Книга Ворчание из могилы - Роберт Хайнлайн

– А? Вы что-то сказали, Доктор?

– Я сказал, – ответил Макрей, – что собираюсь перебираться на другую планету. По крайней мере, это – то, что я имел в виду.

– Почему? Что случилось с этой? Ещё лет двадцать – и мы тут всё приведём в порядок, будет как новенькая. Вы сможете гулять снаружи без маски.

– Сэр, дело не в естественных ограничениях данного шарика, проблема в тех бесхребетных простофилях, которые им управляют. Эти смехотворные инструкции меня оскорбляют. То, что свободному гражданину приходится ломать шапку перед комитетом и вымаливать разрешение на ношение оружия – это фантастика какая-то! Выдайте своей дочери оружие, сэр, и не обращайте внимания на мелких чиновников.

Отец Джима помешивал свой кофе.

– Есть такое искушение, – кивнул он. – Я действительно не понимаю, почему Компания сразу же установила такие правила.

– Чистое подражательство. В перенаселённых ульях там, на Земле, в ходу подобные детские правила. Жирные клерки, которые решают эти вопросы, не могут вообразить никаких иных условий жизни. Но у нас здесь – сообщество Фронтира, оно должно быть свободным от подобных вещей.

– Мммм… Наверное, вы правы, Доктор. Мне нечего вам возразить, но я настолько занят, пытаясь продолжить мою работу, что у меня действительно нет времени, чтобы озаботиться политикой. Проще подчиниться, чем бороться за прецедент.

Отец Джима повернулся к жене:

– Если не возражаешь, дорогая, ты не могла бы найти время, чтобы получить лицензию для Филлис?

– Ну да, – ответила она с сомнением, – если ты действительно считаешь, что она достаточно взрослая.

Доктор пробормотал скороговоркой что-то наподобие «Danegeld»[232] и «Бостонское чаепитие»[233], не переводя дыхания.

Филлис ответила:

– Конечно, я достаточно взрослая, мама. Я стреляю лучше, чем Джимми.

– Да ты рехнулась как жук-вертячка! – возмущённо воскликнул Джим.

– Следи за своими манерами, Джим, – предостерёг его отец. – Мы так не разговариваем с леди.

– А она разговаривает как леди? Пожалуйста, Па!

– Ты обязан вести себя так, будто она – леди. И оставим это. Что вы сказали, Доктор?

– А? Уверен, ничего такого, что мне стоило бы повторять.

Между главой VIII, абзацем 29, и главой VIII, абзацем 33:

– Конечно.

Джим поднялся. При этом он разбудил Виллиса, который выдвинул свои глазки, оценил ситуацию и поприветствовал их. Джим подобрал его, почесал ему макушку и спросил:

– Во сколько же ты заявился, бродяга? – а потом вдруг добавил: – Эй!

– Что «Эй»? – спросил Фрэнк.

– Ну, посмотри на это! – Джим показал на груду скомканного шёлка.

Фрэнк встал и присоединился к нему.

– На что смотреть? О…

В ямке, где отдыхал Виллис, лежала дюжина маленьких, белых сфероидов, похожих на мячики для гольфа.

– Как ты думаешь, что это? – спросил Джим.

Франк внимательно их изучил.

– Джим, – сказал он медленно, – я думаю, что тебе придётся просто с этим смириться. Виллис не мальчик, он – она.

– Что? О нет!

– Виллис – хороший мальчик, – упрямым голосом сказал Виллис.

– Сам посуди, – продолжал говорить Фрэнк. – Вот это – яйца. Если их отложил не Виллис, тогда это сделал ты.

Джим с недоумением смотрел на яйца, затем повернулся к Виллису:

– Виллис, ты отложил эти яйца? Это ты сделал?

– Яйца? – переспросил Виллис. – Что сказал мальчик Джим?

Джим посадил его рядом с гнездом и ткнул пальцем.

– Ты их отложил?

Виллис посмотрел на яйца, потом, фигурально выражаясь, пожал плечами, дал понять, что умывает руки, и поковылял прочь. Его манеры, казалось, говорили, что, если Джиму хочется поднимать шум по поводу нескольких яиц или чего-то ещё, что можно случайно обнаружить в постели, ну, в общем, это личное дело Джима, Виллис не желает в этом участвовать.

– Ты от него ничего не добьёшься, – прокомментировал Фрэнк. – Я надеюсь, ты понимаешь, что теперь ты стал дедушкой или типа того.

– Не смешно!

– Ладно, забудь про яйца. Когда мы будем есть? Я умираю от голода.

Джим бросил на яйца осуждающий взгляд и занялся продовольствием. Когда они ели, вошел Гекко. Они обменялись серьёзными приветствиями, после чего марсианин, похоже, начал устраиваться для очередного длительного периода молчаливого общения – и тут он заметил яйца.

Ни один из мальчиков никогда прежде не видел ни спешащего марсианина, ни проявляющего любые признаки волнения. Гекко испустил утробный звук и тут же вышел из комнаты. Он вскоре вернулся в сопровождении целой толпы марсиан, так что они едва смогли набиться в комнату. Все они говорили одновременно и не обращали внимания на мальчиков.

– Что там творится? – спросил Фрэнк, поскольку его оттеснили к стене и он ничего не видел сквозь чащу ног.

– Да чёрт его знает.

Через некоторое время они немного успокоились. Один из больших марсиан с преувеличенной осторожностью собрал яйца, прижимая их к груди. Другой подобрал Виллиса, и они всей толпой покинули комнату.

Джим нерешительно переминался в дверях и смотрел, как они исчезают.

Вместо текста между главой XIII, абзацем 6, и главой XIII, абзац 17:

– Конечно, конечно, – согласился Макрей, – но, говоря непрофессионально, я бы предпочёл увидеть мерзкого ублюдка на виселице. Паранойя – это расстройство, которое проявляется только у обладателей принципиально скверного характера.

– Ну уж, доктор, – возразил Ролингс.

– Таково мое мнение, – настаивал Макрей, – и я видел массу подобных случаев, как в больницах, так и за их пределами.

Вставка к главе XIV, абзац 49:

На Марсе всё потрясает. Вот ещё одна вещь: мы никак не могли найти на этой планете ничего похожего на секс, различные виды специфической конъюгации[234] – да, но никакого секса. Мне кажется, что мы его пропустили. Я думаю, что личинки марсиан, попрыгунчики, являются женскими особями; а взрослые марсиане – мужскими. Они меняются. Разумеется, я использую эти термины условно, за неимением лучшего. Но если моя теория верна…