Книга Королева Бланка - Владимир Москалев

— Ах, чем бы нам теперь заняться, мадам? — обратилась Агнесса к королеве. — В обществе придворных дам ужасно скучно: все их разговоры только о нарядах и о мужчинах.

— Сыграем в кости, — предложила Бланка. — Государственные дела ужасно утомляют. Упаси Бог войдёт кардинал и станет бубнить надоевшую песню о еретиках и графе Тулузском Раймонде, которого надлежит обязать выдать закоснелых вероотступников, а самого заставить припасть к ногам Римской матери-церкви.

Внезапно за дверью послышались негромкие голоса. Слышать их мог только Бильжо. Взявшись за рукоять меча, он повернул голову. Ему был знаком один голос: там стоял камердинер.

Дверь тихонько приоткрылась.

— Чего тебе? — вперил в него грозный взгляд Бильжо.

Понсар доложил:

— Прибыл посланник из Оверни и просит госпожу де Лонгеваль спуститься к нему, во двор. Он привёз важные известия.

— Ступай, я передам.

Дверь закрылась.

— Что там такое, Бильжо? — спросила королева, отрываясь от игры.

— Нарочный из Оверни. Похоже, что-то произошло в Клермоне. Об этом надлежит послушать вашей фрейлине, дело касается её.

— Ты слышала? — обратилась Бланка к Амальде. — Уж не беда ли с твоим отцом? Помнится, ты говорила, он стал слаб здоровьем, да и многочисленные раны не дают ему покоя.

— Ах, боже мой, не случилось бы самого худшего, — всплеснула руками Амальда. — Отец, правда, не жаловался, но я знала, что его мучают боли в груди и надсадный кашель. Он всегда прятал свой носовой платок, не показывая его никому. Но однажды он обронил его, и я увидела, что платок в крови. Не так давно барон де Кабестан совершил набег на его земли; было жестокое побоище, и один рыцарь нанёс отцу рану в грудь. Она долго не заживала, но, в конце концов, всё обошлось, да видно удар мечом не остался без последствий.

— Ступай же скорее, узнай, в чём там дело, и сразу же возвращайся. Я отпущу тебя, если дело стоит того, и дам тебе охрану.

— Ах, мадам, вы так добры! — Амальда вскочила с места и выбежала в коридор.

Её и в самом деле поджидал нарочный, который, однако, был ей не знаком. Что любопытно — он начал говорить с ней, как с равной. Это поначалу её удивило, даже несколько насторожило. Виконт — а это был он — заметил это и тут же поспешил исправить свою оплошность: голос и манеры приобрели раболепие, свойственное простолюдинам. Всё это вкупе с его речью теперь показалось Амальде вполне убедительным; её недоверие к посланцу мало-помалу рассеялось.

Вот что сообщил неожиданный «вестник».

Внезапно, на пятьдесят пятом году жизни скончался отец Амальды, барон Жерар де Лонгеваль. Завещания он оставить не успел. В связи с этим родственники покойного затеяли тяжбу о наследстве. Незадолго до этого умер его старший сын, оставив после себя замужнюю дочь. Но и она умерла при родах, ребёнок тоже не выжил. Замок, таким образом, переходил к её мужу. Однако поверенный покойной дочери утверждает, что наследство должна получить её тётка, то есть Амальда. Однако у Амальды есть ещё брат, дочь которого не согласна с такими выводами, доказывая, что замок и доходы с ленных владений принадлежат ей, поскольку её отец после неудачно сложившегося для него поединка лежит на смертном одре. В связи с этой тяжбой Амальду просят немедленно приехать, дабы уладить вопрос о наследстве, доставшемся ей после смерти племянницы.

Амальда некоторое время пытливо глядела на неожиданного «посланца», чувствуя, как её вновь одолевают сомнения. В самом деле, каким образом внезапно могли уйти из жизни оба её старших брата, совсем ещё не старые? А отец? Он почти никогда не жаловался на здоровье — содержал при себе знахарку, женщину умную, знавшую толк в болезнях и способах излечения от них. Разве что рана в грудь? Но она в конце концов зажила, и медик обнадёжил, сообщив, что жизни барона, по его мнению, ничто не угрожает.

На заданный ему прямо вопрос «посланник» ответил, что он всего лишь слуга господина Кордо, поверенного в делах барона де Лонгеваль.

— Кордо? — удивилась Амальда. — Но мне он не знаком. Поверенного моего отца зовут… Как его имя? Ты должен это знать.

Ничуть не смутившись, Пернель бесстрастным голосом произнёс:

— Повторяю, ваша милость, что я всего лишь слуга, а мой хозяин совсем недавно состоит, точнее, состоял на службе у вашего отца.

— А что же стало с прежним поверенным?

— Как я могу об этом знать? Вашей милости скажет об этом сам господин Кордо, когда вы прибудете в замок и встретитесь с ним. Смею вас уверить, это обаятельный, милый и умный человек. Он очень любил вашего отца и был всецело предан ему. Совсем недавно он помог господину барону выиграть дело о землях, оставшихся после смерти одного его родственника, кажется, сестры.

— Но у отца не было сестры.

— Ах, так… Выходит, я запамятовал. Значит, то был его брат.

Амальда промолчала, вспоминая своего грубого, воинственного дядю сира д’Ансуа. Он был старше отца на семь лет и любил войну, без которой не мыслил жизни. Неудивительно, что пришёл и его час… Но как скоропостижно все умерли! Прямо-таки по цепочке, один за другим. Что-то есть во всём этом необъяснимое. Что? — спрашивала себя Амальда и не находила ответа. Его мог дать только один человек — таинственный господин Кордо. К нему она и поедет, а если он не поможет, она обратится к старому поверенному её отца, господину Граневилю.

Мнимый посыльный тем временем, не сводя острого взгляда с лица дочери барона Жерара, прибавил:

— Я понимаю, вы не можете уехать, не испросив разрешения. Сколько бы ни понадобилось времени, я буду ждать вас здесь… ваша милость, ведь путь неблизкий и вы, должно быть, захотите кое с кем проститься.

— Тебе вовсе незачем меня ждать. — Амальда окинула собеседника холодным взглядом. — Возвращайся к своему хозяину. Я отправлюсь в путь завтра на рассвете — сам понимаешь, мне надлежит привести в порядок дорожный костюм и захватить с собой самое необходимое.

— Прошу простить, ваша милость, — с лёгкой тревогой ответил на это «посланец», — но дело не терпит ни малейших отлагательств, — так, во всяком случае, просил меня передать вам господин Кордо. Самая незначительная проволочка может стоить вам целого состояния — замка и земельных угодий. Не станете терять времени — всё это будет вашим; опоздаете — и вы останетесь нищей. Ещё раз прошу простить, но именно в таких выражениях просил меня передать вам свою настоятельную просьбу, я рискну даже назвать это требованием, — господин Кордо.

— Да, но мой гардероб?..

— Что касается одежды и всего остального, что может понадобиться вам в дороге, то мой хозяин предусмотрел и это: у городских ворот вас ожидает экипаж, в нём вы найдёте всё самое необходимое. Не беспокойтесь, моему господину известны ваш рост и ваши вкусы, так что вы без малейших сомнений на этот счёт можете переодеться прямо в пути в закрытой повозке. Итак, ваша милость, я сказал вам всё, что велел мне передать мой хозяин. Решайте: или вы богаты, или бедны.