Книга Маша и Ректор в шоке - Анна Гаврилова

Повинуясь охватившей панике, я закусила губу и глянула на Сириса ещё раз. Вдохнула, выдохнула, и вот после этого нашла в себе силы изобразить улыбку.

– Ой, у вас такие красивые рога, – сказала с придыханием. Прозвучало очень искренне! Так, что и сама почти поверила! – И глаза… Мм-м… лорд ректор, я поражена.

Тьма, окутавшая кабинет, плавно развеялась, а Сирис вернулся в прежнюю, человеческую форму. И руки на груди сложил! И заинтригованно заломил бровь – мол, давай, Машунь, продолжай.

Ну я и продолжила!

Вспорхнула со стула, подлетела к нему и, завороженно погладив прикрытый рукавом чёрной мантии бицепс, нежно заглянула в глаза.

– Вы открылись для меня с новой стороны, – сказала опять-таки с придыханием. – Не думала, что вы такой. Теперь ваше предложение выглядит гораздо привлекательнее.

– Но? – верно уловив интонации, подтолкнул Сирис.

– Я не могу так сразу. Мне нужно чуть-чуть времени, чтобы подумать.

Угу. Реально чуть-чуть. Буквально до обеда! Ведь к обеду Алекс точно в академию вернётся, и тогда…

– Мари. – Прозвучало очень сладко. Вернее, настолько сладко, что аж жутко сделалось!

В следующую секунду руководитель ВУЗа взял меня за подбородок и наклонился, чтобы опалить дыханием губы.

– Времени на раздумья нет, – прошептал он. – У меня приказ.

Бли-ин! А по папу-то я и забыла!

Мозг вновь заметался в панике, но решение нашлось быстро.

– Но вы же такой большой и могущественный…

– Конечно могущественный, – подтвердил ректор. – Однако ввязываться в драку с целым Орденом не готов. Это слишком затратно, Мари. К тому же, это разрушит мою легенду.

Пришлось прибегнуть к самому жесткому из всех каноничных методов – сделать большие и о-очень жалобные глаза.

Секунда. Две. Три. И… брутальный красавчик сдался.

Он отпустил мой несчастный подбородок и сказал:

– Ладно, Мари. Думай. Но только до утра!

Я чуть не подпрыгнула от счастья! Ура! Дело сделано, осталась малость – дождаться Волкова и…

А вот закончить мысль я не успела. Просто Сирис взял за руку, и окружающее пространство изменилось. Светлый просторный кабинет исчез, вместо него появился мрачный коридор, грубая каменная кладка и факелы.

Ну и ещё кое-что! Массивная деревянная дверь с небольшим, закрытым стальной решеткой окошком.

– А… – начала было я, только ректор возможности спросить не дал. Он стремительно распахнул эту самую дверь и впихнул меня в крошечное, дышащее сыростью помещение.

Ещё миг, и дверь захлопнулась, а я услышала, как проворачивается ключ в замке.

Погодите! Это что? Это как?!

Я резко развернулась и уставилась на Сириса в оба глаза. Он тоже смотрел – сквозь ту самую решетку.

На брутальной физиономии читались печаль и сочувствие, легче от которых, конечно, не стало. Выданный ректором комментарий, радости тоже не принёс:

– Тут немного темновато, – сказал он, – но поверь, это лучшее место для размышлений. Здесь гораздо чаще рождаются умные мысли, к тому же, сама понимаешь, учитывая твою способность к телепортации, оставить тебя на свободе не могу.

Я очень хотела ответить, но слов не нашлось. Вернее, слова-то были, но эмоции зашкалили, и единственное, на что оказалась способна – беззвучно открывать и закрывать рот.

Вот же скот! Гадкий, мерзкий, лишенный всякой совести Упырь! Да как он вообще смеет поступать со мной подобным образом! Ведь я… я…

– Я принцесса! – Нет, с эмоциями не справилась, но сказать всё-таки смогла.

Ректор улыбнулся уголками губ и кивнул, соглашаясь.

– А ещё тебя к пыткам приговорили, – напомнил он.

Очень хотелось выглядеть приличной, но я не смогла – крепко сжала кулаки, вскинула голову и взвыла. Попутно вспомнила весь запас бранных слов, однако выдать этот запас оказалось некому – переодетый человеком демон уже исчез.

То есть да! Он ушел, а я осталась! В крошечной грязной камере без окон. Но самое неприятное – я уже знала, что тут, как и в покоях самого Сириса, телепортационные заклинания не работают. И раз так, то… как же я с Волковым свяжусь?!

Осознав степень засады, я взвыла снова.

Потом подумала про предстоящее изгнание из Мари Брехунье демона, и захотела зарыдать.

Это что за нафиг? Что за незапланированные баги? Что за бракованное фэнтези?! Ведь я была хорошей девочкой, а они!.. Они!

– Мама… – пропищала я.

Громко хлюпнула носом, вытерла этот самый нос рукавом мантии и поняла, что сейчас действительно расплачусь. Просто это было нечестно. Несправедливо! И, главное, никаким позитивом тут уже и не пахло!

Следующие полчаса ушли на метания по камере и попытки взять себя в руки. Последнее было особенно сложно, ибо эмоции бурлили, как лава в жерле проснувшегося вулкана, и били чётко в мозг.

Такая атака давала весьма неприятные плоды – мозг соображать отказывался! Я могла только нарезать круги в тесном пространстве, махать руками и истерически визжать.

А спустя полчаса – всё, выдохнула и резко успокоилась. Постояла с минуту, вглядываясь в зарешеченное окошко на двери и, зажмурившись, призвала магию огня.

А что? А почему нет? Ведь точно помню, что я эту магию изучила! Ну а там, где магия огня, там что? Правильно! Боевые фаерболы!

Именно такой фаербол я и попыталась призвать. К полному счастью попаданки, всё получилось, и почти сразу в тюремную дверь впечатался увесистый, точно опасный огненный шар.

Только эффект от удара оказался совсем не таким, как рассчитывала. Дерево не обуглилось, а дверь с петель не слетела. Более того, вместо положенного грохота, я услышала басистое и раздраженное:

– Да ты достала!

Я… растерялась и даже слегка присела. Кто это сказал? Я разве не одна?

Увы, но очень скоро выяснилось, что я действительно в компании – в закрытом решеткой окошке зеленоватая орочья морда показалась. Тюремщик – а это точно был он, – хищно оскалился, демонстрируя некрасивые зубы, и рыкнул:

– Ты чего орёшь? Неужели настолько дурная, что до сих пор не поняла?

– Не поняла чего? – совсем растерялась я.

– Эти камеры рассчитаны на магов, – рыкнул орк. Кстати, невероятно рослый для своей расы. – И ваши заклинания тут не работают!

– Совсем-совсем? – уточнила… ну так, на всякий случай.

Орк оскалился шире прежнего и не ответил, а я…

Выдохнула, потом опять вдохнула. Расправила плечи, одёрнула мантию и подарила хмурому индивиду самую нежную улыбку. И спросила:

– А ты знаешь, кто я такая?