Книга Обман - А. Брэди

– И вы хотите сказать, что не было никакого расследования? Но как это возможно? Как можно засадить человека в тюрьму на полжизни просто так, по щелчку пальцев?!

– Не просто так. Это трудно объяснить. – Он качает головой и смотрит в пол.

– Поверить не могу, что вы даже не попытались себя защитить и отправились за решетку. На полжизни!

– Меня посадили не потому, что я не пытался себя защитить, Сэм. – У него дрожат губы. – А как раз потому, что попытался.

Я рыдаю что есть мочи и отчаянно стараюсь увидеть разницу между собой и Ричардом. Между собой и Фрэнсис. Я – Ричард, вечно виноватый, вечно избиваемый ребенок. Я – Фрэнсис, больная женщина с нестабильной психикой, у которой вся жизнь идет насмарку. Я играю все роли в этой пьесе, и они пристали ко мне так, что не отодрать. Я должна выбраться.

14 февраля, 12:11

История Ричарда разыгрывается в моей жизни. Я в истерике и не могу избавиться от мысли, что это моя судьба. Вот что меня ждет. Я валюсь на пол в кабинете Дэвида, цепляюсь за его колени и умоляю простить меня.

– Я не могу быть такой, Дэвид, не могу! Он убил ее! Он убил ее, потому что она была такой же, как я, и он убил ее! – Я рыдаю, запинаюсь, бессвязно повторяю одно и то же и оставлю следы на его безупречных брюках. – Таких людей, как я, убивают, Дэвид!

– Эй, эй, эй. Тише, тише. – Дэвид приглаживает мои волосы и держит за подбородок. – Кто? Кто кого убил?

– Ричард! Поэтому он сидел в тюрьме – он убил свою мать.

Мои глаза так распухли от слез, что они больше не льются. Выдавить хоть одну сейчас так же трудно, как выдавить шар, наполненный водой.

– У нее было пограничное состояние. И у меня пограничное состояние! И он убил ее, потому что у нее было пограничное состояние! – Я прячу лицо у него на коленях, надеясь, что от признания мне станет легче, и в то же время не меньше надеюсь, что он каким-то чудом меня не услышит.

– Тише, Сэм. Все хорошо. Тише, успокойся. – Дэвид сползает со своего кресла на пол и устраивается рядом со мной. Он обнимает меня одной рукой, а другой гладит по плечу. Я сморкаюсь, всхлипываю и трясусь. Дэвид все шепчет мне в ухо «тише, тише» и тихонько целует в волосы. И это меня успокаивает.

Слезы останавливаются, дыхание замедляется и выравнивается. Мы с Дэвидом сидим на полу, как большая куча, и мне уютно в его объятиях. Мокрые волосы прилипли к моему лбу, он осторожно убирает их с лица и заглядывает мне в глаза. Но я смотрю прямо перед собой.

– Дэвид, – спокойно говорю я. – У меня пограничное расстройство личности. Это подтвердили специалисты из ДПЗ. Я всегда знала, что со мной не все в порядке, но не догадывалась, что дело настолько плохо. Рэйчел попросила меня написать резюме по заключениям, что составили психиатры из ДПЗ. Я прочитала свои результаты, и это правда. У меня пограничное расстройство личности. – Я длинно прерывисто вздыхаю и продолжаю: – У нас с Ричардом продолжаются сеансы, и все-таки продвинулись вперед. Он рассказал мне, что убил свою мать, а я рассказала ему, что у меня ПРЛ. Тогда он сказал, что у нее было то же заболевание, и меня как будто прорвало. Это было уже слишком. Я испугалась и впала в истерику. Разревелась прямо перед ним и практически выпихнула из кабинета. А потом пришла к тебе. – Я покачиваюсь взад-вперед, обхватив щиколотки мокрыми ладонями. – И еще я изменяла Лукасу. С Эй Джеем. Мы переспали несколько раз. Каждый раз, когда Лукас всерьез меня доставал, я бросалась к Эй Джею. Но у меня с ним все кончено. И с Лукасом я тоже порвала, почти две недели назад. Не знаю, почему не рассказала тебе раньше.

