Книга Моя долгожданная любовь - Джил Грегори

Был чудесный солнечный день. Нельзя было не упиваться смехом-колокольчиком счастливого ребенка. Когда наступил вечер и на прерию спустилась тьма, Брайони уложила девочку в прохладную постельку. Наклонившись поцеловать дочку в щеку и пожелать ей спокойной ночи, она улыбнулась, увидев, что Джулиет крепко держит в своем кулачке маленькую лошадку, давным-давно вырезанную Джимом из дерева.

— Я люблю тебя, — шепнула Брайони, откидывая черную прядь волос со лба ребенка.

Джулиет улыбнулась во сне и счастливо вздохнула, как это делают спящие дети.

Брайони прошла через холл в хозяйскую спальню. Мягкий свет лампады освещал просторную комнату, отражаясь на большой медной кровати, атласном покрывале и серебристой рамке фотографии, стоявшей на туалетном столике у открытого окна. Все еще улыбаясь, она закрыла за собой дверь спальни, задаваясь вопросом, куда поде-вался Джим. Не успела она сделать и двух шагов по спальне, как оказалась в железных объятиях мужа. Джим прижал ее к своей обнаженной груди. На нем были лишь брюки; плечи и загорелый до бронзы торс в золотистом свете лампады отливали цветом потемневшей меди. Его голос вызвал у нее прилив необъяснимого волнения.

— Представляешь ли ты хоть чуть-чуть, как я люблю тебя? — спросил он, нежно целуя ее и тем самым не давая ей возможности что-нибудь ответить.

Брайони млела, а сердце ее чуть ли не выскакивало из груди, как это было всегда, когда он был рядом. Их губы встретились, и ее руки скользнули на его шею. Их поцелуй был долгим и страстным. Когда Джим поднял голову, на его лице сияла улыбка, и он смотрел на нее блестящими голубыми глазами. Губами он приласкал ее волосы.

— У меня есть кое-что для тебя, моя куколка. Это не такое объемистое, как пони, подаренный нашей дочке, но мне почему-то кажется, что подарок все равно тебе понравится.

И он положил ей на ладонь маленькую бархатную шкатулочку.

— О, Джим тебе не нужно было… — начала Брайо-ни, но пораженно замолкла, когда открыла ее и увидела содержимое.

На бархате мерцали алмазы и гагаты ожерелья удивительной красоты. Такого она еще не видела никогда в жизни. С восторженным восклицанием она вынула его из шкатулки, восхищаясь изумительной огранкой камней и филигранным дизайном. Затем она увидела серьги из того же гарнитура и замерла от восхищения.

— Это что-то необыкновенное, — выдохнула она, не в силах оторвать глаз от сокровищ.

— Как и ты сама, моя куколка, — тихо проговорил супруг, притягивая ее к себе. — Ты, querida, — сокровище моей жизни.

Она закинула голову и посмотрела на него своими изумрудными глазами. С минуту они любовались друг другом, затем она обняла его за шею. Перед ее мысленным взором промелькнуло все, что они пережили, и открылись картины будущего счастья; она еще крепче обняла его.

— Как нам повезло, Джим, ведь правда? — шепнула жена. — Очень, очень повезло.

— Думаю, да, — согласился супруг, прижимая ее к груди.

Его глаза потемнели до оттенка блестящего кобальта, когда он нес Брайони к ожидающей их медной кровати. Через открытое окно неожиданно донеслось воркование горлинки, возвращавшейся на свое гнездо. В прохладных, пропитанных ароматом трав сумерках едва можно было различить улыбку Брайони.

— Какая прелестная песенка, Джим, а? — пробормотала она и нежно пригладила шевелюру мужа. — Песенка для любящих сердец. Для нас с тобой, Джим…

— Согласен. — Он крепко обнял ее за талию. — Именно для нас.

До рассвета было еще далеко. Перед ними разворачивалось будущее, и они были готовы с радостью встретить его, ибо не сомневались, что оно сулит им счастье и любовь.