Книга Сладкая измена - Санта Монтефиоре

— И мне хочется того же. Но тогда ты уж точно не выспишься.

— Я хочу, чтобы ты снова был мой.

— Обещаю тебе это. — Он поцеловал ее в кончик носа. — Но не сегодня ночью.

— Я должна быть счастлива, просто находясь рядом с тобой. Однако этого не достаточно.

Его улыбка была такой нежной, что сердце Анжелики сжалось.

— Еще один поцелуй, и я вынужден отпустить тебя.

Как только Джек ушел, она разделась и почистила зубы, что-то мурлыча себе под нос с довольным выражением лица. Она решила не думать о понедельнике. В конце концов, это ведь не финал их романа, а просто окончание уик-энда. И таких выходных будет еще много. Их любовь будет только расти, и они пересекут земной шар, чтобы быть вместе.

Анжелика надела шелковую ночную рубашку, испытывая при этом чувственное удовольствие и сожалея о том, что Джек не ждет ее в кровати с распростертыми объятиями. Она подошла к окну, где сахарный бриз мягко залетал сквозь щель между занавесками. Анжелика раздвинула их и облокотилась на подоконник. Равнина напоминала дорогую картину, вставленную в раму прекрасной южной ночи с ярко освещенным синим небом и переливающимися звездами. Анжелика слушала пение сверчков, кваканье лягушек, тайную суету созданий, ведущих ночной образ жизни, которые прятались в близлежащем подлеске. А потом в лунном свете она увидела фигуру человека, идущего по лужайке. Это был Джек. Анжелика затаила дыхание. С какой стати он разгуливал среди ночи и почему не попросил ее пойти с ним? За ним бежала одна из его собак. Это было странное время для того, чтобы выгуливать пса.

Анжелика легла спать, чувствуя на душе тревогу.

Казалось, была середина ночи, когда Анна постучала в дверь, разбудив Анжелику. Промямлив что-то бессвязное, Анжелика приоткрыла сонные глаза. Было еще темно. С большой неохотой она встала и, пошатываясь, подошла к окну, чтобы отдернуть занавески. Вид лужайки тотчас воскресил в памяти неотступно преследовавшие ее воспоминания о Джеке, силуэт которого она видела ночью в окне, и она почувствовала, как внутри все сжалось от волнения. Над равниной повис легкий туман. Воздух стал прохладным, вдалеке залаяли собаки, и послышался крик цесарки, присоединившейся к общему предрассветному хору. Со стороны фермерских домиков шел дымок, и Анжелика почувствовала пробуждение жизни.

Торопливо одевшись, Анжелика спустилась вниз, где Энкшес уже приготовила легкий завтрак на террасе. Джек сидел за столом. Он ни словом не обмолвился о своих ночных похождениях, поэтому и она решила ни о чем не спрашивать, а увидев его в прекрасном расположении духа, тотчас вздохнула с облегчением. Анжелика отбросила все свои страхи. Что плохого в том, что человек среди ночи вышел погулять на лужайку, причем на свою же собственную. К тому же его переполняли чувства. Возможно, он просто не мог заснуть.

Они наспех перекусили и отправились к фермерским строениям, как только первые лучи рассвета озарили небосвод.

Казалось, сам воздух был напоен ожиданием. Крепкий на вид африканец, управляющий фермой, резким голосом отдавал команды рабочим, пока те готовились отправиться на виноградники для сбора урожая. Неподалеку остановился маленький грузовичок, груженный множеством женщин и детей, которые приехали из города, чтобы помочь со сбором винограда, их веселое пение сливалось с утренним туманом. Джек деловито ходил кругом, разговаривая с рабочими, даже отозвал управляющего на пару слов, явно получая удовольствие от всего происходящего. Анжелика стояла рядом с Анной, Люси и Фионой, испытывая сильное волнение оттого, что и она имеет ко всей этой сцене непосредственное отношение.

Наконец заработали трактора, и с восходом солнца всех вывезли в поле. Анжелике вручили перчатки, секатор и корзинку. Анна любезно объяснила, как всем этим пользоваться. Затем они бок о бок приступили к работе, непринужденно болтая, в то время как жирная цесарка, покачиваясь на тонких лапках, ходила туда-сюда между рядами, выискивая червяков. Работа, которой они занимались, конечно же, требовала определенных усилий, но она действовала ободряюще, и когда солнце поднялось над горизонтом, залив светом всю равнину, душа Анжелики исполнилась блаженства.