Дэвид ничего не отвечает. Он дает мне выговориться, выложить все, что так тяготит мою душу. Он только гладит меня по рукам и волосам, кивает и иногда шепчет «тише, тише».

Я все еще смотрю прямо перед собой. Слезы высохли, и теперь глаза сильно жжет.

– У меня такое ощущение, будто все рухнуло. Раньше я знала, кто я такая и что делаю, а теперь мне сказали, что у меня эта гребаная болезнь, и мир перевернулся. Все изменилось. Лучше бы я никогда не узнала.

– Хватит, Сэм. Хватит. Ты не можешь сидеть тут и ведрами лить на себя дерьмо. Ты ни в чем не виновата. Это диагноз. Теперь тебе о нем известно, и мы с ним справимся. Это не определяет того, какая ты на самом деле. Как бы понятнее выразиться… – Он разворачивает меня лицом к себе. – Ты бы никогда не сказала такого своим пациентам с ПРЛ. Никогда и ни за что. Так какого черта ты говоришь это про себя?

– Когда это случается лично с тобой, все по-другому. – Я не могу взглянуть ему в глаза.

– Почему ты не пришла ко мне и не рассказала сразу?

– Я просто не знала, как это сказать. И я боялась, что если ты узнаешь все о Эй Джее, то будешь злиться на меня за то, что я… изменница. – Я поднимаю на него умоляющие глаза.

– Жаль тебя разочаровывать, но я и так знал про Эй Джея. И рад, что у тебя все кончилось. И с ним, и с Лукасом.

Я качаю головой. Да, Дэвид всегда опасался Лукаса и того, что может выйти из нашей связи.

– Но все остальные думают, что он само совершенство.

– Я вижу тебя каждый день, Сэм. И замечал и синяки, и кровь в волосах. Я говорил тебе – ты плохо все скрываешь.

– И ты думаешь, всем тоже это известно?

– Нет, не думаю, что кто-нибудь догадывался. Людям хотелось верить, что вы – идеальная пара. Никому не хочется знать правду. Всем нравится притворяться, потому что так действительность выглядит гораздо привлекательнее. – Дэвид умеет объяснять так, что все сразу становится понятно.

– И как мне теперь отстроить свою жизнь заново? Я не знаю, как мне дальше жить.

– А тебе и не надо строить все заново.

Теперь мы сидим лицом друг к другу, скрестив под собой ноги. Я, согнувшись, прячу лицо в ладонях. Мы слышим, как по коридору ходят пациенты и коллеги, и понижаем голос.

– Так что мне теперь делать? Все, что у меня было, – ушло. Мои отношения окончены. Я больше не обладаю идеальной репутацией на работе, я психически нездорова – у меня ничего не осталось, – шепчу я.

– Во-первых, тебе надо отдышаться. Расслабиться и привыкнуть к своему новому положению. А потом мы решим, какой будет следующий шаг.

– Меня уволят?

– Ну конечно, никто тебя не уволит. Ты – золотая девочка, забыла? Рэйчел тебя обожает. Наша больница без тебя просто развалится.

Дэвид не знает, что Рэйчел ничего не известно и что я благополучно спрятала свое заключение.

– Но разве они не обязаны меня уволить? То есть разве это не означает, что я не пригодна к исполнению текущих обязанностей? – Мне нужно, чтобы Дэвид меня подбодрил, несмотря на то что я не рассказываю ему всю правду.

– Нет. Сэм, ты же знаешь. То, что у тебя ПРЛ, не значит, что ты не можешь делать свое дело. Может быть, благодаря своей болезни ты даже делаешь его лучше. Может быть, именно поэтому ты самый лучший специалист из всех нас.