Книга Диаспора - Борис Иванов

— Нельзя! — возразил Ким. — Законопослушный «черт» может получить Камень только по определенному обряду. Из лапок члена касты собирателей. Собственно — не получить даже, а удостоиться... И потом — жить в соответствии с теми советами, которые будет слышать от Камня. И жалок, и презираем бывает тот, кто от рождения не слышит голоса Камней... А тот, кто слышал и вдруг перестает слышать, — становится Отверженным и уходит в Дома Последнего Изменения. Знаете почему?

— Знаю, — вздохнул федеральный следователь. — Вот про это я уже прочитал — симптом приема «пепла»... Точнее — начало последней стадии заболевания, вызываемого им... Знаете, эти сведения в Федерации неизвестны даже специалистам. Доктору Кульбаху с «Эмбасси» стоило бы полистать файлы здешних «органов». Так значит, весь рынок Камней здесь — «черный»?

— Почти весь. При определенных условиях правоверный, хорошо зарекомендовавший себя «черт» может приобрести себе Камень из числа конфискованных... Хороший способ отмывки этого сорта капитала...

— А кто в таком случае этот соперник? Ну — которому носят товар «стервятники»? — осведомился Кай.

— Хотел бы я это знать, — пожал плечами Ким. — Ранарари, сдается мне, знают, но ничего с этим конкурентом поделать не могут. Только жестоко карают тех, кто работает на него. Раз не «черт», то дьявол... Не знаю — не говорят они... Но платит этот конкурент много больше того, что получают Продавцы от «чертей».

— Кто-то из Космоса? — поинтересовался Кай. — Кто-то из тех, кому тоже необходимы советы Камней?

— Я думаю, что это тот, кто эти камушки выращивает — здесь, на плоскогорьях Инферны, — вдруг вмешался сидевший до этого молча на заднем сиденье Мустафа. — Самое мое первое дело здесь было с этим связано. Хозяева его так называют: соперник — это когда земляне рядом, а когда думают, что их не слышат, — Бог Камней... Вот так. И ему, этому Богу, не советы от Камней нужны, он их использует как что-то вроде чипов. Элементов каких-то систем переработки информации... Но сам он прийти и забрать их не может.

— А сейчас — как раз сезон их сбора, — уточнил Ким. — Это — нехорошее время. Оно связано со всякими аномальными явлениями... Так что экспедиция, найдя корабль, ничего с ним делать не стала. Они лишь попытались определить, нет ли в нем кого живого. С помощью интроскопов с высоким разрешением. Получилось, что нет. Дальнейшее расследование и опрос встреченных Продавцов — из тех, кто склонен был к разговорам, — показали мало хорошего. Действительно, по Аш-Ларданару продвигалась группа чужаков. Кого-то из них захватил отряд «стервятников», затем расстрелянный ВВС Инферны, — они такое практикуют... Неясно, остался ли там кто-нибудь в живых. Еще одна группа напоролась, предположительно, на Ловушку. Есть на Ларданаре и других плато такие места, из которых обычно не возвращаются...

Наступило мрачное молчание.

Кар уже выехал из города и в наступившей темноте катил по шоссе, тянущемуся вдоль темной громады леса. В его глубине мелькнули тусклые огни — характерные узкие щели окон жилища ранарари. Но уже не ветвящейся башни, а чего-то массивного и приземистого.

— Дом Последнего Изменения, — кивнул на странное здание Ким. — Один из многих. Видишь, на воротах выжжено такое дерево. «Запретное дерево». Это их знак — Общины Отверженных...

А на открывшейся опушке, вжавшись в темноту отступившей чащи, слабо светился колеблющимся светом вход небольшой каменной башенки совершенно земной архитектуры.

— Вот она — часовня, — сообщил Мустафа. — Место встречи.

— Еще раз определимся, — Ким покосился на свой регистратор и перевел его в режим защиты от подслушивания.

Подстраховался и Кай.

— Мы вдвоем выходим и ждем в часовне Пестрой Веры появления Раковски или его представителя, — определил Яснов. — Кого-то, кто скажет: «Какому богу вы принесли огонек, господа?» Мустафа отгоняет кар в сторонку и сидит в нем на стреме. Нильс из засады в районе Серого монастыря отслеживает ход нашей встречи и фиксирует его дистанционно. Константин болтается где-то здесь — в свободном полете — фиксирует наблюдателей мафии. Таких здесь не может не быть... Ну, с богом...

* * *

— Так я и знал, что он нас сюда затащит!

Рога даже сплюнул с досады.

Маленький отряд из четырех человек залег в небольшом ущелье, словно натолкнувшись на невидимую преграду. Эта преграда — незримая демаркационная линия — отсекала лежащий перед ними кусок Аш-Ларданарского плато от остального мира. И кусты там росли не такие, и мох, растекшийся по скалам, был каким-то другим. Да и сами скалы имели иной цвет, по-иному складывался узор бегущих по ним трещин...

— Путаная земля, — Рога выразительно посмотрел на Микиса, который, видно, не до конца понимал значение этих слов.

Да что там — не понимал ничего вообще!

— Вот что, — Штучка вынул изо рта веточку, которую жевал полдороги, и отшвырнул ее подальше. — Придется жребий кидать, кому с чудаком дальше идти. Одного его пускать — крышка. Однозначно. Всем туда переть...

— Не нужно никакого жребия, — уверенно и хрипловато оборвала его Дурная Трава. — Я пойду. Меня Путаная любит...

— Ну так и флаг тебе в руки, — с облегчением вздохнул Рога. — Только не застревайте... Ждем до заката. Потом — отходим на ту плешь, что Доминго присмотрел...

— Это недалеко... Это теперь должно быть уже совсем близко, — поспешил успокоить его Микис.

— Не каркай! — сурово осадила его Дурная Трава. — На Путаной земле таких вещей нет: «близко» — «далеко»... И ничего вперед не загадывай...

Она помолчала, нервно облизывая губы. Потом скомандовала:

— Вставай и веди. Наотдыхался уже... Нечего резину тянуть...

* * *

Кай посмотрел на часы. Наклонив голову, прислушался к шуму ветерка в невидимой листве — совсем непохожему на шелест земного леса. Ему показалось, что сквозь этот чуть назойливый звук доносится низкое, почти в неуловимом диапазоне пение. Пение множества нечеловеческих голосов. Нечеловеческих голосов, взывающих к нечеловеческому богу.

Он с недоумением посмотрел на Кима.

Тот понимающе кивнул:

— Это не галлюцинации, следователь, это ранарари поют в Сером монастыре. Обряд Последнего Изменения... Это на всю ночь.

Наступило молчание. Федеральный следователь снова скосил глаза на циферблат.

«Или Яснов прав и здешние пинкертоны спугнули-таки „дичь“, — подумал он, — или идут смотрины. Проверяют нашу реакцию. Не брякнем ли что-нибудь характерно-сыскное, не станем ли связываться с кем-нибудь по радио... В общем, не выйдем ли из роли...»

Он снова окинул взглядом внутренность часовенки, построенной в честь Пестрой Веры. В трепетном свете множества догорающих свечей и лампадок интерьер небольшого помещения каждый раз выглядел по-новому. Одни огоньки гасли, что было совершенно естественно, а вот другие — федеральный следователь готов был поклясться, что это ему не померещилось — вспыхивали и разгорались... Впрочем, чего только не приключается в таких вот неприметных часовенках, которые можно встретить всюду, куда скорлупки космических кораблей заносят представителей рода людского, — и вот так, на опушке неведомых чащоб, и на перекрестках дорог, и в пустынных скальных лабиринтах Странных Миров...