Книга Порочные привычки мужа - Джейн Фэйзер

Он подошел к комоду и открыл ящик. Вытащил оттуда маленький пистолет с рукояткой, инкрустированной жемчугом, и сунул его в карман, с удовольствием ощущая, как он прижимается к бедру. Дон Антонио не любил огнестрельное оружие, предпочитая ему кинжалы, но в некоторых случаях пистолет мог быть отличным средством убеждения, а сегодня ночью он не собирался полагаться на случай.

Выйдя из спальни, дон Антонио направился в гостиную, где его ждали Мигель и Карлос, неловко стоявшие у пустого камина.

— Карета ждет внизу, сэр, — сказал Карлос. Он был одет как наемный кучер — в кожаные бриджи и короткую куртку, а шея была замотана толстым шарфом. На ногах у него были сапоги, в каждый из которых он засунул по ножу.

— Хорошо. Мигель, ты знаешь, что должен сделать? Мигель кивнул:

— Конечно, дон Антонио. — Он оделся в простой темный сюртук и брюки, высокие сапоги и треуголку, как старший слуга в приличном доме. Вытащив из кармана небольшую шкатулку, он щелчком открыл ее, продемонстрировав четыре острых инструмента. — Это поможет начать дело, сэр. — Затем опустил шкатулку обратно в карман, с жестокой усмешкой завернул широкий рукав сюртука и ловким движением пальцев извлек изящный кинжал, примотанный к запястью. — А это его завершит. Я готов, сэр.

— Вижу, — сухо ответил хозяин. — Надеюсь, твое вооружение нам не потребуется, но подготовиться не помешает.

Часы начали бить десять. Троица дождалась, пока бой закончится, и дружно направилась к двери. Дон Антонио накинул на плечи черный шелковый вечерний плащ и легко сбежал по ступенькам вниз, где около пары лошадей, запряженных в простой наемный экипаж, стоял юный мальчик.

— Ты проверил их ход? — спросил Антонио.

— Да, дон Антонио. Они просто летят. На пустой дороге из них можно выжать ту скорость, которая нам потребуется. — Карлос швырнул мальчику монету и забрался на облучок, взяв в руки вожжи.

Мигель сначала придержал дверцу для дона Антонио, потом вскочил вслед за ним в экипаж, плотно закрыл дверцу и молча устроился в уголке, зная, что, когда тот готовится к работе, отвлекать его нельзя. Экипаж за десять минут покрыл расстояние до Маунт-стрит, и лошади остановились перед ярко освещенным домом Бонемов. На дорожке, устланной ковром, стояли грумы, готовые направлять кареты и светить гостям, поднимающимся в дом по ступенькам.

Дон Антонио выбрался на мостовую, взмахнув плащом, оглянулся на экипаж, но ни слова не сказал. Все приказы Мигелю отданы. Дон Антонио быстро поднялся вверх по ступенькам и вошел в ярко освещенный дом, откуда лилась музыка.

Корнелия с мужем стояли наверху лестницы. У них за спиной были настежь распахнуты двойные двери, ведущие в бальный зал, и над гулом разговоров плыли звуки оркестра. На каждой ступеньке лестницы стояли кувшины с алыми тюльпанами вперемежку с черными, на люстре ярко пылали серебристые свечи. Гости представляли собой водоворот черного, серебристого и алого: все джентльмены до единого были черно-белыми, а дамы дополняли их, создавая букет алого и серебристого с редким оттенком черного.

— Получилось, — едва слышно выдохнула Корнелия. Щеки ее раскраснелись от успеха, а синие глаза сверкали как сапфиры. — Разве это не великолепно, Гарри?

— Настоящий триумф, любовь моя, — ласково хмыкнул он. — Но когда мы с тобой только познакомились, я бы ни за что не поверил, что ты можешь получить столько удовольствия от успехов в светском обществе.

— Было ужасно весело все это планировать, — будто оправдываясь, сказала она. — И нет ничего плохого в том, чтобы иногда потешить собственное легкомыслие.

— Безусловно, — согласился он и шагнул вперед, чтобы поздороваться со знатной леди, величественно поднимавшейся по лестнице. За ней волочился шлейф из дамаста и куча кашемировых шалей. Следом за леди поднималась пожилая дама и пыхтела, пытаясь удержать рассыпающиеся складки материи.

— Ваша светлость. — Гарри склонился над рукой своей двоюродной тетушки, поцеловал ее и повернулся с теплой улыбкой к компаньонке герцогини. — Мисс Кокс… Элиза. Спасибо за то, что вы привезли ее светлость.

Элиза Кокс вспыхнула и сказала, что она тут совершенно ни при чем. Герцогиня Грейсчерч, в свою очередь, тоже заявила:

— Чушь и вздор! Элиза не имеет к этому никакого отношения. Я хотела увидеть эту дурацкую чепуху собственными глазами! — Она поднесла к глазам лорнет и стала рассматривать хозяйку дома. — Очень впечатляюще, Корнелия. — Это вовсе не прозвучало комплиментом.

Корнелия давно привыкла к манерам герцогини, поэтому нисколько не расстроилась. Она засмеялась и взяла ее светлость за руку.

— Благодарю вас за то, что вы пришли, мадам. Без вас все было бы совсем по-другому. И я знаю, что вы не очень любите выходить куда-нибудь по вечерам.

Герцогиня фыркнула и осмотрелась.

— Ну, надолго я не задержусь. Пойдем, Элиза, давай посмотрим, кто еще потворствует этому дурачеству. — Она поплыла прочь. Компаньонка, виновато глянув на хозяев дома, поспешила за ней.

— Ну, это увенчает твой успех, Нелл, — сказал Гарри. — Право же, я и не предполагал, что она сделает над собой усилие.

— Нелл… — Из бального зала появилась смеющаяся Аурелия. — Герцогиня, в самом деле, одета в черное и белое… это признание! Как, скажи на милость, тебе удалось ее уговорить?

— Я и не уговаривала, — ответила Корнелия, глянув на мужа. — Подозреваю, что это Гарри приложил руку. Ты же знаешь, уж если он что-то задумает, то может убедить свою тетушку сделать все, что угодно.

— Это не так, — защищаясь, вскинул руки Гарри. — Никто — ни единый человек! — не сможет сдвинуть эту женщину с места, если она не захочет.

Корнелия с улыбкой покачала головой и повернулась к лестнице, где как раз появился новый гость.

— Дон Антонио… большое спасибо, что пришли. Испанец галантно склонился над ее рукой.

— Для меня было большой честью получить ваше приглашение, леди Бонем… лорд Бонем. — Он поклонился хозяину и огляделся. — Цвета… какая очаровательная концепция, леди Бонем. И черные тюльпаны — это большая редкость.

— Да, в самом деле, сэр, — ответила Корнелия. — К счастью, у меня есть друг, который, кажется, умеет извлечь любую редкость буквально из воздуха.

Дон Антонио слабо улыбнулся и повернулся к Аурелии, стоявшей позади Гарри:

— Моя дорогая леди Фолконер, как обворожительно вы выглядите. Такой великолепный контраст.

— Благодарю вас, дон Антонио, — ответила Аурелия, с трудом вымучив улыбку. — Вы подошли, чтобы предъявить права на свой танец?

— Я надеялся на большее, — сказал он, направляясь вместе с ней в бальный зал.

— Увы, сэр, моя карточка заполнена до отказа, — ответила Аурелия, показывая на бальную карточку, прикрепленную к запястью золотистой шелковой лентой. — Но кадриль я оставила за вами, как и обещала.

— Что ж, придется довольствоваться и этим.