Книга Небеса подождут - Тейлор Келли

Будь они прокляты, это мужики в серых костюмчиках, которые увели Клер вверх по лестнице. Если бы они дали нам поговорить еще хоть несколько минут, я бы спросила у Клер, что конкретно она подразумевала под «правильными поступками». Но как я, спрашивается, могла бороться за Дэна и какой в этом был смысл, если задание свое я явно провалила? Может быть, Клер намекала на то, чтобы я послала куда подальше предупреждения святого Боба и все-таки попыталась поговорить с Дэном? Но я же знала, что у меня снова пропадет голос и Дэн меня не услышит. Или Клер призывала меня просто жить дальше? Ведь она мне говорила, что Анна влюблена в Дэна, а я ей не поверила. А теперь я все увидела собственными глазами. Чувства Анны к Дэну были написаны у нее на лице. И такое выражение лица я у нее видела раньше только раз.

Я встала со стула, опустилась на колени рядом с кроватью и заглянула под нее. Мой фотоальбом лежал на своем обычном месте — пылился рядом с одеждой, упакованной в вакуумные чехлы, и коробками с обувью. Я вытащила альбом и перевернула несколько страниц. Только тогда я поняла, что ищу: я разыскивала фотографию Анны, на которой она была запечатлена вместе со своим бывшим бойфрендом, Джулианом. Фото было сделано на вечеринке в честь дня рождения Дэна, три года назад. Дэн и Джулиан сидели на нашем диване, обняв друг дружку за плечи, а в свободных руках держали банки с пивом. Оба улыбались в камеру. Но не их улыбающиеся лица мне хотелось увидеть. Я искала Анну, примостившуюся на подлокотнике дивана. Она смотрела на Джулиана с нескрываемым обожанием.

Анна познакомилась с Джулианом, когда он устроился на работу персональным менеджером в ту организацию, где работала она. Он попал к Анне в подчиненные и был на пару лет моложе ее, но она в него незамедлительно втюрилась. Она даже позвонила мне в первый же день, как только Джулиан вышел на работу, и сообщила, что только что познакомилась с мужчиной, за которого хочет выйти замуж, а Анна — не из тех людей, которые делают скоропалительные заявления, не будучи в чем-то на сто процентов уверены. Она в свое время клялась, что в ней от рождения нет ни капли романтических чувств и что она скорей сдохнет, нежели прошествует по церкви в белом платье с фатой. Именно поэтому эта новость меня так взволновала. К следующим выходным они уже встречались, и Анна объявила, что безумно влюблена в Джулиана. Она призналась мне, что у него есть пара-тройка недостатков, но что все это ерунда. Ну, любит мужик пропустить рюмку-другую время от времени, но разве мы все этого не любим?

Несколько месяцев спустя, когда Джулиан начал звонить на работу и сказываться больным после очередного загула, Анна его прикрывала. «Подумаешь, — говорила она тогда, — мы все после больших пьянок притворяемся хворыми».

Год спустя, когда Джулиан сам наконец признался в том, что у него проблемы с алкоголем, и согласился лечь в реабилитационную клинику, Анна звонила ему каждый день, параллельно очищая свою квартиру от пустых бутылок. Когда он вернулся к ней, бледный и истощенный, Анна приютила его. Она с ним разговаривала, она придумывала разные безалкогольные развлечения. Как-то раз она мне сказала, что готова ради него на все, потому что знает: он — ее мужчина. И она сама в это верила. До тех пор, пока однажды не вернулась домой с работы и не застала Джулиана в постели с одной из медсестер из реабилитационной клиники.

