Книга Воин и маг - Валерий Иващенко

– Дело в том, что Царство Света начало войну не только на море. Эти святоши подгадали свой удар как раз перед тем, как ляжет снег и сделает невозможным хоть какие-то военные действия.

Лорд Бер глубоко вздохнул, и с решимостью, напоминающей человека, с разбегу запрыгивающего в холодную воду или делающего даме предложение, продолжил.

– Захвачены несколько пограничных баронств, в том числе и ваше. Сразу же были посланы лазутчики из числа Леани, умеющие пройти своими Тайными Тропами, – неумолимо ронял он глухим, полным боли голосом.

– Города и замка больше нет. Всё сожжено до самого скального основания – похоже на самые мощные молитвы из арсенала святых отцов... никто не спасся... как раз вчера утром, и тот твой сон...

... весь город – испепелён вместе с людьми...

Дальнейшие слова остались неизвестными, ибо вселенная плавно, словно падающий под водой предмет, наклонилась и с глухим стуком, как сквозь толстый слой ваты, ударила полом кабинета прямо в висок...

В глаза ударил свет. Яркий, резкий, безжалостный, бьющий по оголённым нервам не хуже заклинания молнии, и вынырнувшее из этого слепящего сияния бледное лицо лорда Бера прокричало.

– Держите его! – и всё снова завертелось и понеслось в дымном беззвучном вихре, куда-то в призрачные и недоступные иным миры. Чьи-то невидимые ладони снова хватали за руки, пытаясь удержать их в жалобно стонущих и рассыпающих крошки ржавчины цепях. Вот чья-то тяжёлая ладонь хлестнула по лицу, на миг произведя вспышку света с запахом табака...

В своей бездне заворочался Падший. Он пристально посмотрел на извивающуюся в кандалах фигурку, и прошептал растрескавшимися от бесконечной жажды губами.

– Призови меня... Ну же, смелее... Я дам тебе столько силы, что остальные боги, сбросившие меня в эту темницу, разбегутся в ужасе со своих небес... Даже больше, чем Яромору – мне отчего-то верится, что ты именно тот, кто вправе освободить меня... Ну же, малыш, всего несколько слов...

Отворачиваясь и ускользая от манящих, обещающих и обольщающих видений, из призрачных реальностей вверх скользнула крохотная искорка. Словно заблудившийся ныряльщик, завидевший наконец отблеск солнца, чья-то сущность упрямо карабкалась туда, туда – к свету и теплу. Невыносимо долго, изнемогая в борьбе и всё же не сдаваясь, капелька жизни всплывала из бесконечного моря тьмы и ужаса, и наконец в разгромленном и развороченном кабинете, в перекошенные от страха закопченные лица, непослушные губы выдохнули :

– А вот хрен вам всем... меня, не подавившись, не съешь!

Бездонное пятно мрака разочарованно поникло головой.

– Ну что ж... подождём следующего...

И снова уснуло на долгие века.

Лорд Бер, над рукой которого хлопотал целитель с упрямо сжатыми губами, скривился и проронил в сторону адмирала, мрачно озирающего свой обгорелый мундир.

– Не знаю, Арнен, не знаю, что означают те его слова. Если он принял того, кого ближе к ночи лучше не поминать, то мне страшно.

Адмирал пожал плечами, и некогда щеголеватая синяя ткань окончательно расползлась на могучем торсе, рассыпавшись истлевшими от невидимого жара клочьями.

– Когда он придёт в сознание, лично я буду молиться всем богам, которых знаю. Если этот парень даже в ошейнике натворил таких делов...

В вылетевшее наружу окно заглянул холодный ветер с улицы, бросив на лицо Арнена несколько снежинок. Адмирал прищурился, облизнул солёные от крови губы, и продолжил.

– Признаться, я теперь уже ни во что хорошее не верю...

Старый маг склонил голову, словно признавая своё поражение. Охотнее всего он сейчас оказался бы в своём уютном кабинете, в одной из университетских башенок, и выцедил бы рюмочку смородинового ликёра.

Словно по шевелению жаждущих губ угадав желание своего старого знакомого, адмирал потянул дверцу стального сейфа, вмурованного в стену. Та жалобно завизжала, перекосилась и выпала совсем, едва не отдавив хозяину ноги.

– Надо же, – буркнул адмирал, доставая уцелевшую под защитой брони пузатую чёрную бутылку. Без церемоний он сковырнул сургуч и пробку кинжалом, примерился. Надолго приложился к горлышку, удовлетворённо причмокнул. Вытерев губы, подал лорду Беру. Тот не стал жеманничать, ибо организм сам знал, что ему сейчас нужно после такой встряски, а посему прикончил бутылку тоже прямо из горлышка. Облегчённо выдохнув, старый маг чуть порозовел, а затем вытащил трубку. Охлопал себя по тем местам, где когда-то были карманы, и почти весело объявил.

– Табачок твой, Арнен, огонёк мой. Покурим?

Глубоко под землёй, почти голый, закованный в кандалы и ошейник человек шевельнулся. Раскрыв глаза и уставившись в кромешную сырую тьму, обступившую его со всех сторон, он привычно зажёг свой крохотный магический светильник, а затем стал смотреть.

Незаметно носилась мысль по призрачным безднам, волновались тонкие миры, ощущая чьё-то незримое, но такое волнующее внимание. Ворочались во мраке могучие, спящие вековечным сном демоны, ощутив чей-то задумчивый взгляд. Заметались в своих логовах элементали, не зная, в кого разрядить свои молнии и огненные дожди.

Молодой хозяин обходил свои владения, незамеченные ранее. Неслышным шагом он прошёлся вдоль границы, отделяющей жизнь от Неё. Заглянул за грань вечности, обращая внимание на каждую мелочь. И нестройный хор пробуждающихся от забвения голосов сопровождал его, моля об одном – дай приказ, повелитель! Поведи нас в битву!

Да, Яромор был силён, но он жаждал всего лишь власти. А чего жажду я? Вернуть родных и близких, насильно ввергнутых в Царство Мёртвых? Заманчиво, заманчиво...

Но нет, не стоит, пожалуй, даже и пытаться – что произошло, то уже произошло. К чему ворошить угли?

Отомстить? Это теплее, гораздо теплее – почти горячо. По силам ли? Посмотрим...

И молодой некромант, с нежностью глядя на переполовиненные пустяковым заклинанием, медленно прибывающие запасы магии, хрипло захохотал! Идиот!

– Вот же она, сила, недоступная иным магам и колдунам! Стоит только протянуть руку!

Грязная, в лохмотьях изорванной и обгоревшей одежды рука стремительно метнулась, и ухватила за горло толстую крысу, неосторожно выглянувшую из отверстия для стока нечистот полюбопытствовать – что это за новый гость в её давно облюбованных владениях?

Уговаривая сам себя не спешить, дрожа от нетерпения, Valle зубами откусил часть ногтя, оставив на пальце острый заусенец. Нежно погладил трепещущее в ладонях тщедушное тельце, ощущая бешеный стук испуганного сердечка...

А затем решительно чиркнул ногтем по этой мягкой шейке, с бьющейся под тонкой мохнатой кожей жилкой. Аккуратно, старательно, не теряя ни капли алой жидкости, заключённой в драгоценном живом сосуде, стал творить волшбу.

Замечательно. Словно похмельный, выпивший поутру жбан холодного пива и оттого ощутивший себя здоровым и полным сил, молодой чернокнижник встал. Тяжёлые массивные кандалы, с погнутыми и растянутыми кое-где звеньями цепей, рассыпались тонкой струйкой ржавчины, невесомым облачком взвившейся у его ног. Ошейник с тихим звоном разлетелся осколками, едва ощутив прикосновение этих пальцев, умеющих быть такими нежными, но сейчас неумолимо безжалостными...