Книга Во имя победы - Дмитрий Устинов

– Не должно быть, Дмитрий Федорович.

– Надо проверить. Давайте-ка сделаем это вместе. Не возражаете? Кто возьмется со мной за эту работу?

– Да, наверное, Камзолову сподручней всего.

– Ну что, товарищ Камзолов, проверим?

– Проверим, товарищ нарком.

– Где тут у вас можно уединиться, чтобы никому не мешать?

– В центральной лаборатории.

– Пошли.

К 5 часам утра анализ и проверка расчетов были закончены. Оказалось, что ошибок в них действительно нет. Значит, надо было ускорить работы по доводке.

Я посмотрел на бледного, с запавшими глазами Камзолова:

– Устали? Ничего, сейчас разомнемся, умоемся, как рукой снимет. И еще есть средство от усталости отличное, знаете какое?

– Нет…

– Квас! Обыкновенный русский хлебный квас!

Квас нашелся в заводской столовой. Он действительно взбодрил нас, и мы продолжили работу.

На ответственном, переломном этапе войны люди будто включили в действие самые глубинные резервы своих духовных и физических сил. Именно это прежде всего позволило увеличить производство и обеспечить армию необходимым количеством вооружения и других средств. Наша промышленность в 1943 году стала поставлять фронту боевой техники значительно больше, чем промышленность Германии и ее сателлитов давала фашистской армии. Например, танков и самоходных артиллерийских установок, артиллерийских орудий и минометов мы производили в течение этого года в два с лишним раза больше, чем Германия. Число орудий в действующей армии в 1943 году увеличилось в пять раз по сравнению с началом войны. Причем резко возрос удельный вес крупных калибров. 130 тысяч орудий всех видов выпустили за 12 месяцев артиллерийские заводы, то есть почти 11 тысяч ежемесячно!

Казалось бы, при таких масштабах можно пренебречь десятками и уж тем более единицами тех или иных изделий, значившихся в планах нашего наркомата. Но нет, в том и сила плана, графика, вообще по-настоящему дисциплинированной, организованной работы, что они не допускают никаких отступлений. Это закон, который, собственно, и является таковым до тех пор, пока неукоснительно выполняется. А что касается единиц, так без них нет ни десятков, ни сотен, ни тысяч. И если эта аксиома верна сама по себе, то по отношению к оружию она вдвойне и втройне важна и значительна. Ведь каждая пушка, винтовка, каждый пулемет – это уничтоженный враг, это защищенная пядь родной земли.

У меня под рукой всегда был график ежемесячного, еженедельного и ежедневного выпуска продукции предприятиями наркомата. Он разрабатывался на основе плана, утвержденного ГКО. Следует сказать, что в целях улучшения руководства военной экономикой начиная с 1943 года контроль за работой оборонных отраслей промышленности стало осуществлять специально созданное Бюро ГКО. Непосредственно за поставку вооружения в Совнаркоме и Госплане СССР отвечал заместитель председателя Госплана Петр Иванович Кирпичников. У нас с ним установились самые тесные деловые контакты, полное взаимопонимание. Госплан СССР в этот период перешел к планированию производства танков, авиации, артиллерии, боеприпасов не поквартально, как прежде, а на каждый месяц. Эти планы как раз и утверждались Государственным Комитетом Обороны.

График выпуска продукции предприятиями наркомата служил не только большим подспорьем в организации управления и контроля, но и важнейшим источником комплексной информации. В нем отражались количественные показатели производства, время поступления сырья и материалов на заводы-изготовители, сроки разработки и выпуска новых образцов оружия, отправки вооружения на фронт. Здесь же была и карта железнодорожной сети страны, на которой фиксировалось передвижение составов, а нередко даже отдельных вагонов с материалами и сырьем для заводов. Причем руководители главных управлений, главснабсбыта и транспортного отдела наркомата были обязаны в любое время знать о местонахождении грузов и в случае необходимости принимать немедленные меры для неукоснительного выполнения графика.

Как-то артиллерийский завод, директором которого был Б.А. Хазанов, вместо 25 пушек по графику сдал 24. Получив сообщение об этом, я вызвал Н.Э. Носовского:

– Вы знаете, что Хазанов недодал одну пушку?

– Знаю, Дмитрий Федорович.

– Как это могло случиться?

– При отстреле обнаружились некоторые дефекты, и отдельные пушки были сняты. В результате одной пушки не хватило для сдачи по графику. Но уже завтра Хазанов обещал войти в график.

– Вы сами разговаривали с Хазановым?

– Нет, Дмитрий Федорович. С ним говорил ведущий инженер главка.

– Звоните Хазанову.

Носовский поднялся, торопясь к себе, чтобы связаться с заводом.

– Нет-нет, – остановил я его, – звоните сейчас же, с моего аппарата!

Соединили быстро. Кстати сказать, связь у нас во время войны, как правило, работала надежно.

– Алло, Хазанов? – заговорил Носовский, глянув в мою сторону: директор, мол, на месте. Директор действительно был на месте, хотя там, в Сибири, было уже далеко за полночь. – Как это вы допустили, что сорвали сегодня график?

Слушая, что отвечает ему директор, Носовский хмурил брови, теребил шнур телефонной трубки.

– Ладно. Ладно, говорю. – Носовский снова бросил взгляд в мою сторону и спросил Хазанова: – Вам известно, что ГКО контролирует выполнение графика ежедневно? Ага, известно! Очень хорошо. Так я еще повторю: ежедневно! Учтите это и больше подобных вещей не допускайте. Да и нарком за срыв графика по голове не погладит. Ясно? Ну и отлично. До свидания.

Носовский положил трубку.

– Хазанов свой долг уже ликвидировал, Дмитрий Федорович. Сегодня график выполнен с превышением в одну пушку.

Эпизод, о котором я рассказываю, – один из множества, случавшихся каждодневно на всем протяжении войны. Но как раз в силу этого он является весьма показательным. В годы войны выполнение планов и графиков во всех звеньях и на всех уровнях было не только первостепенной хозяйственной, но и нашей главной партийной заботой. Причем, подчеркиваю, речь шла о своевременной поставке фронту оружия вплоть до отдельного орудия, авиапушки, пулемета, автомата или винтовки.

Наш наркомат, как, впрочем, и другие оборонные наркоматы, нередко получал от ГКО дополнительные задания. Как правило, они были связаны с увеличением выпуска тех или иных видов вооружения или комплектующих изделий. И если поначалу, особенно в первом периоде войны, эти задания весьма болезненно сказывались на ритме производства, то в 1943 году в отрасли была создана такая развитая база, которая позволяла успешно справляться с любыми сверхплановыми заданиями. Да и центральный аппарат наркомата к этому времени представлял собой хорошо отлаженный механизм, работал четко, оперативно, без перебоев. У нас сложилась гибкая система взаимодействия с другими ведомствами, с представителями Ставки, сотрудниками Генерального штаба, Главного артиллерийского и Главного автобронетанкового управлений Красной армии, военачальниками фронтового и армейского звеньев.