Книга Компаньон ее сиятельства - Эванджелина Коллинз

— Гидеон, а почему у тебя нет ни пенса за душой? — Белла поморщилась, как только эти слова сорвались с ее губ. Состояние его банковского счета не имеет ни малейшего значения, но ведь он работал целых десять лет. Куда же все делось?

— Я не безответственный, если это то, что ты думаешь, — проворчал он. — За эти годы я скопил небольшое состояние. Но я все обменял. Все, даже свою квартиру.

— На что?

— На тебя. На возможность снова тебя увидеть. Моя работодательница не хотела меня отпускать. Это был единственный способ ее убедить.

У Беллы отвисла челюсть, когда до нее дошел смысл того, что он сделал. «Жену. Семью. Но вначале мне нужны деньги. Много денег». Вот что он ей сказал, когда она однажды спросила его, чего он хочет от жизни. И он отказался от всего этого. Ради нее. Ради возможности увидеть ее.

— Ох, Гидеон. — С трудом сдержав слезы, Белла закусила губу и попыталась взять себя в руки.

— Тебе нет нужды беспокоиться о том, где нам жить. Этот дом мой. Филипп включил это в брачный контракт. Поместье не является частью графства, оно перешло к Стирлингу от матери. В случае смерти Стирлинга оно переходит ко мне. И станет твоим, как только мы поженимся. У тебя будет земельная собственность в деревне, приносящая солидный доход, как ты и хотел.

Он устало улыбнулся краешками губ.

— Все это хорошо, но не компенсирует того, что я пришел к тебе ни с чем.

Она встала и взяла его руки в свои, крепко сжав их.

— Мне нужен только ты. Ты наполнил каждый уголок моей души уютом, добротой и обжигающей страстью. Ты дал мне все, что важно в жизни. Все, что мне нужно. Титулы и богатство для меня ничего не значат. Я с радостью обменяю все это на то, чтобы стать миссис Роуздейл.

Он резко завел их сплетенные руки ей за спину, рывком прижав ее к себе. Его рот накрыл ее губы, заглушая возглас удивления. Поцелуй начался неистово и отчаянно, язык сплетался с языком. Затем поцелуй изменился, смягчился. Гидеон заскользил губами по щеке. Кожу покалывало там, где он прикасался к ней.

— Я люблю тебя, Белла.

Услышав это признание, Белла не сдержала слез.

— Ох, Белла. Не плачь. Пожалуйста, не плачь, — взмолился Гидеон.

— Извини, я так давно не слышала этих слов.

Гидеон крепко прижал ее к груди.

— Белла-Белла, — прошептал он ей на ухо. — Теперь ты будешь слышать их каждый день, обещаю тебе.

Белла заплакала навзрыд, взяла в ладони лицо Гидеона и поцеловала. Но прежде чем поцеловать его, прошептала:

— Я люблю тебя.

Эпилог

Монеты зазвенели, когда Гидеон вытащил черную сумку из сейфа и закрыл стальную дверцу. Наступил март, пришло время платить слугам квартальное жалованье. Гидеон повернул картинную раму, прикрыв сейф. Портрет Стирлинга Белла с превеликим удовольствием сожгла в камине. На его взгляд, простой карандашный набросок выглядел совершенно не к месту в тяжелой позолоченной раме, не говоря уже о том, чтобы повесить его на самом видном месте в мужском кабинете. Но Белла настояла на том, чтобы его набросок украшал это место. А кто он такой, чтобы отказать ей в том, чего она хочет?

Изогнув губы в печальной улыбке, Гидеон устроился в кожаном кресле за столом, положил сумку с деньгами и открыл гроссбух. Стараясь быть полезным, он взял на себя управление поместьем, и старый секретарь Беллы с радостью отошел от дел. Его неорганизованность была просто чудовищной, а почерк совершенно неразборчивым. В комнате был ужасный беспорядок.

Белла вошла в кабинет. Дверь за ней захлопнулась.

— Гидеон.

Он отложил карандаш.

— Добрый день, миссис Роуздейл, — сказал он, широко улыбаясь. Боже, как же он любит называть ее так. Ему хотелось жениться на ней в ту же секунду, как она согласилась стать его женой. Но ему пришлось ждать, пока правительственный чиновник не уведомит Беллу о смерти Стирлинга, а потом ждать еще четыре месяца, дабы не возникло никаких подозрений по поводу «несчастной» гибели ее первого мужа от рук неизвестных разбойников на проселочной дороге к северу от Карлайла.

Поджав губы, Белла остановилась перед столом и бросила в Гидеона конверт. Он отскочил от груди и упал на гроссбух.

— Кто такая леди Нолвуд? — Ее фиалковые глаза полыхали таким ревнивым огнем, на который способны только женщины.

— Одна старая знакомая, — спокойно ответил Гидеон.

— Какого рода знакомая?

Гидеон откинулся в кресле, оттолкнулся от стола и поманил ее.

— Белла, милая, иди ко мне. Она не сдвинулась с места.

— Это одна из твоих…

Гидеон тяжело вздохнул при виде отразившейся на ее лице боли, не давшей ей произнести последнее слово. Он ни о чем таком не думал, когда бросил письмо, адресованное Хелен, на серебряный поднос вместе с остальной отправляемой почтой. Он не собирался прятать письмо от Беллы, но ему следовало знать, что она его увидит и что у нее возникнут вопросы. Последний час она была в своей гостиной, отвечая на письма сестер. Она женщина и никак не могла положить свои письма на поднос, не заметив, что муж пишет какой-то другой леди.

— У тебя нет причины сердиться.

— Так она была?

— Белла, любовь моя. Пожалуйста, перестань.

Сжав кулаки, она уставилась на него в ожидании ответа.

— Да, была. Но это не то, что ты думаешь. Открой письмо, прочти, если хочешь. Леди Нолвуд единственный друг, который у меня есть, и попросила написать ей, если я завоюю свою леди. Вот я и написал. Сообщил ей, что ты вышла за меня замуж.

Ее глаза вспыхнули.

— Ты говорил с ней обо мне? Ты?..

— Ох, Белла. — Он встал и обошел стол. — Нет, нет. Я играл с ней в шахматы, только и всего. Я был настолько поглощен мыслями о тебе, что проиграл, — добавил он, покачав головой. — Я знаю леди Нолвуд десять лет. Наши отношения уже давно переросли в дружеские. И она поняла даже раньше, чем я сам, что ты пленила мое сердце. Она пожелала мне удачи и попросила дать ей знать, завоюю ли я тебя. Вот и все, Белла.

Он обхватил ее руками и крепко обнял напряженное, гибкое тело. Но она не обняла его в ответ.

— Белла, любимая, мои губы не касались губ другой женщины с тех пор, как я впервые увидел тебя. Я не мог быть больше ни с кем. Я не хотел быть ни с кем, кроме тебя. Честно, Белла. Ты не представляешь себе, как я был потрясен, когда понял… — Он коротко, сардонически фыркнул. — Я, мужчина по вызову, не только не мог удовлетворить женщину, но даже заставить себя захотеть ее. Почему, ты думаешь, я приехал к тебе? Мне необходимо было быть с тобой. Только с тобой. Мне невыносима была мысль о другой женщине. Я даже не хотел, чтобы они приближались ко мне, прикасались ко мне. Всем телом, душой и сердцем я хотел только тебя.