Книга Элемент движения - Юлия Сергачева

— Эй! Ты там? — не выдержал Брюс. И пауза, воцарившаяся после вопля, показалась очень длинной.

— Крепления лопнули! — Элия вынырнула на свет, придерживая за одну из цепей. — Мост заклинило. Так что держи! — Она толкнула Брюсу цепь.

Брюс перехватил ее, подергал. Цепь была старой, ладони мигом порыжели от ржавчины, но кольцо, вбитое в свод, держало, вроде, прочно. А проверить это можно только одним способом…

И-и-йех-а!..

Приземление на узкий карниз вышло не слишком удачным. Брюс вписался в и без того раздраженную химеру. Статуя мстительно клюнула наглеца краем оббитого клюва в макушку.

* * *

Звякнула выбитой щеколдой дверь. Хлынул ослепительный свет, заставивший обоих бывших узников одновременно зажмуриться. Некто третий, пискнув от страха, метнулся прочь.

— А я думала, что мы уже за городом… — Элия разочарованно хмурилась, прикрыв глаза ладонью от солнца.

Они находились почти в самом его центре. Именно этот свод Брюс видел вздымающимся над крышами, когда они шли к дому Никета. Правее и чуть дальше вонзился в синеву неба шпиль ратуши.

Легкое бряканье привлекло их внимание.

Привязанная к вбитому в камень костылю веревка вибрировала, на ней суматошно скакали безъязыкие колокольчики. Парнишка, который, наверное, караулил у дыры в куполе, стремительно несся вниз по склону, пыля пятками. К подножию уже подтягивались люди.

— Бежим?

Ну, попробовать стоит…

…А может, и не стоит. Уже через несколько минут Брюс понял, что недооценивал тихих горожан. Они гнали чужаков упорно и ненавязчиво, как обнаглевшие мыши обезумевшего от удивления кота. И загнали туда, куда пожелали.

Площадь, словно круглая ловушка, схлопывала проходы. Дома смыкали плечи, теснясь друг к другу. Жуткие колокольчики плясали над головой, и их немой звон оглушал, буквально помрачая сознание.

Брюс и Элия заметались, затем остановились, прижимаясь спинами друг к другу. Запыхавшиеся горожане замкнули кольцо, затопив проулки и мостики. Шорох, перестук подошв, запаленное дыхание накатило и стихло.

Это было неожиданно жутко. Если бы они кричали, то было бы не так страшно. А молчаливая толпа, окружившая их, пугала.

Элия тяжело дышала рядом, пытаясь заправить косу под воротник. Коса извивалась и выскальзывала, словно живая. Взгляд у девушки был совершенно стеклянным.

— Стойте! — С перепугу у Брюса даже голос прорезался. — Я маг! Еще один шаг, и я растревожу ваш проклятый городишко и подниму все, что спит под ним!

Говорил Брюс негромко. Практически сипел. Но в невероятной тишине, которой сопровождалась вся эта погоня, даже шепот разносился на тысячи шагов окрест.

Они замерли. Блестели сотни пар глаз. Колыхались блеклыми крыльями припасенные сети.

— Не посмеешь, — сквозь зубы возразил тощий тип в богатой одежде. — Подняв древнее зло, ты погибнешь вместе с нами. Никто не в силах повелевать им, кроме сгинувших земляных магов.

Лица вокруг были разными и одновременно похожими, как плохие слепки. Белесые, невнятные, едва обозначенные. Даже детские лица выглядели уменьшенной копией взрослых. У младенца, что держала толстая молодуха, и впрямь рот был заклеен листом липучки. Младенец моргал, таращась в небо, и жизнерадостно махал выпростанной ручкой. Кое-кто тоже задрал головы и разинул рот.

Крылатый силуэт заслонил солнце. На мостовой разрасталась черная тень. Недовольный гиппогриф тяжко брякнулся возле Элии, неловко спланировав и чудом вписавшись в тесное пространство. Сердито взъерошился, оглядывая собравшихся желтыми ледяными глазами.

— Пошли прочь! — велела Элия, воодушевленная возвращением зверя.

Лако согласно клекотнул, пригибая голову и выставив зловещий клюв. В когтях, мимоходом сковырнувших парочку булыжников из мостовой, застряли клочья сетей.

А то горожане гиппогрифов не видели!

Раздавшиеся было в стороны ряды тут же сомкнулись и приблизились еще. Неумолимое наступление нервировало. Казалось, сейчас чужаков с головой накроет, будто трясина, — быстро и бесследно.

Отступая, они уперлись в растопырившийся посреди перекрестка немой фонтанец. Исполинский еж расставил забитые землей иглы-трубки. Несколько самых тонких обломились, когда Брюс неловко снес их локтем, и раскатились с тусклым звоном.

Что там Никет говорил о прикопанном под фонтаном коллеге? А что, если…

— Брюс? Кажется, они хотят стрелять…

Брюс лишь косо дернул ртом, поглощенный чарами. Прижал ладонь к ежовой морде, прислушиваясь к отклику. Каменный зверь беззвучно вибрировал, словно пытаясь выдавить из себя закостеневший крик. Керамические и металлические трубки-иглы заметно тряслись.

Ну же! Где же ты там?

Казалось, что еж сейчас сам сойдет с места, переступая тяжкими лапами с заботливо выточенными медными коготками.

— Ты что творишь, колдун?! — спохватился кто-то из горожан. Не закричал, но оклик пронизал тугую тишину, словно раскаленные брызги. Брюс даже дернулся.

— Скорее!

Каменный еж кряхтел. С сухим треском отходила и падала хлопьями коросты облицовочная мозаика. По звериной морде побежали трещины…

Бесполезно! Или мало усилий?

— Брюс… — Элия зацепила Брюса за рукав, но он стряхнул ее руку машинально, даже не задумываясь. Что-то происходило под твердой шкурой города. Что-то встрепенулось. Шорохи, скрипы, едва различимый скрежет наползали приливом.

Однако и горожане времени не теряли. Беззвучное кольцо стиснулось. Даже дышать стало труднее.

Брюс не выдержал, раскинув руки. Мощеная булыжником мостовая заворочалась, выплевывая камни. Словно гранитная змея, она взъерошила чешую. Один из булыжников с сухим треском разбился о стену дома. Люди прянули в стороны.

Тетка с младенцем присела с перепугу и метнулась за угол, прижимая ребенка.

Еж-фонтан содрогнулся, переступил лапами, из трубок разом плюнули земляные пробки, расшибаясь о стены вокруг, по перекрестку застучали комья земли. А прокашлявшийся фонтанец вдруг, покачиваясь, запел — надрывно, беспощадно фальшивя…

Мелькнувшее в толпе лицо Никета исказилось смертным ужасом. Брюс сам ужаснулся, когда увидел, как воздетые вверх руки травника сплелись было в атакующий знак. По площади поползли, завихряясь, пыльные поземки. Даже показалось, что воздух вокруг Брюса с Элией уплотнился на мгновение, подернувшись серыми рисками…

А затем Никет уронил бессильно руки и, не оборачиваясь, пошел прочь, расталкивая бегущих горожан и игнорируя суматоху.

Брюс глубоко вздохнул. Воздух пах озоном.

Никет не смог? Не осмелился? Не захотел?..

Зато он сможет и осмелится. Хуже того, он хочет этого!..