Книга Секта - Микаэль Крефельд

– Посчитайте его жертвы, и поймете, что я подразумеваю.

Оба полицейских пожелали Томасу скорейшего выздоровления и удалились. Убедившись, что они ушли, Томас с усилием повернулся к столику с аппаратом для гемодиализа. Выдвинув ящик, он принялся рыться в куче открыток с пожеланиями выздоровления, благодарственных писем от родственников выживших членов общины и наткнулся среди них на подаренный Кевином рисунок, изображавший вертолет, на котором они улетели из «Гефсимании». Томас знал, что Кевин теперь живет в приемной семье на Фюне. Томас решил, что, когда выйдет из больницы, обязательно пошлет что-нибудь мальчику, хотя и не представлял себе, чем можно порадовать ребенка, только что потерявшего мать. Наверное, вертолетик или еще какую-нибудь игрушку? Что-нибудь такое, что хоть немного отвлечет его. Отодвинув картинку, он нащупал на самом дне ящика конверт Фердинанда Месмера.

После того как полицейские в теплице установили его личность и стали вызывать спасателей, Томас использовал остатки сил на то, чтобы откопать зарытый конверт: он хотел забрать его с собой. В больнице Томас несколько раз перечитал контракт и знал, что если бы Якоб Месмер его подписал, ему была бы гарантирована солидная сумма. Она составляла около двадцати миллионов и могла служить достойной компенсацией за отказ от авторских прав на месмограмму. На тот случай, если бы Якоб Месмер не согласился удовольствоваться такими отступными, Фердинанд Месмер присовокупил к пакету один старый документ. Томас не разобрался в содержании этого письма, но понял, что оно было приложено как средство давления на Якоба. И возможно, это давление подтолкнуло последнего к совершению массового убийства.

67

Томас пробыл в больнице тридцать три дня. Очутившись наконец в Кристиансхавне, он с облегчением вдохнул морской воздух, смешанный с запахом фритюра, который доносился из окрестных кафешек, обрадовался шуму уличного движения и человеческим голосам. Уличный гомон вызывал у Томаса ощущение, что он вернулся к нормальной жизни. Словно сошедший на берег моряк, который по привычке ходит вразвалку и радуется давно знакомым, родным вещам, по которым так тосковал в море.

Из больницы он взял с собой только арсенал таблеток, рисунок Кевина и конверт Фердинанда Месмера. Кевину он купил пожарную машину, самую большую из всех, какие были в магазине, и отправил вместе с письмом, в котором поблагодарил мальчика за рисунок и пожелал ему в жизни всего самого лучшего. Красный игрушечный автомобиль заставил его вспомнить о стареньком «вольво» Виктории, и он почувствовал укол совести. В особенности потому, что она проявила большую сдержанность, ни разу не напомнив ему о машине, но Томас знал, что она непрестанно о ней горюет. Он обзвонил всех бывших коллег и узнал, что машину все еще держат в полиции Западной Зеландии вместе с двумя «ауди» Якоба Месмера, над которыми продолжают трудиться полицейские техники, отыскивая в них оставшиеся улики. Они пообещали Томасу ускорить этот процесс и сразу по завершении отправить машину через какую-нибудь транспортную фирму обратно в Кристиансхавн.

– Надо бы купить тебе фруктов, – сказал Эдуардо, толкавший перед собой тележку. – Какие ты любишь больше? – Он пробежал глазами по полкам, на которых были выставлены фрукты.

– Терпеть не могу фрукты, – ответил Томас. Тяжело дыша, он остановился, опираясь на тележку. – Ну куда мне столько продуктов?

Эдуардо уже начал наполнять пустой пакет разными фруктами, тщательно отбирая плоды.

– Ты должен как следует питаться, Ворон. В больнице мне дали целый список, что тебе нужно есть, – возразил Эдуардо.

– С каких это пор мы живем одним домом?

Завязав пакет, Эдуардо опустил его в тележку.

– По-моему, Ворон, тебе пора серьезно обратить внимание на свое здоровье.

– Я и так это делаю. Но с моим двенадцатилитровым холодильником на борту мне некуда складывать все, что ты тут набрал.

– Значит, часть продуктов сложим в мой. – Эдуардо двинулся с тележкой вперед. – Печенье с отрубями, говорят, полезно для пищеварения, – заметил он, проходя мимо бакалейного отдела.

– Нет уж, спасибо. Желудок у меня работает прекрасно.

Вскоре Томас и Эдуардо вышли из универсама на Кристиансхавн-торв. Теперь, когда Эдуардо волок три битком набитых мешка, Томас поспевал за ним без труда. Полуденное солнце стояло в зените, и на площади кипела жизнь. Все скамейки были заняты гуляющими, а по площади сновали толпы пешеходов, направлявшихся к метро и выходивших оттуда.

– Привет! – улыбнулась Томасу внезапно возникшая из толпы молоденькая девушка. Она была одета в ковбойские шорты и оранжевый топ. – Это вам, – сказала она, сунув ему в руку красочную брошюру.

– Спасибо, – растерянно произнес захваченный врасплох Томас.

Она провела пальцами по растрепанным волосам, которые вихрами торчали во все стороны.

– Мы – небольшое объединение и называемся «Дети Света». Если захотите помедитировать или бесплатно поесть, приходите в наш центр, он неподалеку, на Бодмансстреде. Денег за это платить не надо.

Томас кивнул и засунул брошюрку в карман.

– Надеюсь, мы скоро встретимся. Всего вам доброго!

Томас ничего не ответил, а только проводил глазами девушку, которая убежала к маленькой группке молодежи, раздававшей брошюры. Там несколько человек пели хором под гитару, на которой играл сидевший на мостовой длинноволосый парень с босыми ногами.

– Как думаешь, это всегда так начинается, с песнями, и плясками, и мечтами о всеобщем вечном счастье? – сказал Эдуардо.

Томас пожал плечами:

– Во всяком случае, я видел, чем это кончается. Идем!

Они продолжили свой путь через площадь и вышли на набережную.

– А он в конце концов подписал? – спросил Эдуардо.

– Ты о чем?

– Ну, о контракте.

– Почему ты вдруг вспомнил?

– Да просто так. Я узнал из сообщения информационного агентства «Ритцау», что «Месмер ресурсиз», как и ожидалось, производят слияние с «SIALA». В срочном выпуске биржевого бюллетеня уже высказываются предположения о сроках проведения этого слияния.

– Я не собираюсь покупать их акции, – сухо сказал Томас.

– А они могут сильно подняться в цене, – шутливо заметил Эдуардо, поудобнее перехватывая мешки с покупками. – Я думаю, что независимо от того, подписал или не подписал Якоб Месмер предложенный контракт, в связи с его смертью все права перешли к Фердинанду Месмеру. Иначе он ведь не мог бы провести это слияние?

– Откуда мне знать. А к чему ты это?

– Да ни к чему, просто так сказал.

– Помолчал бы ты лучше.

– Прости, если что-то не то…

Томас только отмахнулся:

– Не обижайся. Я устал, вот и все. Извини.

В молчании они дошли до «Бьянки», где их уже ждал Мёффе. Томас понимал, что Фердинанд Месмер использовал его как пешку, хотя как именно, оставалось для него неясным, и это все больше раздражало.