Книга Мое бурное прошлое - Лорен Хендерсон

Скоро я не смогу положиться даже на Льюиса. Он поймал мой взгляд, улыбнулся и провел рукой по волосам. Это был очевидный призыв. Будь Льюис девчонкой, он бы надувал губки и перекидывал волосы с одного плеча на другое. С одной стороны, такая перемена в нем удручала. Я и не представляла, что продвинутый по службе Льюис окажется совсем другим Льюисом. Кому нужна опора, которая с тобой заигрывает? Но с другой – до чего же это лестно! Ведь эта экзотическая помесь жеребца и очаровательного щенка еще и моложе меня! Весь остаток дня я прошагала энергичной прыгающей походкой, хотя у меня и не было уникальных кроссовок Лайама с пружинами на пятках.

Глава 22

Я дважды звонила Джил, но оба раза не застала ее дома. Оставила чрезвычайно осторожное сообщение, преследуемая страхом снова угодить в западню. Может, это и к лучшему, что мне не удалось с ней поговорить. Эмоциональный надрыв близких людей всегда опустошает как смерч. Джил зарядит на добрый час, перебирая все, что Филип ей когда-либо говорил, а под конец, припомнив, как ублюдок потребовал вернуть ему ключи, разрыдается в голос. А я совершенно не в форме, чтобы терпеливо все это выслушивать по второму кругу.

Меня даже подмывало отключить телефон, но я этого не сделала. И не потому, что мой любимый проблемный клиент названивал каждую минуту, желая, чтобы я в сотый раз подтвердила, что презентация пройдет на ура, а шоу станет хитом сезона. Нет, я до сих пор ждала звонка от Алекса (дура!), несмотря на то что прошло уже полторы недели, и я прекрасно понимала, что если он хотел мне позвонить, то сделал бы это уже давно. Сейчас звонок смахивал бы на скрытое оскорбление. В такой ситуации Алексу пришлось бы углубиться в затяжной рассказ о катастрофических проблемах на работе или в семье, и тогда мы оба начали бы барахтаться в сетях лжи, обрекая на смерть все то хорошее, что могло бы произойти. Я твердо верю в то, что если путь извилист с самого начала, то со временем он так завихряется, что превращается в дьявольски хитрый лабиринт.

Однако на данном этапе я все еще включала автоответчик, когда шла принимать ванну и могла не услышать звонок. Знаю, глупо. Надеюсь, через пару недель чары рассеются и я перестану кидаться к телефону в надежде услышать его голос. Я не могла понять, отчего так запала на него. В чем его притягательность? Ведь я вряд ли стала бы вздрагивать, позвони Йохан, или, скажем, Петер, или, если уж на то пошло, тот парень, который чуть не трахнул меня на конференции. Как его там? А, Том. Алекс несколько потрепан и слегка толстоват (может, я и преувеличиваю, но бока у него выпирают). Он не льстил мне, не водил меня в шикарные рестораны и не целовал так, что захватывало дух. Вообще никак не целовал. Это смешно. Я извожусь из-за мужчины, при этом даже не зная, как он целуется, черт его дери! Мэл права. Я изменилась. Вот в прежние времена… В прежние времена я бы проверила, как он целуется, в нашу первую же встречу – когда он провожал меня домой – и уж точно оседлала бы его после ужина.

Прозвенел дверной звонок, и я вздрогнула; полотенце, обмотанное вокруг головы, сползло на глаза. Сражаясь с ним и чертыхаясь, я рванулась к домофону, уверенная, что это Алекс, который как бы невзначай оказался у моего дома по пути в «Плевок» и потому решил пригласить меня. Невзирая на свое решение пораньше лечь спать, я уже судорожно соображала, что надену. Это будут обтягивающие джинсы-стретч, которые лихо выталкивают задницу наверх, не оставляя при этом на теле жутких красных отметин… А еще новый темно-зеленый полосатый пуловер, который, конечно, не шик, зато с глубоким вырезом…

– Кто там? – взволнованно спросила я домофон.

