Книга Замок и ключ - Сара Дессен

— Немного?

— Ничего страшного, ясно?

— Я бы не сказала.

— Значит, тебе показалось. Тем более все давно прошло.

— Это было три дня назад.

— Короче, праздники — отстой. Не самая большая новость, правда?

Он наклонил голову, пряди волос упали ему на лицо. Мимо прошли те же самые женщины, оставив за собой облачко аромата душистого мыла для рук — видимо, возвращались из дамской комнаты.

— Послушай, мне жаль, что я не смог тогда поговорить с тобой. Но сейчас я здесь и принес тебе подарок. А это чего-то да стоит.

Я еще раз прочитала надпись на футболке. «ПЛЫВИ!» Нейт, сказал, что это лучше, чем тонуть. Может, он просто хочет удержаться на плаву, подумала я.

— А у меня нет для тебя подарка.

— Даже бельгийских миндальных пирожных?

Я покачала головой.

— Ну и ладно. Все равно они слишком дорогие.

— Это уж точно.

Нейт кивнул, еще раз посмотрел на шумную толпу в гостиной, а потом взял меня за свободную руку и потащил дальше в коридор, за угол. Там прислонился к стене, осторожно обнял меня за талию и притянул к себе.

— Хорошо, попробуем еще раз, — прошептал он. — С Рождеством, Руби.

Я вгляделась в него, словно запоминая линию подбородка, глаза, обрамленные длинными ресницами, пальцы, которые осторожно отводили выбившиеся из прически волосы от моего лица. Пусть раньше он отдалялся, главное, сейчас он был здесь и рядом.

— С Рождеством, — сказала я, пытаясь сосредоточиться на этом ощущении близости. Я уже не боялась, что оно окажется мимолетным, как часто бывало в моей жизни.

Нейт наклонился ко мне и поцеловал, а за углом вечеринка продолжалась без нас: люди веселились и ни о чем не подозревали.

— Кора, в этом нет никакой необходимости, — еще раз повторила я, когда мы подъехали к торговому центру.

— Нет, есть, — ответила сестра, заглушив мотор. — Как я уже сказала, отчаянное положение требует отчаянных мер.

— Совершенно с тобой согласна, — заметила я, глядя, как Кора открывает дверь и выходит из машины. Пришлось вылезти за ней. — А я еще не в отчаянном положении.

Она лишь смерила меня взглядом, ожидая, пока я обойду машину, затем решительно перекинула сумку через плечо.

— Сперва я дала тебе деньги на одежду. Ты приобрела всего четыре вещи.

— Вообще-то семь, — поправила я.

— На Рождество я отдала тебе подарочные сертификаты, — продолжила Кора, не обращая внимания на мои слова, — и ты опять ничего не купила.

— А мне ничего не нужно!

— Таким образом, мне ничего не остается, как применить силу и заставить тебя приобрести хоть что-нибудь. — Она вздохнула и опустила солнечные очки со лба на нос. — Ты хоть представляешь, как радовалась бы на твоем месте обычная девочка-подросток? У меня есть кредитка, мы с тобой — в торговом центре. Я хочу купить тебе одежду. Это же рай для тинейджера!

— Ну, видимо, я не обычная девочка-подросток, — сказала я, когда мы проходили мимо двух мамаш с колясками.

Кора вновь посмотрела на меня. Мы уже были у самого входа.

— Конечно, нет, — произнесла она гораздо тише. — Послушай, может, тебе это и кажется странным, но у нас с Джеми есть деньги и мы хотим потратить их на тебя.

— Не странным, — поправила я, — скорее ненужным.

— Знаешь, нет ничего плохого в том, чтобы принимать что-либо от других людей, — сказала сестра, когда перед нами открылись автоматические двери дорогого универмага «Эстер Прайн». — От этого ты не станешь ни слабой, ни беспомощной, даже если мама думала иначе.

Слова Коры живо напомнили мне тему, которую мы обсуждали на моей первой (и, как я надеялась, последней) встрече с психоаналитиком несколько недель назад, и потому я не стала отвечать, а вошла в магазин. Как обычно, меня на миг ослепило сияние белоснежной облицовочной плитки и отполированные до блеска витрины с драгоценностями. Слева от нас, у эскалаторов, человек в смокинге исполнял Пахельбеля.[10]Я всегда испытывала неловкость, разговаривая о маме, но в здешнем роскошном интерьере подобная беседа казалась почти сюрреалистичной.

— Это не из-за мамы, — возразила я, проходя вслед за Корой в очередную дверь. — Вернее, не только из-за нее. Просто все так сильно отличается от того, к чему я привыкла. Последние несколько лет мы едва сводили концы с концами.

— Знаю, — ответила сестра. — Хотя она могла бы хоть как-то облегчить вашу с ней жизнь.

— Например, поддерживать отношения с тобой.

— Да. — Кора откашлялась и бросила взгляд на отдел косметики. Мы поднимались все выше и выше. — На самом деле все началось гораздо раньше. Отец пытался давать ей деньги, но она из упрямства и злости отказалась их брать.

— Погоди-ка, — сказала я, когда мы поднялись на самый верхний этаж, где располагались отделы с товарами для подростков. — Я думала, папа ей ничего не платил. Уклонился от алиментов, просто исчез.

Кора покачала головой.

— Может быть, позже, когда перебрался в Иллинойс. Но, насколько я помню, до этого он хотел сделать все по закону.

Наверное, мне не следовало удивляться. В конце концов, я уже успела узнать, что мать многое скрывала, исказив историю собственной жизни, да и моей тоже. Кора оказалась совсем не такой, как я думала, может, и отец отличается от моих представлений о нем? Внезапно мне в голову пришла еще одна мысль.

— Кора, — позвала я сестру, когда та подошла к столу со свитерами и стала их перебирать. — Ты знаешь, где наш отец?

За несколько секунд молчания мне показалось, что моя жизнь снова меняется, изгибается и поворачивает в другую сторону, но Кора повернулась и посмотрела мне в глаза.

— Нет, — произнесла она тихо, видимо, не желая, чтобы ее услышала продавщица, которая катила мимо нас стойку-вешалку с легкими платьями. — Хотя много раз подумывала о том, чтобы его разыскать. В основном из-за Джеми — он считает, что это легче легкого. Наверное, я все еще боюсь.

Я кивнула, понимая и разделяя ее чувства. Существует много уровней неизвестности: от безопасного до рискованного, а от него — до полного незнания, самого пугающего из всех.

— Впрочем, как знать, может, мы отыщем его вместе, — заметила Кора. — В единстве — сила.

— Может быть, — кивнула я.

Она неуверенно улыбнулась, затем посмотрела на свитера.

— Ладно, а теперь — за дело! Мы не уйдем отсюда, пока не купим тебе по крайней мере два новых наряда. И куртку. И новые туфли.