Книга Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана» - Елена Княжина

Рана выглядела даже хуже, чем я успела нафантазировать. Укус пришелся в левый бок, под ребро, туда, где у обычных людей располагается селезенка. Зная о знаменитом бессердечии профессора, я имела право усомниться, что у него в наличии все остальные органы из стандартного набора. Отсутствие селезенки сейчас было бы очень кстати.

Мне резко подурнело, лоб покрылся чем-то липким и холодным, дышать стало трудно. Ну и какой из меня лекарь, если начинает мутить от вида крови? Первое же полевое испытание расставило все на свои места: госпожа Пламберри ошиблась насчет таланта.

– Я не смогу, – пессимистично покачала головой. – Тут нужен нормальный врач, а не ученица.

– Настолько все плохо? – прохрипел Карпов, пытаясь улыбнуться сквозь явно нестерпимую боль. – Никаких других врачей я тут не вижу. Я даже не уверен, что ты настоящая.

Я оторвала взгляд от раны. Определить его настроение было трудно. Может, ему не хотелось видеть меня такой испуганной, опечаленной, озабоченной. А может, наоборот, было это приятно.

– Почему вы не пошли в Академию? Там Мари, и снадобья… Она бы с этим разобралась… – сглотнув особенно крупный слезный ком, просипела я.

– Я не всем там доверяю. Нельзя, чтобы шпионы Братства узнали, где мы ищем… И что находим…

Все это сильно напоминало паранойю. Но из недавнего урока дриады я знала, что лавасилиски водятся только на одном небольшом участке, к юго-востоку от Румынских Дебрей… Во что вы вляпались, профессор?!

– Знай я, что ты здесь, я бы никогда… не притащил с собой мрак… с той стороны… – Карпов прикрыл глаза и начал бредить. – Хрупкое, нежное создание… Надо оберегать от тьмы…

– Замолчите и выпейте, – резко оборвала я приступ благородного помрачения рассудка и влила в непослушный рот кроветворящее снадобье. – И не надо так морщиться, оно позволит вам умереть чуть позже. Без вас я не сдам промежуточный экзамен.

Дурнота начала отпускать. Я торопливо смывала грязь с кожи вокруг раны, стараясь поменьше глядеть на кровь, медленно сочившуюся из-под торчащего клыка. Он выдавался из тела всего на пару сантиметров, и я не представляла, как его захватить и вытащить без магических щипцов. Скругленный конец уходил глубоко внутрь, под ребро, и цеплялся за мясо костяными зазубринами.

– Щипцов нет. И обезболивающего тоже, – осмелилась я, наконец, сообщить неприятную новость. И указала на бутылку виски. – Есть только это.

– Превосходно. Могла ли ты сегодня утром представить, что выпадет шанс меня пытать?

– Если бы я только знала… Весь день провела бы в предвкушении сладкой мести, – нервно пробормотала я. Затем открыла бутылку, плеснула немного на рану и протянула Карпову. – Пейте.

Пока он неторопливо вливал в себя адский напиток, я из-под ресниц разглядывала мертвенно-бледное тело. Хоть какая-то отрада в беспросветно мрачном ночном приключении! Гладкий торс украшали две ритуальные татуировки. Одна – вереница незнакомых символов и рун – спускалась слева от шеи к груди. Вторая располагалась внизу живота справа. В таком ракурсе было понятно, что это вовсе не дракон, а скрученная в причудливую спираль змея, частично уползшая под ремень брюк.

На шее висел серебряный медальон, внешне простой, но очень древний. Изображение напоминало фамильный герб – раскрывшийся цветок лотоса с воткнутым в него рыцарским мечом.

Полуголый мужчина, темнота, девица в шелковой сорочке… В такой двусмысленной ситуации я еще не оказывалась. Если бы не кровь, разлитая по всей лестнице, и не клык, торчавший у «парня» из живота, обстановку можно было бы считать почти интимной.

– Не увлекайтесь, – пробурчала я, отобрала бутылку, ухватила костяной шип двумя пальцами и без предупреждения потянула.

Демон страшно рыкнул и откинул голову на ступень, вот только клык не подался ни на сантиметр. Еще две попытки окончились так же безрезультатно: кость попросту выскальзывала из пальцев. Это все больше напоминало пытку, и я снова начала жалеть, что выбрала лекарское дело в качестве будущей профессии.

– Простите, я не специально, – пробормотала я, виновато глядя в наполненные мукой черные глаза. – Он, наверное, за ребро зацепился.

– Я знаю, что не специально, Анна, – окончательно забыв про формальности, с легким недоумением прошептал Карпов. – Сядь рядом. Надо по-другому, так без щипцов не вытащишь.

Не спрашивая, что задумал профессор, я примостилась на лестницу справа от него. С видимым усилием Карпов приподнялся, обхватив меня за плечо. Я сразу же проверила клык: на удивление, в таком положении он поддавался. Но тянуть было неудобно, и тот упорно выскальзывал из рук.

– Не торопись. И сядь ты уже нормально.

Как это «нормально», я поинтересоваться не успела. Скривившееся от боли лицо, несколько резких движений, задранный подол сорочки, схваченное бедро… Не успела запротестовать, как уже сидела верхом на коленях у раненого мужчины. Кожа на щеках закипела от нахлынувшего румянца. Спрашивать у крестного, входит ли это в учебную программу, точно не рискну…

Чтобы не завалиться обратно, Карпов обеими руками оперся о ступени, добровольно подставив свой живот на растерзание.

– Так ведь удобнее пытать, верно? – от него ощутимо пахнуло виски, и черному веселью нашлось объяснение. – Но надо еще кое-что сделать… Раз уж нет магических щипцов. Только не пугайся слишком сильно… И постарайся не упасть в обморок.

Сжав мои пальцы своими, он с судорожным свистящим вдохом медленно просунул их вглубь раны, помогая крепче захватить шип. Дурнота мокрыми, склизкими водорослями обмотала тело. Кровавый ручеек, вытекающий из дыры в теле, становился шире, и шире, и шире… Карпов дышал прерывисто и еле слышно. Я же не дышала вообще.

– Постарайся вытащить быстро. Через пару минут я потеряю сознание, и придется скучать в одиночестве, – осипшим, безликим голосом произнес мужчина. – Не хочу, чтобы после этого тебе снились новые кошмары.

– Боюсь, кошмаров мне уже в любом случае не избежать.

Взгляды встретились. По решительно горящим черным глазам поняла, что он готов к очередной экзекуции. Я больно укусила губу и уставилась на рану. Проблема в том, что я к этому определенно не была готова!

Выдохнув, тихонько потянула клык. Все бы отдала, лишь бы вытащить его скорее, но из-за зазубрин приходилось часто останавливаться. Вот новость: не так уж сильно я желала профессору смерти и всяческих мучений.

Действие кроветворящего снадобья, сдобренного виски, начинало угасать. Я видела, что Демону все труднее держать себя в вертикальном положении. Руки незаметно, но подрагивали, а кожа совсем побелела.

– Черт бы вас побрал… С вашими дебрями и троллями… – причитала я, умывая солеными слезами демоническую грудь. – Училась бы себе в «Эншантели»… Пекла бы круассаны… Варила бы дурацкий конфитюр…

– И еще крем от прыщей… И носки можно штопать! – с хриплым, каркающим смехом прошептал он на ухо, зарываясь носом в волосы и шумно вдыхая.