Книга Фараон Мернефта - Вера Крыжановская

У большого стола из серого камня сидел мудрец и при свете лампы читал папирус. Увидев меня, он поднялся с места и поглядел мне в лицо испытующим взором. Это был человек высокого роста, тонкий, худощавый и несколько сгорбленный. Мы раскланялись, и он осведомился о цели моего посещения. Я вздрогнул и с любопытством посмотрел на него.

Этот металлический голос, бледное лицо с резкими, угловатыми чертами и глубокие, мрачные глаза напомнили мне что-то знакомое. Что я их встречал, я был убежден, но когда и где — не мог вспомнить. Он, по-видимому, меня не признал и с точностью перечислил условия, на которых брался бальзамировать тело Хэнаис. Я согласился, не торгуясь, и обещал прислать тело жены в эту же ночь.

В то время, когда я ожидал, каков будет результат работы Колхиса, одно происшествие возбудило в городе общее внимание. Омифер с женою приехали в Танис на свадьбу родственника. Оба они приняли искреннее участие в моей потере, и мы часто виделись.

Вдруг ко мне прибежал испуганный невольник с известием, что Смарагда была ужалена змеей, притаившейся в корзине с цветами, принесенной каким-то неизвестным человеком, и скончалась после восемнадцати часов жестоких страданий. Пораженный, я тотчас поехал навестить Омифера, который передал мне подробности смерти молодой женщины. Чтобы сколько-нибудь его утешить, я посоветовал ему также поручить Колхису бальзамирование Смарагды.

— Он явился слишком поздно, чтобы спасти ее жизнь, — прибавил я, — но говорят, что это человек с громадными сведениями и умеет придавать трупам жизненный вид. Сегодня утром он присылал за саркофагом для тела Хэнаис и велел сказать, что через день или два я могу взять его. Поедем к нему сейчас же. Я покажу тебе мумию своей жены, и ты сам увидишь, стоит ли доверить ему тело твоей жены.

Мы тотчас же отправились к Колхису. Когда я попросил мудреца показать свою работу моему другу, он подозвал нас к скамье и снял покрывало. Я вскрикнул и залился слезами скорби и умиления.

Хэнаис лежала совершенно как живая. Ее смуглая, прозрачная кожа сохранила всю свою нежность и свежесть, губы алели, а черные эмалевые глаза, казалось, глядели на меня с любовью.

— Благодарю тебя, мудрый Колхис, — сказал я наконец, вставая. — Кроме жизни, которую могут даровать только одни боги, ты возвращаешь мне ее такою точно, как я всегда ее знал и любил. Когда мне прислать за саркофагом?

— Завтра утром, — ответил он.

Я ушел, оставив у мага Омифера, который был вне себя от удивления и восторга при виде такого поразительного искусства.

Пребывание в Танисе мне опротивело. Я решил оставить службу и окончательно переселиться в Фивы, где жила моя мать и находилась фамильная гробница моих предков.

Нехо