Книга Письма, несущие смерть - Бентли Литтл

Только мой дом больше не был моим.

Я притормозил. Остановился.

На дорожке стояла незнакомая машина, а когда я осторожно приблизился к парадной двери, то увидел через окно гостиной незнакомую мебель. Даже если бы у меня был ключ — а у меня его не было, — вряд ли бы я попытался войти. Я надавил на кнопку звонка, и через несколько мгновений дверь открыла женщина лет двадцати пяти с младенцем на руках.

— Здравствуйте, — сказала она.

Я не смог выдавить ни слова и увидел, что ее это встревожило. Она уже собралась захлопнуть дверь, когда я выпалил:

— Здесь живет Викки Хэнфорд?

Женщина занервничала:

— О нет. Здесь живем мы с мужем.

Я кивнул.

— Когда вы купили…

— Мне пора. — Женщина захлопнула дверь, и я услышал, как она задвинула засов.

Мой дом был продан без моего участия. Я стал бездомным.

Это невозможно.

Однако если я что и усвоил за прошедшие полтора года, так это то, что возможно все.

Куда идти? У меня не было ни работы, ни дома, ни денег. Я понятия не имел, где живут Викки и Эрик. У меня отняли всю мою жизнь. Я взглянул на соседние дома, узнал несколько машин на подъездных дорожках. Я всегда был в хороших отношениях с соседями и, несмотря на то что после отъезда Викки выпал из общественной жизни, нескольких из них искренне считал друзьями. Вероятно, я мог бы попросить у них немного денег. Вероятно, Карл Кларксон, живший напротив, пустил бы меня на пару ночей в комнатку для гостей, которую он встроил в половину своего гаража на две машины.

Или я мог бы вернуться в дом моей матери.

Ну нет. Этот вариант даже не рассматривался.

Я перешел улицу. Дверь открыла Джойс, жена Карла. Она явно удивилась моему появлению и, похоже даже, немного испугалась.

Она получила письмо обо мне.

Я все еще пытался убедить себя, что все случившееся со мной — неправда, что у меня был нервный срыв и все мои мысли и воспоминания о сочинении писем просто фантазия, однако в глубине души я верил, что все правда, что, несмотря на отсутствие доказательств, все случилось именно так, как я помнил.

У меня есть доказательства, вдруг понял я. Викки. Почему она развелась со мной, забрала Эрика и спряталась от меня? Из-за писем. Она мне это сказала. Она сказала, что боится меня и моих способностей.

Если только…

Если только и это плод моих фантазий, а Викки боялась меня из-за моего прогрессирующего душевного расстройства.

— Я позову Карла, — сказала Джойс, намеренно не приглашая меня войти. Она просто закрыла дверь перед моим носом. Это было на нее не похоже.

Вскоре дверь снова открылась.

— Привет, — сказал Карл. — Давно не виделись.

— Да. Я попал в аварию, — солгал я. — Валялся в коме.

Это было правдой, хотя прозвучало не так убедительно, как сообщение об аварии.

Карл и Джойс переглянулись.

— Я ищу Викки. Я вышел из больницы, а оказалось, что дом продан, и я… Я не знаю, где она. — Я видел, что они мне не верят, и порывисто сунул руку в карман рубашки. — Смотрите. — Я показал им бумаги из больницы, ткнул в слово кома на строчке, где была указана причина госпитализации. — Я не лгу.

Выражение лица Карла стало менее подозрительным.

— Мы получили… письмо о тебе. Вчера. Там говорится… — Он взглянул на Джойс. — Ну, там много чего о тебе говорится.

Письмо.

Словно гора с плеч свалилась. Значит, все правда. Я ничего не вообразил. Я не сумасшедший.

Хотя лучше мне не стало. В каком-то отношении стало даже хуже. Облегчение улетучилось почти мгновенно, сменившись страхом и дурными предчувствиями. Они не тратили время зря. Механизм приведен в действие. Я сбежал, но письма методично рассылаются всем, с кем я могу войти в контакт, настраивая всех против меня. Я хотел посмотреть письмо, полученное Карлом и Джойс, но понимал, что лучше этого не делать.

Я мог узнать автора.

Мне не удалось рассеять подозрений, но винить в этом соседей я не мог. Написанное слово обладает огромной силой, гораздо большей, чем произнесенное, и, хотя меня Кларксоны знали много лет, а анонимного автора не знали совсем, они автоматически поверили недостоверной информации.

Я понял, что переночевать у них не смогу, но решил одолжить немного денег, чтобы снять номер в мотеле. Я уже открыл рот, чтобы попросить баксов пятьдесят или сколько они могли дать, как вдруг вспомнил кое о чем.

О своем банковском счете!

У меня все еще были деньги в банке. Если я не ошибался, то тысяч двадцать долларов. У меня не было ни водительских прав, ни удостоверения личности. Серьезное препятствие, но попробовать стоило.

Я попросил Карла об одном-единственном одолжении: подвезти меня до банка, и неохотно, как я видел, он согласился подбросить меня по дороге в супермаркет. Я мог только предполагать, что написали обо мне в том письме. Может, доказывали, что я плохой отец, бросивший свою семью? Однако Карл дергался так, будто я в любой момент мог на него наброситься, и я решил, что все гораздо хуже.

Писатели Писем не церемонились.

Карл высадил меня у банка и умчался, несомненно молясь о том, чтобы больше никогда меня не увидеть. А вдруг и банк получил лживые письма, и Викки опустошила счет? К счастью, этого не случилось.

У меня не было удостоверения личности, но я знал свой номер социального страхования, номер банковского счета, ПИН-код и пароль, и, после того, как кассир сверила подписи и проконсультировалась с менеджером, я получил доступ к своему счету. Я объяснил, что стал жертвой «кражи личности», что все мои кредитные карточки и водительские права украдены, и мне выдали новую банковскую расчетную книжку и открыли новый счет. Я взял пятьсот долларов, чего мне должно было хватить на пару дней, а остальное оставил на счете.

Я снял номер в дешевом мотеле недалеко от банка и решил наутро съездить в транспортный отдел, заявить о краже бумажника, получить хотя бы временные водительские права и попробовать вернуть свою машину. Вряд ли «тойота» все еще стоит в Лос-Анджелесе перед «Шангри-Ла», но, если повезло, ее не угнали и не разграбили, а если полицейские не успели продать ее на аукционе, то, вполне возможно, я смогу вернуть ее.

Я сделал несколько телефонных звонков — на самом деле кучу телефонных звонков — и в конце концов выследил свою машину. Она находилась на частной стоянке, куда, по контракту с муниципалитетом, свозили брошенные автомобили. Я просто должен был заплатить штраф в тысячу долларов и показать водительские права или еще как-нибудь удостоверить свою личность.

Другими словами, замкнутый круг.

Я мог попробовать взять машину напрокат в «Ависе», «Герце» или еще где.