться первому встречному.

Впрочем, напарники ехали отнюдь не развлекаться.

Подкрепление оказалось на месте в назначенное время, иного и быть не могло. Семеро крепких, подтянутых парней, островные уроженцы. К автомобилю подошел только один, назначенный некогда заместителем Чейна. Распахнув дверь, он уселся на заднее сиденье. Остальные остались на своих постах, делая вид, будто совершенно не интересуются друг другом.

Оперативник вкратце описал обстановку. Примерно час назад в объект начали стягиваться какие-то невнятные субъекты, не имевшие, казалось, ничего общего. Всего их вошло в дом не менее пары десятков, причем не представлялось возможным определить, сколько из них действительно направлялись на объект. Это Чейн и собирался проверить.

Он вкратце описал заместителю нехитрый план. Можно было лишь гадать, что японец обо всем этом думал, — на смуглом лице не отражались эмоции, будто парень, как все ИскИиы, также был лишен гормонов. Получив инструкции, он покинул салон и отправился на собственный пост.

Прикрепляя к одежде передатчики, напарники слушали кодированную волну, на которой шел радиообмен. Заместитель в четких профессиональных терминах донес распоряжения до сведения подчиненных, последовали лаконичные ответы. Ни один не осмелился высказать свои соображения либо же обеспокоиться риском, которому подвергался Волков-сан. Нередко Чейну казалось, что именно по этой причине наемные гайдзины пользовались у корпораций таким успехом.

Каждый оперативник имел при себе мощную рацию, способную доставить сигнал через толщу бетона, оружие (трое — автоматическое), а также лазерные резаки, при помощи которых не составляло проблем срезать с петель любую дверь. Чейн надеялся, что все это им не понадобится, и все-таки рисковать не стоило.