Книга Валентина. Тайные желания - Ноэль Гаррисон

Он уплыл. Она отступает от окна и медленно опускается на пол. Теперь можно поплакать, ее надежда вылетела в окно. Она пытается ухватиться за слова трактирщика. По крайней мере на время. Он должен вернуться. Ведь он дал ей слово. И все же, где-то глубоко внутри она осознает: этого не случится. Она начинает всхлипывать – мысль о муках беременности без Сантоса рядом невыносима. Его ребенка украдет синьор Бжезинский. Всем скажет, что это его наследник. Каким он будет отцом? Станет ли бить ребенка Сантоса так же, как бьет ее, как избил Пину сегодня утром? Конечно же, да.

Ах, если бы она была мужчиной! От злости и бессилия Белль сжимает кулаки и скрежещет зубами, ощущая на губах соленые слезы. Если бы она могла, то убила бы синьора Бжезинского.

Пока она, сжавшись в комок на полу своей квартиры, предается горестным размышлениям, на ее плечо мягко ложится маленькая рука.

Она поворачивается и сквозь пелену слез видит Пину, которая склоняется над ней и берет ее за руки. Пина ведет ее к кровати и усаживает. Не произнося ни слова, юная горничная нежно вытирает ей слезы, снова и снова целуя в губы. Белль качает головой. Ее горе настолько велико, что никто не утешит ее, никто, кроме Сантоса. Но Пина не отступает. Она расстегивает мокрый морской китель Белль и снимает с нее шапочку. Проводит пальцами по влажным волосам хозяйки. В платье балерины она еще больше походит на ангела, когда расстегивает и снимает пропитанную водой одежду Белль. Потом укладывает Белль на спину и, чтобы согреть, растирает ее замерзшую кожу. Она растирает и лицо, отчего Белль затихает и закрывает глаза. Она касается ее шеи, плеч, каждый палец Белль она подносит к своим губам и целует. Она растирает ее живот и сокровище, которое находится внутри, ее груди, уже начавшие набухать, легонько сжимает пальцами соски. Она растирает ноги и ступни Белль, и здесь не обходит вниманием ни один из пальцев. Гладит она и между ног, так несмело, так нежно. Ее невесомые пальцы постепенно уступают место мягкому языку.

Белль тяжко вздыхает. Как будто вздохнуло само время – так давно все это началось в ее шестнадцать лет и заканчивается сейчас, в этот миг покоя с Пиной. Она не противится девушке, потому что физические ощущения – единственное, что поддерживает в ней жизнь. Она этого не осознает, но чувствует преданность Пины и позволяет ей окутать себя любовью. Этот целебный бальзам успокаивает ее сердце.

– Птичка Луис! Птичка Луис!

Белль просыпается.

– Птичка Луис!

Это ей снится? Белль лежит в объятиях спящей Пины. Она аккуратно снимает с себя руки девушки. Она слышит плеск воды о борт лодки, прямо за окном. И голос.

– Птичка Луис!

Голос не мужской, но она инстинктивно понимает, что его обладательница принесла весточку от Сантоса. Она выбирается из кровати, накидывает шелковый голубой халат и выходит на балкончик.

Дождь уже закончился, однако небо все еще затянуто тучами и канал полон серых теней. Под балкончиком – гондола, в ней сидит женщина. Она в длинном алом платье и босая, хотя кутается в изысканный черный плащ. Лицо ее скрыто белой венецианской маской. Впрочем, несмотря на маскировку, Белль узнает ее волосы, длинные медно-рыжие локоны, пышным каскадом ниспадающие на плечи. Это Лара, масочница.

– Лара! – кричит Белль. – Лара, где Сантос?

Но Лара поднимает на нее маску и качает головой, как будто подавая знак молчать. Она встает в гондоле, и теперь Белль видно, что женщина что-то держит в ладонях. Когда она раскрывает их, с них взлетает птица, черный дрозд. Белль замечает, что к лапке дрозда привязано что-то. Ее охватывает паника. Дрозды – дикие птицы. Как заставить его прилететь? Но птица, точно почувствовав ее отчаяние, летит прямо к ней и садится на ограждение балкона, моргая умными глазками.

Белль неуверенно протягивает к ней руку, и птица запрыгивает на ладонь. Теперь видно, что к одной ее лапке привязан малюсенький бархатный мешочек. Дрожащими пальцами она отвязывает его и берет мешочек в свободную руку. Потом поднимает ладонь и отпускает птицу. Когда она снова смотрит на канал, там уже нет ни Лары, ни гондолы. Что это было? Призрак? Но мешочек крепко зажат у нее в руке. Она заходит в комнату и развязывает его.

Внутри лежит золотое колечко. Нет, это не кольцо для нее, а золотая серьга Сантоса. Видеть ее у себя на ладони, вспоминать, как прикасалась к ней в последний раз, когда он входил в нее и она сжимала его голову руками, почти невыносимо. В горле у нее – комок. Получить такой подарок – настоящее чудо.

Но в мешочке лежит что-то еще. Крохотный клочок бумаги. Она достает его и удивляется миниатюрному почерку своего любовника. Подумав о том, что до сих пор ни разу не видела ничего им написанного, она начинает читать микроскопическое письмо. Перечитывает снова. Потом еще раз, не веря, что он просит ее о таком.

Валентина

Конверт лежал в почтовом ящике, хотя на нем нет ни марок, ни печатей. Почерк она узнает мгновенно. Она разрывает конверт, еще даже не войдя в квартиру. В руки ей падает билет на поезд. Это билет первого класса от Миланского Чентрале до Санта-Лючия в Венеции. На билете указано сегодняшнее число и время отправления – через два часа. Тео что, рехнулся? Что это за игры? Бросил ей в почтовый ящик билет – и ни слова объяснения. У нее сегодня могла быть съемка или другие дела. За каких-то два часа она должна собраться и успеть на вокзал.

После вчерашней ночи в Темной Комнате Валентина думала, что он будет дома, когда она вернется. Она уже была готова признаться ему в своих чувствах, сказать, что наконец поняла всю глубину его любви, осознала, что он значит в ее жизни. Собиралась просить прощения. Но он так и не появился. Время шло, и угрызения совести постепенно сменились злостью и раздражением. Всю ночь она не могла заснуть и металась в кровати, так что с утра встала еще более уставшей и взвинченной. Он манипулирует ею, вот что он делает. И этот железнодорожный билет – очередное тому доказательство. Так вот, никуда она не поедет. Будет знать!

Однако, пока она поднимается на лифте, кусая губы, ее начинают одолевать сомнения. А что случится, если она все же поедет? Когда лифт останавливается и она открывает решетки, в голову ей приходит мысль. Все это игра. Точно так же, как альбом с эротическими фотографиями. Так же они играли, когда еще не жили вместе и встречались по разным тайным явкам, словно прятались от кого-то. Это ей очень даже нравилось. Может быть, Тео решил таким образом ее развлечь?

Ну ладно, неохотно решает она, входя в квартиру. Она поедет. Просто потому, что так совпало – сегодня она не работает.

Две стороны натуры Валентины вступают в противоречие (сердце, ее мягкая половина, и разум – главный защитник), поэтому она выбирает самый двусмысленный наряд своей прабабушки. Это небольшой костюм-двойка в тонкую полоску, мягкая фетровая шляпка, тонкая шелковая камисоль[20] и очень женственные французские трусики. Туфли с плоской подошвой она отметает и надевает ботинки на шнурках и на высоком каблуке, чтобы прибавить себе немного роста. Превратившись таким образом в эдакого андрогенного гангстера, она чувствует себя гораздо увереннее.