Книга Властью Песочных Часов - Пирс Энтони

— Нет, что вы! — с энтузиазмом солгал Нортон. — Просто Жимчик напоминает мне, что на Земле случится великая катастрофа, если я немедленно не вернусь.

Эксельсия внезапно смягчилась:

— Сэр Нортон, простите меня, дурочку. Это все мой вздорный характер. Я не должна была так срываться. Если дома вас ждут серьезные дела — мне ничего не остается, кроме как скрепить сердечко и терпеливо ждать вашего возвращения.

Едва ли я сюда вернусь, подумал Нортон. Если мне удастся сорвать планы Сатаны, он вряд ли возымеет желание организовать мне новое увеселительное путешествие в Туманность Волшебного Фонаря!

Решительно отмахнувшись от этой печальной мысли, Нортон сказал:

— Спасибо за понимание, Эксельсия. Всей душой хочу остаться с вами, но

— увы и ах! — не могу манкировать должностными обязанностями… До свидания.

Он сосредоточился на желании вернуться домой.

Но ничего не случилось.

Он стоял все на той же зеленой планете.

Эксельсия с любопытством наблюдала за ним. Очевидно, его попытка выглядела со стороны довольно комично.

— Не иначе как обратной дороги найти не можете? — не без яда в голосе спросила капризная красавица.

До Нортона наконец дошло, что сюда он прибыл не по своей воле, хоть и не против своего желания.

Значит, и для возвращения необходима чужая воля.

— Похоже, вы правы, — удрученно сказал Нортон и покраснел. — Я вроде как заблудился…

За его спиной что-то щелкнуло. Это распахнулся люк стоящего неподалеку бемовского космолета, о присутствии которого Нортону до сих пор было некогда вспоминать.

Из люка показался мужчина. Ба! Да это же Бат Дарстен!

Знакомый голос произнес, смакуя каждое слово:

— Как приятно выбраться на свет Божий и сразу же увидеть классную фемину!

Вслед за пилотом из корабля вывалился бемчик — тот самый, которого Дарстен сперва осиротил, а потом усыновил. Бемчик немного подрос, но сохранял милый вид, присущий детенышам даже самых страшных монстров.

Впрочем, оказавшись на земле, бемчик почти сразу же принял вид робоцикла — робота-мотоцикла. Дарстен оседлал робоцикл и покатил в сторону Нортона, Эксельсии и Аликорна.

Единорог настороженно захлопал крыльями, а Эксельсия выхватила нож.

— Успокойтесь, — поспешно сказал Нортон, — это мои друзья. Знакомьтесь. Бат Дарстен, бесстрашный пилот, космический рыцарь без страха и упрека. И маленький бем, которого он усыновил. Бат, разреши тебе представить Эксельсию и Аликорна.

Дарстен спрыгнул с робоцикла и галантно поклонился в сторону Эксельсии:

— Мамзель! Мое почтение! — Затем он повернулся к Нортону и солидно поправил его: — Не усыновил, а «удочерил». Найденыш женского пола. Это не бем, а Бема. Она прелесть, не правда ли?

Как раз в этот момент Бема приобрела свой естественный вид: что-то вроде полуприкрытого темным панцирем продолговатого пузыря со щупальцами и с огромными глазами насекомого на коротких ножках.

Аликорн при виде небывалого существа фыркнул и попятился. Эксельсия взвизгнула от страха.

Нортон поспешил вмешаться:

— Не пугайтесь. Бема хорошая. Хотя и выглядит несколько необычно. Они с Дарстеном — безобидные герои «космической оперы».

Тут он осекся. За обилием впечатлений он только сейчас осознал всю несообразность присутствия Дарстена и Бемы в Туманности Волшебного Фонаря.

— Погодите, здесь какое-то недоразумение! — воскликнул Нортон. — Ведь мы находимся внутри фэнтези! А вы — герои «космической оперы»!

— Фэнтези-шмэнтези! — проворчал Дарстен. — Нас засосало в искривленное пространство и швырнуло черт знает куда. Вот мы и приземлились на первой попавшейся зеленой планете. Надо починить корабль. Что касается моей Бемы… Конечно, она немного похожа на тухлое яйцо, которое упало на асфальт с третьего этажа. Но это не мешает ей быть вполне симпатичным существом. Вообще, бемы, оказывается, не такие уж и плохие, если узнаешь их поближе. Ты к ним по-доброму — и они к тебе по-доброму. Словом, чем нам не жилось внутри одной галактики!.. Но ты-то что тут делаешь, артист? Ни с того ни с сего исчез из корабля… Я решил, что это гений телепортнул тебя куда подальше.

— Ты почти угадал, — согласился Нортон, не желая вдаваться в объяснения. — А теперь я… ну, словом, теперь меня телепортировали сюда. Тебя, Бат, занесло в мир, где действует магия — точно так же, как и у меня на родной Земле. У нас с Эксельсией было совместное приключение…

Дарстен окинул красавицу с головы до ног жадным взглядом и присвистнул:

— Да-а, артист, я бы сам не отказался поиметь такое приключение — и не один раз.

— Чтоб у тебя язык отсох, кретин неотесанный! — сердито отозвалась Эксельсия.

— Послушай, ты, потаскуха гологрудая… — не остался в долгу Дарстен.

— Эй-эй, ребята, потише на поворотах! — вскричал Нортон.

Однако его никто не слушал. Эксельсия, размахивая ножом, наступала на пилота. Тот выхватил бластер и готовился палить. Аликорн в свою очередь атаковал Бему, которая превратилась в огромную точилку для карандашей и норовила оседлать его рог.

— Стоя-а-а-ть! — заорал не своим голосом Нортон, готовый уже прибегнуть к Песочным Часам и заморозить время.

Все замерли.

— Так, — уже спокойней сказал Нортон, — давайте усвоим, что мы из двух разных миров… — Взглянув на пучеглазую Бему, он поправился: — …из трех разных миров. Наши взгляды и понятия очень разнятся. И тем не менее давайте проявлять терпимость и жить дружно.

Эксельсия грациозно передернула плечиками.

— Вам, сэр Нортон, я ни в чем не могу отказать, — ответствовала она. — Если необходимо, я буду безропотно сносить присутствие этого межзвездного дебила.

Пилот осклабился:

— Я не против этой грубиянки. Только пусть сиськи поменьше вываливает, а то я зверею…

— Хорошо, договорились. И оба следите за речью — чтоб больше никакого трам-тара-рама! Объясните Беме и Аликорну, что у нас пакт о ненападении.

— Бемочка, — обратилась Эксельсия к пучеглазой малышке, — мы с тобой женщины и общий язык найдем. Я искренне сочувствую тебе: это тяжкая судьба

— постоянно общаться с таким кре… с таким неразумным молодым человеком.

— Аликорн, — сказал Дарстен единорогу, сердито поглядывая на Эксельсию,

— если ты научился выносить эту сварливую гади… то есть эту непокладистую девицу, то уж со мной ты как-нибудь да поладишь.

Когда недоразумение наконец было улажено, Нортон обратился к пилоту: