Книга Соули. В объятиях мечты - Анна Гаврилова

– Что, успокоилась? – участливо осведомился некромант.

Я скривилась и отвернулась.

– А потом… – протянул гад хитро, – когда мы с Линаром до столицы добрались, самое интересное случилось. Известие о грядущей свадьбе!

– Слушай, поговорить больше не с кем? – не выдержал Рай.

Цулик нисколько не обиделся.

– Я сто двадцать лет молчал, – парировал он. – А потом полтора года притворялся паинькой, слушал нытье Линара и говорил только то, что нужно. Знаешь, как надоело?

Рай показал Цулику средний палец и принялся чертить очередной круг. Одержимый предупреждению не внял.

– Так вот, узнав о свадьбе, Линар впал в депрессию, а я… я доминантой стал. Здорово, правда?

– Урод, – резюмировала я.

– Заткнись, – добавил Райлен.

А Цулик шумно вздохнул, сказал с наигранной грустью:

– Надо было запрет на оскорбления в клятву включить. Как я не догадался?

Помнится, Бруку с Вуксом на создание портала часа два потребовалось. У Райлена этот процесс занял куда меньше времени, хотя мне показалось – вечность. Правда те двое не ножами, а какими-то особыми продолговатыми кристаллами орудовали, и линии у них получались явно ровней.

– Сейчас я активирую вот этот символ, – сказал Рай, указывая на одну из нарисованных во внутреннем круге загогулин. – После того как получу отклик, можно запускать переход. Но резерва у меня, как понимаешь, не осталось.

– Прекрасно, – кивнул некромант.

Повисла тишина. Маг буравил одержимого злым взглядом, а тот был невозмутим, как ледяная статуя.

– Что прекрасно? – не выдержал Рай. – Я не смогу запустить портал без магии!

– Все. Все, мой мальчик. Активируй свой символ. Когда отклик будет, я тебе накопитель дам.

Сердце споткнулось и замерло – еще немного, и я увижу настоящего Линара? Ну то есть… то есть не проекцию, а именно его?

– Увидишь. – Цулик опять мысли подслушивал. – Только не надейся, будто это что-то изменит. Вы поклялись. Оба.

Рай глухо рыкнул, снова присел на корточки. Ладонь с длинными, удивительно красивыми пальцами, замерла над центром рисунка, после сместилась к тому самому символу. Короткая, отрывистая формула, и черточки вспыхнули алым, замерцали, слились в нечто совершенно незнакомое.

На миг душу охватила паника – что, если Рай все-таки решил взбунтоваться? Ведь в портале, который Брук и Вукс делали, никаких красных символов не было! Если так, значит, черноглазый нашел способ обойти клятву, ведь рисковать моей жизнью он бы не стал, или…

А как бы поступила я, если бы на одной чаше весов лежало будущее моего рода, а на другой жизнь любимого, но все-таки постороннего человека?

– Соули, что с тобой? – позвал Рай. – Соули, тебе плохо?

И такая паника в голосе… О Богиня! Как я могла подумать о нем такое?

– Соули! – Брюнет в мгновение оказался рядом, обвил руками талию, прижал к себе. – Девочка моя…

Глаза застелили нежданные слезы, к горлу подкатил ком. Я невольно шмыгнула носом, уткнулась в плечо жениха… и тут же вскрикнула. О Богиня! Он же ранен!

– Все хорошо, – прошептал Рай, коснулся губами виска, а я…

– Я больше не буду в тебе сомневаться, – сказала тихо-тихо, не столько ему, сколько себе. – Что бы ты ни сделал, чего бы ни натворил.

– А замуж за меня выйдешь? – прошелестел тот, кто похитил мое сердце, и точно знаю – не вернет его ни за какие коврижки.

Нет, я не могла не улыбнуться.

– Это предложение?

Наследник герцога Даорийского внезапно отстранился, и я уже решила, что очередную глупость сморозила, когда поняла – он на колени встает.

– Соули, урожденная Астир, нареченная Веймор, согласишься ли ты стать моей женой? Перед богами и людьми, так, как того требуют законы первого мира?

И опять улыбку не сдержала – вообще-то в традиционном варианте слова «первого» нет, там просто – «нашего мира»… Но уточнение мне понравилось.

Еще представилось вдруг, как рассказываю маленькой синеглазой девочке в белых туфельках, что папа звал замуж в лесу близ Хордкона, а в свидетелях у нас были одержимый некромант и дюжина недобитых умертвий… И рассмеялась. Рассмеялась вопреки всему!

– Согласна! – выдохнула я. – Тысячу раз согласна!

Рай, который на мой смех среагировал как-то нервно, вытянул из внутреннего кармана маленький бархатный мешочек. Потом поймал левую руку и спешно надел на безымянный палец кольцо с крупным прозрачным камнем. Затем каждый пальчик левой руки был поцелован, а когда брюнет поймал правую и продолжил одному ему известный ритуал, я не выдержала и рассмеялась опять. О Богиня! Как же я его люблю! Безмерно! Безумно! Бесконечно!

– М-да… – протянул стоящий поодаль некромант. – М-да… – А потом противным таким голоском добавил: – Там, в портале, руна мигает. Ничего?

Рай ответил уже виденным жестом – незнакомым, но явно неприличного содержания – и неспешно поднялся, чтобы коснуться губами губ.

– Все будет хорошо, – отстраняясь, шепнул маг. А следующее по губам прочла: – Люблю тебя…

О Богиня…

Только когда брюнет вернулся к порталу, я сообразила, сколь рискованным был этот поступок. Ведь Линар, вероятно, тоже здесь. Возможно, брат все видит и понимает. Вот только признаков дурноты на лице некроманта не обнаружилось, даже наоборот. Иллюзорный мужчина был счастлив и занимал его исключительно портал.

– Эй ты! – позвал одержимый, к одному из мертвяков обращался. – Дай этому ту штуку!

Штука оказалась очередным кристаллом – гладким и сияющим, как навершие активированного магического жезла.

– Ну, даориец, давай!

– Я-то дам, – хмыкнул Рай, принимая из рук мертвяка накопитель, – но портал не дольше минуты активен.

– Не беспокойся, я успею.

Черноглазый пожал плечами и принялся читать заклинание…

И все-таки разница между таким порталом и порталом стационарным огромна. Уж не знаю, в чем дело, но, когда активируют стационарный, никаких особо неприятных ощущений не возникает, а тут… тут даже профан вроде меня неладное чувствует.

Каждое слово как хлесткий, болючий удар. Как кнут, вспарывающий кожу, разрывающий мясо. Только под кнутом не человек, не зверь, а само мироздание. Все семь миров, от первого до последнего. И так хочется закричать, отступить, закрыться руками! Лишь бы не чувствовать боль мира, не слышать безмолвных стонов, не видеть бесслезного плача. Вот только… бежать все равно некуда, нужно идти вперед.

Едва отзвучало последнее слово заклинания, начертанные на земле символы вспыхнули и пришли в движение. Два круга, два направления, два мира. Кажется, шагнешь, и мельница миров превратит в пыль. Кажется, живым не вернешься.