Мы с Джесс выхаживали Анну после этого удара. Мы с ней выпивали, подолгу разговаривали, укладывали ее в постель, ложились рядом и обнимали ее, пока она горько плакала. Каждую ночь она засыпала в слезах. Прошло несколько месяцев, и постепенно Анна стала холодной, желчной и циничной. Она успела переспать с таким числом мужиков, что мы потеряли счет. Она придумывала себе вымышленные имена, она давала мужчинам неправильные номера телефонов, а потом вышвыривала их посреди ночи из своей спальни. «Никто мне больше не заморочит голову», — заявляла она нам, и мы понимали: так и будет.

В прошлом году Анна решила, что больше всего на свете ей хочется забеременеть. Тогда и появился ее план насчет донора спермы. Мы с Джесс волновались за нее, но что мы могли поделать? Она была такая упрямая, что, если уж заберет что-то в голову, отговаривать ее бесполезно. К тому же она уже так долго была мужененавистницей, что такое решение было вполне логичным.

Я решительно закрыла фотоальбом. Анна ненавидела всех мужчин поголовно… пока не начала встречаться с Дэном. Как бы сильно я ни старалась, я никак не могла забыть нежность в ее глазах перед тем, как она поцеловала моего жениха. Как-то уж так получилось, что Дэн растопил ее ледяное сердце, и она снова стала «доброй и нежной» Анной, верящей в любовь. Эта «добрая и нежная» Анна могла спасти Дэна от одиночества, от желания напиваться до бесчувствия. Она могла его приютить, утешить, защитить, могла ухаживать за ним. Она была способна делать все то, чего не могла делать я. Даже если я не провалю свое задание, все равно я никогда не смогу прикоснуться к Дэну, никогда не смогу с ним поговорить. Что вообще умеет призрак? Парить у изножья кровати? Кого это утешит?

Я поднялась с пола и подошла к гардеробной. Мое свадебное платье по-прежнему висело на плечиках в пластиковом чехле, но оно было отодвинуто так, что мне была хорошо видна дверь, ведущая к чистилищу. За дверью находились эскалаторы, по одному из которых Клер вчера поднялась в рай. Я расстегнула «молнию» на пластиковом мешке, и кончики моих пальцев притронулись к мягкому шелку. Когда я была жива, свадебное платье для меня символизировало будущее. Теперь оно символизировало все то, что я потеряла. Я была настолько убеждена в том, что возвращаюсь в мир живых ради того, чтобы помочь Дэну, но… я себя обманывала. Я обманывала себя почти три недели. Не ради Дэна я старалась выполнить задание — он во мне не нуждался. По крайней мере, я была ему совсем не нужна в виде призрака. Нет, это я в нем нуждалась. Мне нужно было делать вид, будто я не умерла и что мы все еще сможем прожить вместе до скончания наших дней. Но такого понятия как «скончание наших дней» уже не предвиделось. Мои дни были окончены. А Дэн мог продолжать жить. Насколько же я была эгоистична, полагая, что он будет горевать обо мне всю свою жизнь!

Я резким движением застегнула «молнию» на чехле со свадебным платьем и уставилась на дверь, за которой находились эскалаторы. Я словно бы услышала голос Брайана: «Порой, Люси, люди выполняют задание, но решают не становиться призраками».

Когда он мне так сказал, я не поняла смысла его слов. Тогда мне было обидно из-за того, что моя мама сначала вернулась в мир живых, желая остаться со мной, но потом все же выбрала рай. Теперь слова Брайана обретали смысл. Мама увидела, что обо мне заботится Дэн, что нам хорошо вместе. У нее не было никакой необходимости являться мне в виде привидения и убеждать меня, что она тут, рядом, что она обо мне позаботится. И вот теперь это самое для Дэна делала Анна, а он назвал ее своим ангелом и поцеловал ее. Он до сих пор любил меня. Я была уверена в том, что он до сих пор меня любит, но он вел себя так, как себя ведут все, кто потерял любимого человека: горюют и плачут, а потом продолжают жить и перестраивают свою жизнь заново.

Я протянула руку к дверной ручке. «Если я люблю Дэна, — решила я, — я должна поступить только так…»