Книга Испытание Шанур - Кэролайн Дж. Черри

— Нас отпускают, — сказала Дюр Тахар, когда охранники подвели Хаури поближе. — Как ты?

— Прекрасно, — хрипло прошептала Хаури.

И все. Бросила на Пианфар недружелюбный взгляд и оперлась на свою сестру Тэв, оставив кифов. Её грудь была забинтована, раны закрыты искусственной плазмой. По крайней мере кифы сделали хоть что-то… А вот как они это сделали, это уже другой вопрос.

— Идите, — сказал киф, махнув рукавом в сторону ожидающего их лихтера. — Почтение от хаккикта.

Слова «Хвала ему» застряли у Пианфар в горле. Одарив кифа долгим взглядом, Пианфар встала возле лихтера, засунув руки за пояс, и ждала, пока в него не сядут оба экипажа. Хэрел стояла возле неё. Потом они вместе вошли в лихтер по короткому темному проходу и закрыли за собой люк.

В лихтере присутствие охранников было необязательно, слава богам: они больше не могли видеть кифов. Пианфар прошла в тёмный грузовой отсек, где на низких сиденьях бок о бок сидели Шанур и Тахар. Наверху пилот-киф отдавал приказы стартовой команде, шипя, щёлкая языком и издавая гортанные звуки. Пианфар села и пристегнула ремни, когда лихтер качнулся и отделился от корабля. Пилот и его помощник, освещённые тусклым оранжевым светом, были похожи на шевелящиеся чёрные тени. В холодном воздухе стоял запах аммиака и смазки.

Все молчали. Лихтер начало трясти и покачивать, когда он поехал по рельсам грузовой стрелы, и все же скользил он очень ровно и плавно. Хорошее оборудование было на «Харукке». Пианфар вспомнила, как она мучилась с погрузчиком на «Гордости», который ей пришлось терпеть долгие годы. На этом корабле-убийце все работало идеально. Никаких сбоев даже там, где это было допустимо. Такой капитан чего-нибудь да стоил, и Пианфар присоединила эту информацию к тому, что уже знала о Сиккукку-те-ан-никктукктин, инквизиторе Акуккака, провинциале с Миркти, господине и правителе разрушенного Кефка.

Грузовая стрела закончилась, и маленький бронированный аппарат взлетел, когда пилот включил тягу. За окном показался огромный соседний корабль кифов, на котором играли свет и тени, потом он остался в стороне и, когда лихтер, сделав невероятно крутой вираж, повернул, исчез из виду. Лихтер понес их в сторону «Гордости».

«Надо же, какое высокомерие, — подумала Пианфар, раздраженная таким крутым маневром. — Вот в чем твоя слабость. Рисуется перед пассажирами. Сиккуккут за такое шкуру содрал бы. — Тут она вспомнила про страшные украшения на трапе «Харукка». — В прямом смысле. О боги, боги, Джик…»

Кифы о чём-то переговаривались, а внизу уже ничего не было видно. Теперь они летели по инерции, в свободном падении. В дело должна была вступить система управления Кефка — их ожидал самый скверный из всех маневров: подойти к кораблю, стоящему в доке, маневрируя между лопастями и выступами других кораблей, имеющих защиту против любого движущегося тела. Они решили не пользоваться специальными захватами и лебедкой, а просто опуститься на грузовую стрелу «Гордости», используя её энергию. Пришлось дать кифам код, который открывал входной люк и позволял подойти к стреле, — один из ценнейших ключей, открывающих доступ на «Гордость», теперь был известен кифам. Его нужно было немедленно изменить, как только они попадут на корабль. «Только попробуй повредить мой корабль, гад, я тебе все уши оборву».

И всё-таки думать о разрушенном доке или рассекреченных шифрах было легче, чем обо всем остальном. Например, о том, что с «Гордостью» не было связи. «Ваш корабль не отвечает», — сказал киф, когда Пианфар попросила вызвать его из дока. Это означало, что Шур не отвечает. Что она не может ответить. Герен понимала это и, замкнувшись в себе, молча сидела с неподвижным лицом.

