Книга Млечный Путь № 4 2021 - Далия Мейеровна Трускиновская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стихи
Марк Полыковский
ВЕНОК СОНЕТОВ ЦУРЭНА
КАК ЛИСТ УВЯДШИЙ ПАДАЕТ НА ДУШУ...
Заглавие "Сонеты Цурэна", которое, не мудрствуя лукаво, я предпослал небольшому циклу сонетов, в ком-то из читателей вызовет недоумение, а в ком-то всколыхнет воспоминание о повести братьев Аркадия и Бориса Стругацких "Трудно быть богом", написанной в 1963 и впервые опубликованной в 1964 году. А точнее, о третьестепенном персонаже по имени Цурэн Правдивый, которому в повести отведено лишь несколько строк:
"Цурэн Правдивый, написавший более пятисот баллад и сонетов, положенных в народе на музыку", "На улице Премногоблагодарения он заглянул в оружейную лавку, купил новые кольца для ножен, попробовал пару кинжалов (покидал в стену, примерил к ладони - не понравилось), затем, присев на прилавок, поговорил с хозяином, отцом Гауком. У отца Гаука были печальные добрые глаза и маленькие бледные руки в неотмытых чернильных пятнах. Румата немного поспорил с ним о достоинствах стихов Цурэна, выслушал интересный комментарий к строчке "Как лист увядший падает на душу...", попросил прочесть что-нибудь новенькое и, повздыхав вместе с автором над невыразимо грустными строфами, продекламировал перед уходом "Быть или не быть?" в своем переводе на ируканский", "Цурэн Правдивый, изобличенный в преступной двусмысленности и потакании вкусам низших сословий, был лишен чести и имущества, пытался спорить, читал в кабаках теперь уже откровенно разрушительные баллады, дважды был смертельно бит патриотическими личностями и только тогда поддался уговорам своего большого друга и ценителя дона Руматы и уехал в метрополию. Румата навсегда запомнил его, иссиня-бледного от пьянства, как он стоит, вцепившись тонкими руками в ванты, на палубе уходящего корабля и звонким, молодым голосом выкрикивает свой прощальный сонет "Как лист увядший падает на душу"".
Освежив свою и читательскую память, прошу прощения за столь обильное цитирование. Оправданием мне служит то, что это все, что написали братья Стругацкие о Цурэне Правдивом. Бесконечно мало в сравнении с тем откликом в русской, а по большому счету, и в мировой литературе, который вызвала всего лишь одна строка прощального сонета Цурэна:
Как лист увядший падает на душу...
Мировой культуре отлично известно это явление, когда в том или ином произведении одного автора присутствуют реминисценции или аллюзии на иные произведения. Я не собираюсь исследовать это явление, исследователей его и без меня хватает, но хочу лишь упомянуть о двух не сравнимых по масштабу произведениях мировой литературы. Первое - это Ветхий и Новый Заветы, без знания сюжетов которых невозможно понять ни "Братьев Карамазовых" Достоевского, ни некоторых рассказов Чехова, ни "Чистого понедельника" Бунина, ни "Станционного смотрителя" Пушкина или "Молитвы" Лермонтова, не говоря о "Мастере и Маргарите" Булгакова или "Двенадцати" Блока. Ветхий и Новый Заветы - величайшие произведения мировой литературы, я не касаюсь иных, в частности, религиозных аспектов - явились источниками не только всей духовной музыки, но и многих вполне светских произведений. А живопись! Вся без исключения живопись эпохи Возрождения в основе имеет библейские сюжеты.
В качестве второго явления, как читатель догадался, я выбрал "Трудно быть богом" Стругацких. Не могу еще раз не упомянуть, что я осознаю разномасштабность этих двух произведений литературы. И тем не менее, сразу после опубликования в Советском Союзе повести "Трудно быть богом" в 1964 году появился новый вид сонета, названный "Сонетом Цурэна" и содержавшим уже неоднократно упоминавшуюся мною строку "Как лист увядший падает на душу...". Как правило, с этой строки "Сонет Цурэна" и начинался.
Прием цитирования в поэзии известен и используется с давних пор. Известны стихи, полностью составленные из цитат, например, пародия Ильи Сельвинского на Александра Жарова:
Буду петь, буду петь, буду петь (С.Есенин)
Многоярусный корпус завода (А.Блок)
И кобылок в просторах свободы (Н.Некрасов),
Чтоб на блоке до Блока вскрипеть (С.Кирсанов).
Стихотворение такого рода имеет специальное название - центон.
Но часто цитирование ограничивается одной или несколькими строками заимствованного текста, причем цитирование может быть неточным, например:
Александр Пушкин
Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно.
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам Бог любимой быть другим.
Иосиф Бродский
Я вас любил. Любовь еще (возможно,
что просто боль) сверлит мои мозги.
Все разлетелось к черту на куски.
Я застрелиться пробовал, но сложно
с оружием. И далее: виски:
в который вдарить? Портила не дрожь, но
задумчивость. Черт! Все не по-людски!
Я вас любил так сильно, безнадежно,
как дай вам Бог другими - но не даст!
Поэт и философ Юрий Владимирович Линник изобрел новый термин - моноцентон, - назвав так стихотворение, в частности, сонет, содержащий одну цитируемую строку. Приведу отрывок из статьи Юрия Линника:
"Вспомним великий термин Виктора Борисовича Шкловского: остранение.
Центоны возмущают причинность - инверсируют или запутывают ход времен - создают парадоксальную ситуацию, противоречащую привычной логике.
Цитата чудодейственно обретает воскрешающую силу.
Поэзия - причастница вечности: там нет ни смерти, ни забвения.
Мы удивились - и внятно почувствовали: поэт-символист прошел мимо нас, приподняв котелок.
Померещилось?
Греза и явь сейчас неразличимы.
Важен результат: мир - обновился, восприятие - освежилось".
Итак, сонет Цурэна - моноцентон. Со времени выхода в свет повести Стругацких их, этих сонетов, написаны тысячи. В 1980-х годах для поступающих на филфак ЛГУ одним из заданий было написать сонет Цурэна, проводилось несметное число конкурсов на лучший сонет Цурэна. Передо мною изданная Российским союзом писателей в 2017 году книга Николая Синяка "Печальная лирика", содержащая 40 сонетов Цурэна. Мне известны Венки сонетов Цурэна, один из них принадлежит и моему перу. При этом мне пришлось