После того как корзины были наполнены, их понесли к трактору, который поехал обратно, дребезжа по дорожке, ведущей прямо к винному заводу. К десяти часам туман рассеялся, и солнце, уже не встречая на своем пути никаких препятствий, беспощадно обрушилось на землю. Полчаса спустя всех позвали обедать, — припекало так сильно, что продолжать работу стало просто невозможно. Выполнив дневную норму, люди возвратились на ферму, чтобы подкрепиться и восстановить свои силы. Стол был накрыт в тени. На нем стояли традиционные для Кейптауна угощения: картофельная запеканка с тушеным мясом и пряным рисом, блюда, приправленные карри, плетенки из теста, и все эти вкусности нужно было запивать легким вином. Анжелика чувствовала себя одной из работниц. Болтая и смеясь, она задавала им вопросы о жизни, с интересом слушая их ответы.

Как раз перед началом обеда из соседнего виноградника пришли молодожены — Кэт и Дэн Скотт. Кэт была девушкой спортивного телосложения, блондинкой со светло-голубыми глазами и полными розовыми губами, которые она мило изгибала в прелестную улыбку. Из-под мини-юбки выглядывали длинные стройные загорелые ноги. Ухоженные ногти были накрашены нежно-розовым лаком. Ее красавец-муж, похоже, был не в силах оторвать от нее глаз и снисходительно улыбался, что бы она ни сказала.

Кэт обратилась к Анжелике:

— Джек говорит, что вы собираетесь сегодня после обеда в Ворвик.

— Да. Я слышала, это красивое место.

— Оно и вправду красивое. Оттуда открывается чудесный вид на Тейбл Маунтин. Вы обязательно должны туда поехать и попробовать вино.

— Там делают превосходнейшее вино, — сказал Дэн с видом знатока. — «Совиньон Бланк» является уникальным в своем роде из-за привкуса, который придают ему плоды особого гибрида персикового дерева, посаженного садоводом по имени профессор Блэк. Этот сорт первым успешно выдержал натиск сильнейшего юго-восточного ветра. После того как вырубили персиковые деревья профессора, на их месте был посажен первый «Совиньон Бланк». Однако в этом вине определенно чувствуется привкус персика. И от этого создается неповторимый букет.

— А еще в Ворвике имеется золотая чаша, из которой могут одновременно пить два человека.

— Расскажи ей эту историю, — подталкивал Дэн свою жену.

Кэт взяла Дэна за руку и улыбнулась ему; вероятно, в ее памяти шевельнулось какое-то счастливое воспоминание, известное лишь им одним.

— Это прекрасная история. Однажды жила красивая девушка по имени Кунигунд, которая влюбилась в молодого честолюбивого парня — золотых дел мастера. Она ответила отказом многим богатым ухажерам, которые просили ее руки, и в конце концов призналась отцу, могущественному королю, в своей тайной любви к ювелиру. Король так разгневался, что бросил парня в темницу. Сердце Кунигунд было разбито. Она так затосковала по своему возлюбленному, что на глазах стала чахнуть от горя. Наконец сердце отца дрогнуло, и он сказал ювелиру, что если тому удастся смастерить чашу, из которой смогли бы одновременно испить два человека, при этом не пролив ни единой капли, то тогда он выдаст за него свою дочь. Конечно же, отец Кунигунд никогда не думал, что такое изобретение вообще возможно. Однако ювелир сгорал от любви, а, как известно, это великое чувство способно свернуть горы. Итак, он принялся за изготовление этой чаши. Он сделал изящный кубок, по форме напоминающий женскую юбку. Никогда прежде никто не видел ничего подобного. Верхнюю часть этого творения венчала статуэтка в виде его прекрасной и добродетельной Кунигунд, которая на поднятых вверх руках держала маленькую вращающуюся чашу. Сама конструкция была удивительно простой, но весьма оригинальной. Два человека могли одновременно пить из нее, не боясь пролить ни капли. Король был изумлен, однако он сдержал свое слово. И не было на земле людей счастливее, чем эта молодая пара влюбленных, которые получили благословение на брак. — Кэт медленно перевела взгляд на Дэна. — Мы тоже испили из этого кубка, правда, Дэни?