Книга Злой среди чужих - Олег Филимонов

Еще «замечательная» новость – после этой статьи Лаура дала мне отставку. При этом бросила в лицо возмущенное:

– Зверь!

В общем-то, черт с ней. Любимой женщиной она не была, но все равно обидно. И что ее там так зацепило? Но спрашивать и оправдываться не буду – умерла так умерла. Если умишка не хватило из других источников информацию получить, а далеко идущие выводы сделаны только на основании статейки в прессе… не велика потеря – бабье с куриными мозгами мне ни к чему. Или это был только повод от меня избавиться? Впрочем, какая теперь разница, хотя как честная «давалка» она была хороша, не отнять… Переживу. Но вот в редакцию прямо сегодня наведаюсь. Достали уже!

Отправив Бриана в оружейный к Андрею – починять пулемет, я заглянул к шерифу, но того на месте не оказалось. Несущий трудовую вахту помощник сообщил, что Эрл отбыл по делам и ожидать возвращения можно не раньше чем завтра.

Потом я посетил мэрию, где получил полагающуюся нам премию. Правда, деньги мне чуть ли не швырнули. Не сделали этого наверняка только из боязни нарваться на неприятности. Настроение было окончательно испорчено. С таким только разборки и устраивать. Так тому и быть.

Забаррикадироваться в редакции еще не успели, но явно готовились к осаде. Видать, кто-то уже стукнул, что мы появились в городе. Запертая дверь меня не остановила – ударом ноги я вынес ее вместе с косяком.

Оказывать сопротивление и отстреливаться сотрудники не пытались, наоборот, стремились разбежаться с дороги. Одного пытающегося спастись, но в панике не сообразившего, куды бечь, я отловил за шиворот, встряхнул и поинтересовался, кто здесь главный и где его можно найти. Пойманный, закатывая глаза, обмяк. Настаивать не пришлось – начальника моментально сдали. В воздухе пахнуло дерьмом. Я брезгливо выронил из рук вонючего чмошника и направился к лестнице. Забавно: такого понаписали, что сами во все поверили, и теперь жидко гадятся от ужаса. Да уж, тут явно не воины собрались.

Владелец, он же директор шарашкиной конторы, он же главный редактор, заседал на втором этаже. Некоторые газетчики пытались спастись именно там. Последний из тех, кто успел скрыться в кабинете начальника, захлопнул дверь перед самым моим носом. В помещении разнесся его панический вопль:

– Он уже здесь! Что же вы, стреляйте!

Я благоразумно отступил за угол. Правильно сделал, через пару мгновений дверь начали дырявить выпущенные с той стороны пули. Дождавшись, когда народ израсходует боеприпас или ему надоест палить, я испустил душераздирающий стон и уронил на пол этажерку с кипами старых газет. Из-за двери раздалось настороженное:

– Кажется, убили?!

Выждав несколько секунд, я шагнул к двери, успел увидеть в пулевой пробоине расширяющийся от удивления глаз и пнул замок ногой. Тот не выдержал, дверь распахнулась, а кто-то с грохотом улетел внутрь комнаты.

Следом я забросил в помещение гранату и доходчиво пояснил:

– Ахтунг! Граната!

Суета и крики там начались неимоверные. Послышался звон разбитого стекла – это кто-то, похоже, решил из окна выпорхнуть – лети, голубок, стань голубем… почтовой газеты. Я спокойно зашел в кабинет, подобрал гранату и вернул ее на место в разгрузке. Ну не настоящий же штурм было устраивать – бросать гранату с выдернутой чекой я не планировал. Этим и так хватило. На полу, пытаясь забиться в какие-нибудь щели, копошилось три человека. Еще один притворялся мебелью, спрятавшись за шкафом.

Потом была бойня… в миниатюре. Для достижения требуемого настроя в умах я слегка отпинал присутствующих, не отделяя «агнцев от козлищ» – не место и не время, и вдребезги разнес кабинет. Крушил без фанатизма, но с удовольствием – возникла настоятельная необходимость спустить пар. А на ком еще это делать, как не на людях, виноватых в том, что меня так в городе встретили?!

Директора этого болота я опознал уверенно. А чья еще задница может торчать из-под самого большого стола? Неужто он кому-нибудь другому такое козырное местечко мог уступить? Его я оставил на сладкое.

Насытившись разрушениями, я извлек начальство из-под стола и ударом револьверного ствола вышиб ему зубы. Заодно проверим одно любопытное утверждение: «Говорят, у потерявшего зубы только свободнее язык».[81]

– Кто статью писал? Он тут? Я понимаю, что со стволом во рту говорить сложно, ты пальцем ткни.

Дрожащая рука указала на одного из присутствующих. На секунду отвлекшись от директора, я подошел к лежащему на полу телу и ударом ноги сломал репортеришке челюсть. Ничего, зато руки целы, написать опровержения эта травма не помешает.

– Теперь с тобой, – вернулся я к начальнику. – От кого материал получали и кто заказ на статью давал? Или это была полностью ваша инициатива?

– Самуэль Скотт, – прошамкал тот окровавленным ртом.

– Это тот, который по делам колонистов? Я ничего не путаю?

Директор кивнул.

– Надо же, я не знал, что его Самойлой кличут – Скотт и скот… Давай-ка поподробнее.

Мы побеседовали. Выяснилось интересное: информацию в газету Скотт сливал собственноручно и освещать события в таком вот ракурсе тоже рекомендовал именно он. Зачем, спрашивается? Чтобы против меня общественность настроить и держать на коротком поводке, как злобного монстра? Наверное… Других соображений в голову пока не приходит. Ладно, потом подумаем, что с ним делать.

– Какая у вас отпускная цена на тираж? – неожиданно сменил тему я.

Мне ответили.

– Значит, моральный ущерб мне штрафом в десятикратном размере от стоимости тиража компенсируете. Учтите, это я с вами еще очень по-божески обошелся. Мог бы и в двадцатикратном взять, статей-то две было, – ухмыльнулся я. – Теперь о другом: чтобы избежать иска за клевету… – Демонстрируя, какой именно будет иск, я навел револьвер ему в лоб. – Вам придется напечатать несколько статей уже по моему заказу. Возражения есть? – Директор промолчал. – Резюмирую, возражений нет. Давайте обсудим подробности.

Договоренностей мы достигли…

Чтобы у читающего прессу народа не случилось разрыва шаблона, на публикации опровержения настаивать я не стал – исподволь надо к нужным мыслям подводить. Запланирована была целая серия статей с постепенным повышением градуса тепла. Вплоть до неприкрытого восторга и всеобъемлющей любви к русским героям (раз уж и Бриана в русские записали, пусть так и будет). Материал я обещался предоставить.

Напоследок, используя расхожие штампы (так этой братии привычнее будет), еще раз припугнул:

– Если что-то пойдет не так, жить будете плохо… и недолго. В общем, не стремитесь попасть в некрологи других изданий. Наверное, даже на том свете обидно будет, если ваша газетенка сгорит, а конкуренты «жареными фактами» воспользуются.

Утром я держал в руках свежую газету. Новая статья называлась нейтрально и вполне прилично – «Вольные стрелки». В таком же нейтральном стиле была выдержана: русские, конечно, пришли, но не стоит впадать в отчаянье. Немного зверствуют, но в пределах нормы и наказывают все же по справедливости. Если не хотите, чтобы наказали вас, – ведите себя хорошо. Не такие, оказывается, и плохие эти русские парни, даже героические, местами…