– Джу? Это я. Откроешь?

Я будто вернулась на четыре года назад. Палец застыл на полпути к кнопке.

– Джу? – нетерпеливо повторил голос. – Это Барт, дурочка. Давай жми кнопку.

Что я и сделала чисто машинально. Затем оглядела себя с ног до головы. Я же не собираюсь открывать Барту, завернутая в полотенце (хотя в случае Алекса я бы так и поступила – мелькнула бы полуобнаженной нимфой и ускользнула одеваться, подогрев его интерес на весь вечер). Я стремглав кинулась в спальню и, когда Барт позвонил в дверь, предстала перед ним в своей самой сдержанной и просторной пижаме, вытирая волосы полотенцем.

Барт не изменился. Впрочем, что-то в нем было не так. Неплохо одет, на шее болтается какой-то серебристый медальон. Я не разобрала, что на нем изображено. Однако выгоревшие волосы по-прежнему неистовствовали, подборок, как всегда, зарос щетиной, а физиономия, растянувшаяся в радостном оскале, сияла не хуже электрической лампочки. От этой ухмылки мое сердце неизменно давало слабину. Какое бы злодейство ни совершил Барт накануне, от его улыбки я чувствовала себя чертовски любимой и прощала все.

– Здорово, задница болотная! – заорал Барт, заключая меня в крепкие дружеские объятия. – Как поживаешь?

– Э… неплохо, – промычала я в его плечо. Что-то зацепило меня, когда я вновь оказалась в его объятиях. Я знала его тело почти как свое собственное. Впрочем, это не был шоковый удар сексуального желания, а скорее возвращение в родной дом. Его накачанная грудь, твердый плоский живот… Барт обладал тем крепким ирландским телом, которое остается стройным и подтянутым, несмотря на все безумства его обладателя – от ночных вакханалий до уничтожения чипсов тоннами. Я могла закрыть глаза и все равно по памяти вспомнила бы весь рельеф его торса до мельчайших подробностей.

Барт взял меня за плечи и заглянул мне в лицо:

– Выглядишь как черт знает что. Зашиваешься на работе?

– Нет, пытаюсь побороть грипп. Ну и зашиваюсь тоже.

– Ах ты, задница болотная, – мягко упрекнул он. – Ты бы следила за собой, что ли. Меня-то рядом нет.

Барту всегда казалось, что он был образцовой сестрой милосердия во время моих болезней. В действительности же он растерянно мыкался по квартире, не зная, что предпринять. Он полагал, что в первую очередь нужно натащить из деликатесной лавки всякой замысловатой еды, дабы разбудить мой аппетит: суши, мятные шоколадные палочки, холодные утиные рулетики… А мне хотелось только горячего бульона и море чая.

– Как работа? – весело спросил он.

– В порядке. Я теперь партнер. До сих пор подпрыгиваю от счастья.

– Ух ты, класс! – Он снова сграбастал меня так, что закружилась голова. – Я всегда знал, ты сделаешь это! Помнишь, я говорил, что ты мое лучшее вложение, Джу?

Когда я послала куда подальше временную дерьмовую работенку, чтобы прорваться в рекламу, Барт поддерживал меня как эмоционально, так и финансово. Он тащил на себе почти все наши расходы, пока я терпела неудачу за неудачей. Он был просто умницей. Ни разу даже не пискнул. Он вытирал мне слезы, когда меня выставляли за дверь, и я не слышала от него ни единого упрека в том, что ни черта не зарабатываю. Он был само благородство!

– Еще бы не помнить. – Я чмокнула его в щеку. – Какой же ты идиот, что смылся раньше, чем вложение начало приносить дивиденды.

– Знаю, я дебил, – согласился он, разводя руками. – Что поделаешь?.. Выпить у тебя найдется?