Поместье Шанур. Ворота, к которым однажды подошли Герен и Шур, молодые, привлекающие всеобщие взгляды своей изысканной красотой, характерной для всех Анифи. Шур — само обаяние — и Герен, которая угрюмо молчала, даже когда Шур просила лорда Шанур взять их в свой дом. «Следи за обеими, — сказал тогда старый лорд, на Дотон, отец Пианфар. — Следи за обеими». Шур, всегда готовая улыбнуться, и Герен, всегда готовая схватиться за нож.

Нож — вот о чём явно думала Герен. Кровная месть. Пианфар все поняла. Пожевывая усы, она думала о том, что ждёт их на «Гордости», и очень волновалась. Она страдала при мысли, как легко кифы получили секретные шифры «Гордости» и теперь могут спокойно в неё войти. Союзники. Союзники — и неизвестно, что они там делают с Джиком.

«Предатель», — вертелось у неё в голове, когда она думала об Эне Исмехананемин. Сейчас «Бдительность» уже, вероятно, прошла прыжок, «Махиджиру» спешил за ней — и Золотозубый знал, прекрасно знал, в каком отчаянном положении оставил Джика, но он не знал, что Джик стал пленником. Она отказывалась верить, что Золотозубый предвидел, что его дурак партнер не вернётся немедленно на борт «Аджа Джин» вместе со своим экипажем, что этот верный простофиля бросится на помощь друзьям-хейни, чтобы вытащить их всех из опасного дока и спасти от кифов.

И сам был схвачен кифами.

Теперь на «Аджа Джин» командовала Содже Ке-суринан — способный первый помощник: у Джика вообще был первоклассный экипаж, да и второй помощник тоже был не дурак. И как надеялась Пианфар, первым он не станет. Боги, как она надеялась на это.

Всюду измена. Только кифы никого не предали. Только кифы держали своё слово. Как Сккукук, который снова был с ними и сидел, словно бесформенная тень, в самом хвосте лихтера. Сккукук, который ещё ни разу их не обманул.

Верность?

«Его очень привлекает твой сфик, он хочет тебе служить», — так сказал Сиккуккут.

Она подумала, что, может быть, именно возможность выбора и привлекла Сккукука на сторону нового капитана.

Шур. Джик. Холод пронизывал её до костей, она замерла, когда начала действовать перегрузка, но вот за окном показалась белая громадина. Началось торможение, замелькали белые и чёрные тени — за окном проплыл корабль кифов. Медленнее, медленнее. Ниже и ниже, туда, где стояла «Гордость». Подошли с первого раза, хвала богам. Сейчас сработают шифры и вытянется грузовая стрела, по которой они попадут на корабль.

Показался гигантский конусообразный нос корабля, рядом с которым лихтер выглядел просто карликом. Второй пилот включил гидравлику, приготовившись к посадке. Лихтер скользнул в освещённый зелёным светом проход.

Потом качнулся и плавно опустился на стрелу. Никакого лязга и скрежета. Идеальный док.

«Высокомерный, но летчик отличный, — подумала о кифе Пианфар. Но если бы он не был отличным летчиком, разве служил бы он тогда на «Харукке»?» Но как только она перестала отвлекаться, снова нахлынула мучительная тревога. Тихо взвыли системы лихтера, «Гордость» содрогнулась, когда пришла в движение её давно стоящая без дела грузовая стрела, замигал датчик, определяющий, на какую длину нужно выдвинуть стрелу.

Перегрузки прекратились, лихтер остановился. Пианфар отстегнула ремни и начала пробираться к выходу через колени Кима и Хэрел. За ней последовала Дюр Тахар.

— Дюр, — сказала Пианфар, — добро пожаловать на борт. Хочу сказать тебе это снова. Надеюсь, скоро ты вернешься на свой корабль.