Книга Драйвер заката - Евгений Прошкин

– Овчинников первым провел всесторонние исследования электронных нейромедиаторов, известных как «виртуальные наркотики», – принялся цитировать он. – В результате была создана фундаментальная научная база для классификации нелегальных морфоскриптов.

Сигалов хоть и не занимался подобным, но про «Квадрат Овчинникова» мог рассказать куда больше, чем сетевая энциклопедия. Однако он даже не предполагал, что это тот самый Овчинников и что именем славного старика уже названа улица в Москве.

– В то же время утечка этих данных позволила морфоскриптерам-нелегалам существенно разнообразить ассортимент запрещенного контента, – увлеченно продолжал водитель. – Подобно таблице Менделеева, классификатор содержал еще не созданные, но принципиально возможные нейромедиаторные композиции. Впоследствии база данных получила неофициальное название «Квадрат Овчинникова», хотя научное сообщество неоднократно пыталось добиться запрета…

– Не надо всё это читать, – прервал его Сигалов. – Смотрите, пожалуйста, на дорогу.

– Боюсь, теперь не успеем, – озадаченно промолвил таксист.

– Куда не успеем? – насторожился Виктор.

– В Мытищи эти ваши. Сейчас пробки начнутся. Нет, ну то есть успеем, конечно, но только вот…

Они и впрямь не успели. Сигалов увидел над собой тяжелое лицо куратора: Коновалов склонил голову, и его щеки по-бульдожьи отвисли. Казалось, что из багровых губ сейчас просочится и капнет слюна. Виктор прикрылся рукой, а чтобы это не выглядело как брезгливость, тем же движением стянул с головы обруч.

– Как успехи? – кисло поинтересовался куратор, отстраняясь от кровати и позволяя Сигалову встать.

– Вы были правы, – признался тот. – Сплошное молоко, могли бы и пораньше выгрузить.

– А я предупреждал! – с удовлетворением сказал Коновалов.

– На то вы и начальство. А где Сан Саныч? – Виктор постарался, чтобы вопрос звучал непринужденно.

– У Керенского слишком много дел, чтобы стеречь твой сон. Особенно если сессия заведомо бесполезная, – мстительно уточнил куратор. – Ну… от чего ушли, к тому и пришли, да, Витя?

– Орбитальное кольцо, – внезапно выдал Сигалов. – Вот что может привести к глобальной катастрофе. Точнее, к Закату, – сказал он, понизив голос, хотя в палате больше никого не было.

– Ты опять за своё – перебирать версии? Проверяли всё, и кольцо это проверяли тоже. И даже если проблема в нем, там есть кому мониторить обстановку. Думай лучше про скрипт.

– Тогда остается одно: он сам приведет к Закату. Индекс – и есть причина.

– Морфоскрипт? – не поверил куратор. – Вечная темень и снег с пеплом круглый год – всё из-за скрипта? Как ты себе это представляешь?

– Пока никак. Но я не понимаю, почему он не показывает тридцать первое мая. Единственное предположение: в этот день что-то произойдет с ним самим. Что-то случится с Индексом.

– Что с ним может случиться? Это один из самых охраняемых объектов.

– Вы забетонировали офис, поставили тут крутой лифт и теперь считаете, что Индекс в безопасности?

– Ты за дурака-то меня не держи, Витя. При чем тут офис? Индекс – не бриллиант, который лежит где-то в сейфе, он распределен по всей сети. Думаешь, если мне скоро на пенсию, так я, значит, при лучине родился и ничего не смыслю? Да я начинал в сети, когда тебя еще в проекте не было! Первые деньги я заработал в девять лет – на таком, о чем ты и понятия не имеешь. И я даже не смогу тебе объяснить эту схему, потому что сеть уже двадцать раз изменилась. А все свои иронические замечания ты можешь вставить себе в дисковод.

– Во что?..

– И поглубже.

– Я примерно об этом и говорил, – проблеял Сигалов, догоняя куратора на пути к выходу. – Как бы вы ни защищали Индекс, атака на сеть отнимет у него ресурсы. Физически со скриптом ничего не случится, но без вычислительной мощности он остановится и превратится в мертвый код.

– Атака на всю сеть? Крайне сомнительно. Да и чем остановка Индекса грозит миру? Он, слава богу, ни на что не влияет.

– Тунгусский дата-центр успеют достроить до конца мая?

– Давно уже построен, сейчас там финальная стадия, всё практически готово.

– До Заката закончат?

– Неизвестно, но где-то в этих числах примерно. Ты опять увлекаешься поиском причин в реальности?

– Да нет, Игорь Сергеевич, это я как раз о скрипте думаю. Только не уловлю никак… Что-то крутится такое – очевидное, ясное… Но схватить не могу. А вы, значит, верите в лучшее, если накануне Заката собираетесь новый дата-центр запускать?

– Надеемся. Что еще остается? Или мы должны, как Зубаткин, затариться блондинками и – в последний отрыв?

Они вышли из лифта на этаже офисных клетушек с прозрачными перегородками. Работа кипела: менеджеры в белых рубашках висели на связи или гипнотизировали мониторы. У Виктора вновь появилось ощущение, что он находится в какой-то финансовой конторе.

– Я хочу видеть брата, – сказал он.

– Исключено, – твердо ответил куратор.

– Почему?

– Там, где он находится… В общем, это не место для экскурсий. Ты же знаешь, в каком он состоянии. Считай, что его там нет. – Коновалов остановился и повернулся к Сигалову. – Его действительно нет на этом свете. Ты должен смириться с тем, что Кирилл погиб еще пять лет назад. То, что от него осталось… Часть плоти, в которой удерживается сознание, – это не твой брат. Получается, даже хорошо, что вы не были знакомы. Это совсем не то, что потерять близкого человека. Уж поверь.

– Тогда мне нужно будет загрузить тридцать первое мая. Не сейчас, позже.

За последнюю минуту в коридор никто не выходил, тем не менее куратор быстро оглянулся по сторонам.

– Опять в молоко? – полушепотом спросил он. – Зачем? Что ты там не видел?

– Ничего не видел. Но мне кажется, я что-то почувствовал.

– В каком смысле? – Коновалов нетерпеливо переступил с ноги на ногу. – Вот что, Витя. Никто не против, чтобы ты работал и искал ответ. И не просто искал, а чтобы вовремя нашел, ты для этого здесь и нужен. Но все твои ощущения с предчувствиями и прочий воздух… Нам это не поможет, ясно?

– Мне кажется… Пардон, конечно, но это самое правильное слово: кажется. Короче, я думаю, что Индексу известна причина Заката и он специально прячет от нас этот день.

– Зачем? Чтобы мы не сумели предотвратить Закат?

– Или для чего-то другого.

– Для чего «для другого»?! – взвился куратор.

– Вы воспринимаете Индекс как придаток к нашему миру. А с его точки зрения всё может быть наоборот.

– У него нет никаких точек зрения! Это строки кода, и больше ничего!

– Я не про скрипт, я про Кирилла. Про то, что от него осталось.